Дино Динаев - Собака Кантерсельфа
Шустрый сучонок, подумал Шорохов и чуть не пристрелил Рому, вздумавшего показаться из-под стойки.
– Вызывай милицию! – крикнул он на ходу.
– А какой номер? Я не помню, – пожаловался тот. -02, придурок!
Не страдающий предрассудками майор оперся ногой на труп Сэма и выбрался вслед за преступником.
Он впервые задумался, почему на вахту не берут женщин. Убогие они что ли?
Мужиков же метут всех подряд. Исполнилось 18 и все вперед: и горбатых, и полуслепых, и даже гомиков. Женщин на бульваре, на который выбрался Шорохов и по которому преследовал убийцу, присутствовало изрядное количество. Было тепло, многие щеголяли голыми пуками и крутили обтянутыми тонко материей задницами. В более спокойной обстановке Шорохов лицезрел бы все это великолепие с большим аппетитом, но сейчас воспринимал все это кичащееся прелестями сообщество, как досадное препятствие между ним и преступником.
Можно было выстрелить в воздух, заорать дурным голосом, но по опыту Шорохов знал, что это ничего не даст. Женщины, в обычной обстановке деловитые и чрезвычайно практичные, в случае опасности ведут себя неадекватно, хуже распоследнего придурка из мужиков. Им ничего не стоит залезть прямо под пули, спровоцировав собственный расстрел. Майор, скрипя зубами, лавировал среди прогуливающихся женщин, и никто не роптал, словно бег двух вооруженных мужиков друг за дружкой был явлением обыденным.
Шорохова посетила вторая несвоевременная мысль, а именно, что вахта не сделала жизнь безопасной. Не к кому обратиться за помощью, как при ловле бандита, так и при рядовой поломке автомобиля. Никто не поможет, не подтолкнет. Если бы события происходили во времена сумитов, те завоевали бы их в два счета, а потом неделями драли бы всех баб без разбора. Вон их сколько.
Убийца добежал до Николаевского гастронома, располагавшегося ниже уровня тротуара, и нырнул в дверь. Хреново. Майор знал это место. Торговые секции располагались в подвале, имевшем тысячу неприметных закутков и поворотов.
Шорохов остановился, переводя дыхание, и позвонил в диспетчерскую, снова нарвавшись на Ларькова.
– Группу захвата выслали?
– А куда? Точный адрес есть? Машина ППС вышла. Как поступят более точные данные, спецназ будет.
– Идиот, убийца с серпером спустился в Николаевский подвал. Ты знаешь, что он там может натворить? Немедленно высылай группу!
– Я выслал ППС! Там двое обученных бойцов.
– Он сейчас твоим ППСом жопу вытрет!
Шорохов с сомнением посмотрел на свой умхальтер, он надеялся на спецназ, а этот придурочный лейтенант даже его не выслал. Подвал манил своим молчаливым чревом.
Спустившись по лестнице, майор опасливо высунул голову в коридор. Он уходил в обе сторону, имел недалеко повороты, а также кучу секций, как пустующих, так и полных людьми, даже не подозревающих об угрожающей им опасности.
Первую секцию Шорохов оглядел с особым вниманием. Среди покупателей присутствовал лишь один мужчина, и то довольно преклонного возраста. Продавщица не нервничала, вела себя естественно, и, убедившись в отсутствии черного хода, майор проследовал дальше.
К Николаевскому тем временем подъехала машина ППС с сержантом Халютой и старшиной Шабровым.
– Ну и где это бандюган? – недовольно спросил Шабров, вокруг текла обычная жизнь, ходили гражданки, и эта обыденность сыграла с гаишниками дурную шутку, они расслабились.
– Ты старший, ты и выясняй, – перепихнул ему проблему Халюта, который был за рулем.
Они были обычными гаишниками, не принадлежали к клану ушлых Крутохвостовских спецов из ФСБ, да генерал своих ребят на ППСку никогда бы и не посадил. Впрочем, на задержание убийцы необученных гаишников он тоже бы не послал, но в этот раз генерала не было, и всем заправлял Ларьков.
Выходы из Николаевского подвала находились с обеих сторон здания, и гаишники поставили машину на углу, чтобы видеть оба подхода. Все было бы правильно, не поставь они машину чересчур близко от выхода, но им никто и не говорил, что все так серьезно и с кем им придется иметь дело. Ларьков лишь сказал, что преступник, преследуемый милицией, спрятался в Николаевском. То, что милиция присутствует в единственном числе, а бандит только что уложил четверых наповал, он счел недостойной внимания информацией. Посему гаишники были уверены, что, забившись в самую глубокую нору подвала, сидит некий пропитый забулдыга, дрожа и моля бога, чтобы его не нашли до ночи.
Шорохов обходил секцию за секцией. Чтобы не пугать людей, он спрятал руку с умхальтером в подобранный в мусорке целлофановый пакет.
В секции, который он уже миновал, на пол полетела сетка, и раскатисто брызнули золотистые лимоны. Продавщица громко возмущалась, покупательницы ей вторили. По доносившимся репликам выходило, что кто-то пнул сетку нарочно.
– Чертов ублюдок! – вырвалось у майора. – В прятки решил сыграть, ну давай!
У него не было специального плана. Можно было оставить Прыг-скока спецназу, но то, что беглец специально опрокинул корзину, его задело. Шорохов почувствовал некий дискомфорт, когда понял, что прошел мимо затаившегося убийцы, не заметив его. С другой стороны тот тоже вряд ли упустил бы шанс прищучить его. Стало быть, не смог. Шорохов в секции не заходил, осматривал снаружи, оружие держал наготове.
Еще неизвестно кто кого. Умхальтер хоть и не серпер, но дырки тоже не маленькие делает.
– А ты ведь ссышь, товарищ, – довольно сказал Шорохов.
Вся бравада Прыг-скока от страха. Он ведь сидел там, в закутке, и не дышал, а потом зло его взяло, что какой-то майор с пукалкой в руке так его напугал, и он выместил зло на первом попавшемся под руку предмете.
Шорохов вошел в секцию, в одной руке пистолет в пакете, в другой – удостоверение.
Продавщица, продолжая верещать, указала на развороченный стеллаж. Майор рывком заглянул. На бетонном полу отпечатался крупный след мужского ботинка.
– Куда он пошел? – крикнул Шорохов, и продавщица указала в коридор со снующими людьми.
Среди женщин попадались и особи мужского пола, по разным причинам откосившим от вахты, и Прыг-скок легко мог прикинуться одним из них. Шорохов понял, что понадобится вся его внимательность, все оперское чутье, чтобы вычленить человека из толпы, ничем из толпы не выделяющегося.
Он шел обратно, проверяю секцию за секцией по второму разу, пока не дошел до пандуса, используемого для спуска тележек с товарами, отделенного от улицы широкими полосами из мутного полиэтилена.
На пятачке перед пандусом продавали арбузы, продукт редкий для этого времени года, так что стояла очередь-вещь немыслимая для современной Алги. Шорохов внимательно оглядел каждого, пока хлопнувший полиэтилен не отвлек его.
