Мартин Уэйтс - Женщина в черном 2. Ангел смерти
– Никогда не прощу. Никогда не забуду.
Летчик невольно вздрогнул.
Невидимая для него, в проеме незапертой двери, ведущей в подвал, возникла некая тень – и заскользила вверх по ступенькам, увеличиваясь и уплотняясь.
Гарри, полностью ушедший в прослушивание записей на фонографе, с нарастающей неловкостью разбирал вновь зазвучавший голос Элис:
– Дженет, я… нас засосало… сестричка, милая…
Даже сквозь отвратительную запись Гарри четко осознавал – Элис смертельно боится.
Позади него тень на стене выросла в человеческую фигуру, остановившуюся на пороге у верхней ступени лестницы. Гарри ощутил, как что-то стискивает ему грудь, как труднее и труднее становится дышать. «Нет, – подумал он, – нет, только не здесь и не сейчас…»
А голос Элис все звучал:
– Не смей… – Шипение. – …от меня! Ты ему не… – Кусок записи потерялся, игла проскочила вперед, Гарри не удалось вернуть ее на нужное место. – …не представляешь себе, ты!.. – Статические помехи. – …твоя нечистая совесть!.. – Треск. – Говорю тебе, оставь меня в покое!
Последняя фраза вырвалась отчаянным криком – и все стихло. Остался лишь скрип и покряхтывание старинного аппарата – да неровное дыхание Элис Драблоу, умершей годы и годы назад.
Тень растягивалась по кухне, от дальней стены – вдоль по потолку и вниз, туда, где сидел Гарри. Боль в его груди нарастала, сознание захлестывала непроглядная подводная тьма. В ушах звучали совсем иные голоса, которых не было и не могло быть на записи фонографа:
«Помогите!.. Помогите, капитан!..»
Гарри закрыл глаза. До него донесся ужасный, задыхающийся крик, вопль, раздирающий барабанные перепонки, – и он закричал в ответ. Сорвал наушники, швырнул на стол – и дико уставился на старинный фонограф.
– С вами все в порядке?
Гарри так и подскочил на стуле, прижимая ладонь к бешено бьющемуся сердцу, трудно и громко дыша. Нет, этот голос донесся не из его сознания, а из реальности. Голос Евы, стоящей в дверном проеме.
Тень исчезла.
В глазах Евы блестела тревога.
– Гарри? С вами все в порядке?
Он счел за лучшее промолчать.
– Ну, – Ева кивнула в сторону фонографа, – нашли там что-нибудь веселенькое?
– Нашел, – ответил Гарри мрачно. – Но далеко не веселенькое.
Ключ
Ева стояла у окна в холле, задумчиво вглядываясь в проезд, – узкая, полузатопленная водой дорога вела назад, к цивилизации… но стоило лишь вспомнить о доме и всем, что здесь происходило, – и нормальная, цивилизованная жизнь представлялась недостижимо далекой.
Гарри ничего скрывать не стал. Сначала рассказал о собственном опыте прослушивания записей на фонографе, а после дал послушать и ей. Закончив, Ева вышла из кухни, погруженная в раздумья.
– Как вы полагаете, – обернулась она к летчику, – а может быть, это ее я видела? Дженет? Я видела и ее могилу…
– Судя по тому, что я слышал, – Гарри нахмурился, – мне не показалось, будто Элис говорила с реальной Дженет. Да, конечно, запись ужасная, но… у меня сложилось чувство, что Элис спорит с собственной нечистой совестью, говорит с воображаемым собеседником.
– Но ведь я же кого-то видела? Там, на кладбище?
– Конечно, однако вы сами признаете, что она исчезла, как только вы попытались за ней последовать. – Гарри неловко рассмеялся. – Честное слово, не будь я уверен, что ничего подобного не существует, я бы предположил, что вам явился, гм…
– Призрак? – Ева прямо, без улыбки встретила его взгляд. – Это вы хотели сказать?
Гарри беспомощно пожал плечами.
Дети, которым полагалось бы писать сочинение, во все глаза уставились на пару у окна через открытую дверь классной, – причем после всего случившегося в доме ни Еве, ни Гарри не пристало обвинять их – станет тут и страшно, и нестерпимо любопытно! Гарри лишь и смел надеяться, что ребятишки хотя бы расслышать ничего не могут.
– А как у вас с ключом? – спросил он. – Повезло найти, от чего он?
– Нет, – вздохнула Ева уныло. – Я все перепробовала, все замки, какие только найти могла, снизу доверху дом обшарила – даже там пыталась, где сразу видно было: ключ не подходит. И ничего. Что бы этим ключом не отпиралось, здесь его нет.
– А если, – Гарри задумчиво прикусил губу, – то, что отпирается этим ключом, вообще находится не тут?
– Возможно, – ответила Ева, рассеянно хмурясь, будто в старании что-то припомнить. – Но инициалы эти я уже где-то видела раньше, поклясться готова.
– У кого-то из ваших учеников такие же? Или, может, у кого-то из близких ваших?
– Да нет, – покачала головой Ева, – нет, где-то здесь, уже после того, как мы сюда приехали, только где…
Напряженно всматриваясь в дорогу на материк, она пыталась мысленно восстановить путь автобуса – отсюда к деревушке Кризин-Гиффорд, а от нее – к станции…
Стоп. Кризин-Гиффорд?
Сощурившись, она взглянула на лежащий на ладони ключ, на выцарапанные инициалы «Г.Д.» – и подняла взгляд на Гарри.
– В деревне. Точно.
– Вы уверены? – изумился Гарри. – Точно не ошибаетесь?
– Да, ошибка исключена. Я точно помню: в ночь, когда мы приехали, я пошла туда, и там… я… впрочем, не важно. Да. Я видела эти инициалы в деревне.
Ева покосилась на ребятишек за распахнутой двустворчатой дверью – те незамедлительно сделали вид, будто изо всех сил работают над сочинением.
– Надо ехать туда. Попрошу Джин, пусть проведет урок, – и едем.
Легкая улыбка скользнула по красивым губам Гарри, в глазах загорелись озорные искорки.
– Моральная поддержка героических британских ВВС потребуется?
– Нет, спасибо, – Ева слегка зарумянилась, – как-нибудь сама справлюсь.
– Отлично. Тогда пойду джип заводить.
Ева торопливо шагала в направлении дортуара, чтобы поговорить с Джин. Почти у самой двери она зачем-то обернулась… и увидела.
В конце коридора явственно вырисовывалась фигура, одетая в черное.
Сердце в груди у Евы подскочило, она застыла на месте…
Фигура не шелохнулась.
– Джин? – позвала Ева, сама ужасаясь слабости собственного голоса.
Ни малейшего движения.
У Евы мелкой дрожью затряслись руки и ноги.
– Уходите, – прошептала она еле слышно и медленно шагнула к черному силуэту. – Убирайтесь.
Голос вернулся, а с ним – и отвага. Ева рванулась вперед, вне себя от пересилившего страх гнева, добежала до таинственной фигуры…
– Я сказала, убирайтесь отсюда!
Она протянула руку – и яростно оттолкнула… пальто, висевшее на крючке.
– Нет, о нет!..
Потрясенная, Ева отшатнулась прочь, обернулась – и обнаружила, что за ее спиной стоит, наблюдая, Джин.
– Прошу вас, на два слова. – Лицо у директрисы было каменное. Она проследовала в дортуар, и Ева, оглушенная и онемелая, покорно отправилась следом.
