Лиза Дероше - В объятиях демона
Гейб и Люк. Они совершенно разные. Тогда как я могу желать их обоих? Но это так. И желаю я их по-разному. А после прошлой ночи Гейб пугает меня еще больше, чем Люк. Я не верю в любовь, но чувствовала именно это. Чувствовала, как он излучает ее, и испытывала это сама.
Я отрываю голову от парты, внимательно смотрю на дрожащие руки — и вздрагиваю, видя рядом с собой Люка. Гейб — это спокойствие и любовь, Люк же с точностью до наоборот: похоть, страсть, обольщение, заставляющее меня желать запретного. И очевидно, я не единственная, на кого он так действует. Я поднимаю глаза и вижу крутящуюся около двери Анжелику, которая старается выглядеть непринужденно, словно просто прохаживается мимо.
На губах Люка появляется лукавая улыбка, когда он опирается на локти, придвигаясь ко мне. На долю секунды мною овладевает ярость, и мне хочется кулаком стереть эту улыбочку с его лица.
— Извини, не хотел испугать тебя. — Он смотрит на меня в упор.
Но ты и вправду пугаешь меня. Вы оба. Вы чертовски пугаете меня.
— Просто устала, — говорю я, действительно имея это в виду. Ночью я не могла заснуть, потому что, как только закрывала глаза, видела либо Гейба, либо Люка. А я не хотела смотреть, куда приведут эти сны. Я тру глаза, чтобы он не мог так пристально заглядывать в них.
Весь оставшийся урок английского я стараюсь игнорировать растущее между нами напряжение, пока мы работаем над анализом отрывка. Но мне очень трудно сосредоточиться. К концу урока мы с Люком так и не успеваем закончить работу. А сдавать анализ уже завтра. Раздается звонок.
Люк откидывается назад и заводит руки за голову.
— Встретимся после уроков или получим ноль баллов?
— А ты как думаешь? — говорю я удрученно. Напрягшись всем телом, я поднимаюсь и иду к двери.
— У тебя или у меня? — спрашивает он, следуя за мной.
Дело в том, что мама и папа просто влюбились в Гейба и расспрашивали о нем все утро. В их глазах он чуть ли не ходит по воде. А вот с Люком все иначе.
— Думаю, у тебя.
— Отлично, — говорит он, выходя в коридор. Выглядит он очень довольным собой.
Внезапно я прихожу в бешенство.
Черная дыра, где заперты мои эмоции, взрывается. Губы начинают двигаться, опережая мысли. Я изо всех сил стараюсь сдержаться, но слова вырываются наружу.
— В этой школе есть хоть кто-нибудь, с кем ты не встречаешься? Кроме меня, конечно? — Я сжимаюсь, поняв смысл своих слов. И очевидно, я произношу их достаточно громко, потому что все в радиусе десяти футов смотрят на нас.
— Ух ты… я и не в курсе, что с кем-то встречаюсь.
Лжец. В висках начинает пульсировать кровь, а крышка на моей черной дыре сорвана, я больше не способна контролировать эмоции.
— Правда? Может, расскажешь об этом Анжелике, или Кэссиди, или Тейлор, или Райли?
Он с безмятежным видом опирается на дверной косяк, приводя меня в еще большее бешенство.
— Насколько мне известно, я не ходил на свидание ни с кем из них. С Тейлор и Райли мы были в кино, а потом съели пиццу. Помню, что тебя тоже звали. Но к сожалению, ты не смогла пойти. А с Кэссиди или Анжеликой я и вовсе никуда не ходил. Получается, что на свидании я был только с тобой.
— Мы не были на свидании, — фыркаю я. Но затем снова сжимаюсь, вспомнив, как мы пили кофе после вечеринки у Галлагеров. Именно я назвала это «жарким свиданием».
Пока я пытаюсь собраться с мыслями, он отвечает.
— Но я, видимо, ошибся. Думал, что наше свидание в кофейне считается.
Я опускаю глаза на сколотый черный лак на большом пальце ноги и сандалией поддеваю кусок серого линолеума. Моя ярость уходит так же быстро, как и появилась, а ее место занимает досада.
— Так значит, не было домика на пляже?
Голос Люка снижается до шепота, но я все равно слышу его поверх галдежа переполненного коридора.
— Не было.
Я смотрю в его глаза, и внезапно у меня голова идет кругом. Мысли затуманиваются, мне хочется лишь кинуться в омут этих черных глаз. Я хочу знать, о чем он сейчас думает. Хочу знать о нем все. Я понимаю, что не дышу, и отворачиваюсь, делая прерывистый вдох.
— Так между нами все в порядке? — спрашивает он тихонько, почти нежно.
Я лишь киваю, не понимая, что сейчас произошло, и молчу, не доверяя своему рту.
Все оставшееся утро я чувствую себя полной дурой и даже не рискую смотреть в сторону Люка. Но когда прихожу на обед и вижу на лице Тейлор одновременно смущение и восторг, мое сердце сжимается. Следовало бы догадаться, между ней и Люком что-то произошло, ведь она избегала меня все утро. Мы занимаем наши обычные места, и я смотрю на Райли, пожимающую плечами. Люк и Гейб сердито пялятся друг на друга. Все по-старому. Лишь с Тейлор что-то не так.
— Пойдем за обедом, — толкаю я ее под столом ногой.
Она переводит взгляд с Люка на меня и обратно.
— Хорошо, — говорит она. Но не похоже, что у нее вдруг проснулся аппетит. Лицо у нее бледное, даже с зеленоватым оттенком, и резко контрастирует с розовыми волосами.
Я за руку тащу ее к раздаточной ленте, а Райли следует за ней с другой стороны. Я замечаю, как Райли украдкой смотрит на Тревора, сидящего со своей бандой рядом с автоматом. Джексон Харрис шевелит бровью, глядя на меня, и складывает руки на груди, демонстрируя бицепсы в духе заигрывающего неандертальца. Я закатываю глаза. Тейлор слишком растеряна, чтобы заметить хоть что-то из этого.
— Тэй, так что, черт побери, происходит?
— Не знаю. Все как в тумане.
— Что именно как в тумане? — говорю я чуть громче, оборачиваясь и наблюдая, как мимо Люка и Гейба шествует парад эстрогена.
— Мне кажется, я приставала к Люку, но помню это очень смутно.
— Как же ты не помнишь, если все-таки приставала к нему?
— Ну, приставания я помню… Наверное, мой мозг блокирует воспоминания. — В совершенно несвойственном ей жесте Тейлор склоняет голову и кладет на лоб указательный и большой пальцы, закрывая лицо рукой. — Я слегка запуталась.
— Так когда ты приставала к нему… он отвечал взаимностью?
Она злобно смотрит на меня сквозь щелочку между пальцами, когда я пытаюсь передать ей поднос.
— Как я и сказала, все как в тумане. Но я почти уверена, что потерпела поражение.
— Ох… — говорю я, пытаясь изобразить сочувствие.
Я через плечо смотрю на Люка и вся трепещу, обнаружив на себе его пристальный взгляд. Отворачиваюсь и беру из корзины рядом с кассой побитое яблоко.
— Девчонки, говорила же я вам, что он морочит нам голову. Тебе повезло, что он отшил тебя. Скажи спасибо своему ангелу-хранителю.
Она опускает руки и хмуро смотрит на меня.
— Не нужны мне никакие чертовы ангелы-хранители. И какое тебе, собственно, дело? Прошлым вечером ты, кажется, заполучила Гейба. Это я должна допрашивать тебя с пристрастием.
