Самая красивая девушка в могиле (ЛП) - Триана Кристофер
Белла побежала к своим друзьям. Это должны были быть они. Просто должны были.
- С тобой всё в порядке? - спросила Роуз.
Белла обняла свою лучшую подругу и крепко прижала её, цепляясь за реальность её в безумии склепа.
- Почему ты только в лифчике? - спросила Роуз. Она взяла у Беллы пальто и накинула его на её спину, как шаль. - Иисус, ты ледяная. Положи свои руки мне подмышки.
Белла сделала, как ей сказали. Было хорошо, что кто-то другой говорил ей, что делать, кто-то, кому она доверяла. Когда Обри помогла ей надеть рукава, Белла заметила засос на шее Обри. Был ли он там раньше? Это не имело значения. Теперь для Беллы имело значение только то, что она больше не одна. Но где Селеста и Марни? Обри и Роуз должны были пройти мимо них, прежде чем добраться до неё.
Роуз спросила раньше Беллы.
- Где остальные?
- Я... я не знаю...
Она объяснила, что произошло, опустив вожделение, которое она испытывала к Тайсону. Всё это звучало как безумие, когда она услышала, как сама это сказала, но она рассказала им о призраке и о том, как он обманул её, заставив потерять из виду других девушек. Она посмотрела на своих друзей в поисках поддержки. Обри, казалось, поверила ей, но на лице Роуз было сомнение.
- Ты слышала Тайсона? - спросила она. - Значит, он здесь?
- Нет. Это был не он. Это была она. Она сказала, что я участница.
- Мы все, - сказала Обри.
- Но чего оно хочет? - спросила Роуз. - Чего она хочет?
- Нам нужно перейти на следующий раунд, - сказала Обри, бледная в свете факела. - Последний вопрос.
Девочки замолчали, вспоминая.
"Что произойдёт, когда ты умрёшь?"
Звук шаркающих ног повернулся к ним. Белла не могла не спрятаться за Роуз, пока они смотрели, звук становился громче, что-то приближалось. Они не спрашивали, кто там был. Они просто ждали. И когда Селеста выскользнула из тени, Белла почувствовала прилив облегчения, но он длился недолго. У Селесты был ошеломлённый взгляд, её карие глаза казались чёрными в свете факела - чёрными и потерянными. Её одежда была в крови. Её руки были ещё более кровавыми.
- Селеста, - сказала Белла. - Где Марни?
18.
- Иисус, - сказал Сойер.
Её история потрясла его, как она и предполагала. Она потрясла полицию, когда они допрашивали Холли тридцать лет назад о том, что произошло в склепе. Она рассказала им бóльшую часть истории, но исказила правду о том, как она выбралась, ложь, которой она придерживалась всё это время. Она придала тот же смысл вещам, когда рассказывала Сойеру.
Она, Бриджит и Фейт были заперты там внизу в течение нескольких дней. Бриджит носила цифровые часы, но они внезапно перестали работать, и без естественного света они не могли отслеживать время. Они искали в коридорах другой выход, но туннели казались бесконечными, и когда Холли нацарапала отметки на стене монетой, они в конечном итоге увидели их снова, подтвердив, что они ходят кругами. Они спали посменно, поэтому кто-то всегда был начеку. Они настолько проголодались, что съели остатки сигарет Бриджит, что вызвало у них тошноту. Началось обезвоживание, и Холли предложила им выпить мочу, но, поскольку ей не во что было её собирать, им пришлось бы складывать руки чашечкой под собой, когда они будут писать. Девочки решили, что это будет крайним средством. Бриджит сказала:
- По крайней мере, она стерильна.
И Холли не хватило духу сказать ей, что это миф, и что они будут пить бактерии.
- Чего она от нас хочет? - спросила Фейт. - Как нам играть в её глупую игру?
Они не слышали и не видели женщину-призрака с момента склепа. Они пытались танцевать так же, как она, и объявляли друг друга, как на конкурсе красоты. Когда они попытались вернуться в склеп, они больше не могли его найти. Только когда они метались по коридорам, Холли это пришло в голову.
В своих странствиях по подземной пещере они сталкивались со многими развилками в коридорах, но до сих пор не выбирали путь, ведущий к самому склепу. Синие скелеты таились в тенях, как ночные кошмары, а заплесневелые гробы были хаотично разбросаны. На некоторых гробах были вырезаны имена и гравюры с изображением медвежьих голов, как на гербе, и когда Холли увидела это, она вспомнила вопросы, выгравированные на гробу Мэдлин в склепе.
- Эй, - сказала она своим друзьям. - Кажется, я поняла.
Бриджит и Фейт тесно прижались к пламени зажигалки, как будто оно могло их защитить. Холли всё больше беспокоилась о том, что они будут делать, когда закончится жидкость для зажигалок.
- Вопросы, - сказала Холли. - Те, что на её гробу. Может, они были не просто для того, чтобы напугать нас. Может, они часть игры. Я имею в виду, на конкурсах красоты разве они не спрашивают женщин о таких вещах, как их цели и во что они верят?
- Я не знаю, - сказала Бриджит. - Я не смотрю эту хрень.
- Я тоже, но я достаточно смотрела их, чтобы это знать.
- Ты права, - сказала Фейт. - Они так делают. Я смотрела эти конкурсы по телевизору, когда была маленькой. Тогда я хотела стать королевой красоты, но я выросла из этого, прежде чем стала достаточно взрослой.
- Ладно. Так что, может быть, поэтому она давила на нас, спрашивая чего мы боимся. А что, если это часть игры, верно? Я так и не ответила. Может, игра поставлена на паузу, потому что она всё ещё ждёт, что я ей скажу.
Девочки переглянулись, пока эта мысль доходила до них.
- Я не хотела давать ей ещё один способ морочить нам голову, - сказала Холли. - Я подумала, что если мы расскажем ей, что нас пугает, она просто использует это против нас. Но...
- А что, если у нас нет выбора, - сказала Фейт, заканчивая предложение Холли. - А что, если в этом вся игра?
Холли сделала самый глубокий вдох в своей жизни и оглядела склеп, наполовину ожидая появления их мучителя-полтергейста. Даже в густых тенях потолок здесь казался белым, но она не могла понять почему. Она подумывала солгать о том, чего она боится, но чувствовала, что всё, кроме правды, обернётся против неё. Она подумала о своих родителях и представила, что они в горе, гадая, куда пропала их дочь, боясь, что её похитил какой-то маньяк-убийца. Она подумала о своём старшем брате и других друзьях в школе, и обо всех, кого она любила в своей жизни. Правда поразила её в самое сердце.
- Я боюсь остаться одна, - сказала она склепу. - Ты меня слышала? Я боюсь остаться одна.
В её наушниках затрещали аплодисменты, заставив девочек подпрыгнуть. Завораживающий голос вернулся, и, как ни странно, это было облегчением услышать. Это означало, что женщина-призрак снова общалась. Только она могла подсказать им выход.
- Сильная и умная, - сказал призрак. - Холли, должно быть, родители очень гордятся своей дочерью. Мы так рады, что вы, милые леди, вернулись на представление. Шагайте скорее, шагайте скорее!
Холли уставилась в потолок, всё ещё ожидая, что призрачная женщина появится из небытия.
- Что теперь будет? - спросила Фейт, обращаясь скорее к Холли, чем к призраку.
- У нас есть ещё два вопроса, - сказал призрак, звуча как зазывала на карнавале или ведущий старого радиошоу. - Затем мы перейдём к более захватывающей части нашего представления - шоу.
Холли это не понравилось, но ей пришлось подыграть. Им всем пришлось.
- Хорошо, - сказала она. - Следующий вопрос.
Она помнила, что было написано внутри гроба, но решила, что лучше позволить призраку рассказать им, если она ошибается. Она не хотела ещё одного долгого молчания покойной Мэдлин Голдман.
- Кого вы любите, юные леди? - сказал призрак под аплодисменты. - Кого вы любите?
В то время Холли только что бросила своего парня Джека и влюбилась в блондина-фигуриста по имени Райан, который даже не знал, что она существует. Бриджит была самой распутной из всех, но не относилась к тому типу девушек, которые любят романтику и отношения, а только гедонистические интрижки, когда у неё было настроение. Хотя Фейт привлекала больше всего мужского внимания, многие парни, казалось, были слишком напуганы её красотой, чтобы пригласить её на свидание. И она так беспокоилась, что ею воспользуются парни, которым нужно было только одно, что сторонилась всех, кто проявлял к ней сильный интерес. Она призналась Холли, что крутила романы с парнями, но пока не зашла до конца, потому что хотела, чтобы её первый раз был особенным. Они держали это в секрете от Бриджит, которая, как они знали, только посмеётся над этим.
