Андрей Тепляков - Пустошь
Анна обошла стойку и направилась на кухню. Здесь неприятный запах ощущался гораздо острее. Она остановилась на пороге и заглянула внутрь.
В кухне было жарко и темно. Единственное закрытое окно располагалось с противоположной стороны. Бледный свет, падавший из него, упирался в большую плиту, стоящую в центре, оставляя на металле тусклые блики. Над плитой висели сковороды и кастрюли. В углу стоял большой холодильник.
Никаких следов человеческой деятельности. На плите и столах слева от нее ни единого пятнышка. По крайней мере, с того места, где стояла Анна, их не было видно. На столах вообще ничего не было, если не считать большой разделочной доски.
Анна подошла к холодильнику и открыла его.
Майкл услышал крик и подскочил, будто его ударили током. Тошнотворная слабость волной прокатилась по телу, заставив его задрожать. Кричала Анна. С трудом заставив себя двигаться, Майкл схватил одну из бутылок возле бара и бросился к ней.
Он уже почти добежал до двери, когда из нее вылетела Анна, чуть не сбив его с ног. Глаза ее были выпучены, руками она зажимала рот, что-то нечленораздельно мыча. Майкл успел схватить ее за локоть и прижал к себе. Анна попыталась вырваться, но он удержал ее.
— Что…?
Закончить Майкл не успел. Анна перегнулась ему через руку, и ее стошнило прямо на стойку.
— Черт возьми!
За первым приступом рвоты последовал второй. Каждый раз ее тело напрягалось, словно пружина, и она повисала у него на руке. После четвертого приступа она затихла и медленно выпрямилась. Глаза ее покраснели, изо рта шел ужасный запах.
— Прости, — сказала она и вытерла губы ребром ладони. — Там в холодильнике… Там такая…
Она снова вздрогнула и прижала руку к груди.
— Господи!
— Иди сюда.
Он отвел ее подальше от стойки и усадил на пол. Анна откинулась назад, прижавшись спиной к прохладной стене. Кивком поблагодарила его и провела рукой по лбу.
— Сиди здесь, я посмотрю.
Майкл осторожно направился к кухонной двери.
— Можешь оставить эту бутылку, — хрипло сказала Анна. — Оружие тебе не понадобится.
На кухне стояла такая вонь, что у Майкла заслезились глаза. Пытаясь понять, откуда она идет, он осмотрелся и увидел раскрытый холодильник. Электричества не было, поэтому внутри него царила полная темнота, и эта темнота пахла, как только что вскрытая могила.
Он достал из кармана платок и прикрыл им нос и рот. Предстояла очень грязная работа.
Анна немного пришла в себя, и теперь ей было стыдно. Она была интеллигентной девушкой, и то, что она сейчас проделала, показалось ей диким и донельзя отвратительным. Господи! Особенно на глазах у Майкла! Он был славным парнем и, возможно, между ними могла бы вспыхнуть симпатия. Не исключено, что он тоже думал о чем-то таком. Хотя, после того, как она столь элегантно блевала у него на руках, хорошие мысли могли покинуть его голову. Фу, черт, как мерзко! Лучше бы он ее не поймал. Тогда, возможно, она сумела бы добежать до улицы.
Анна с ненавистью посмотрела на зал. Что за отвратительное место! Что за пакостное место! Вся обстановка вызывала у нее чувство гадливости. Наверное от того, что изо рта у нее пахнет, как из коробки с протухшими яйцами… Она присмотрелась внимательнее. А, может быть, что-то еще. Una otra kosita.
Кафе было мрачным, но чистым и аккуратным, если не считать холодильника с протухшими продуктами. И все-таки, что-то было неправильно. Как и во всем городе, что-то было не так. Она медленно поднялась, на дрожащих ногах, то и дело сплевывая на пол, подошла к одному из столов и присела на краю. Что-то не так. Ее пальцы провели по поверхности. Она была идеально гладкой. Идеальной…
Анна спрыгнула со стола и стала затравленно озираться. Конечно, не так! Все не так! Этот стол, это кафе — весь этот город были начисто лишены тех мелких деталей, которые и делают вещи живыми. Все вокруг было словно слепком с реальных вещей, но слепком грубым, не воспринявшим мелочей: никаких надписей на стойке бара, никаких наклеек или объявлений. Столы одинаковые, словно близнецы. Нет ничего, на чем мог бы остановиться взгляд. Ничего запоминающегося. Словно призрак. Город — привидение.
— Майкл!
Она стояла посреди зала, раздираемая противоречивыми желаниями. Ей хотелось идти к Майклу, схватить его за руку и вытащить отсюда. Из этого кафе. Из этого города. Но как только она сделала шаг вперед, желудок снова начал бунтовать.
— Майкл!
— Иду!
Он появился из дверей кухни в волнах чудовищного смрада, согнувшись под грузом добычи. «А он молодец!» — подумала Анна. Майкл подошел к ближайшему столу и положил на него свою ношу. Она состояла из семи двухлитровых и полудюжины маленьких бутылок питьевой воды «Ниагара».
— Ф-фу! Ты как?
— Хорошо. Майкл, нам надо уходить отсюда!
— Почему?
— Здесь что-то не так. Очень-очень не так!
— Не так? Что не так?
Анна пожала плечами.
— Посмотри вокруг.
Майкл огляделся.
— Я ничего не вижу. О чем ты?
Анна глянула на него с сомнением.
— Давай пойдем к машине.
— Но…
— Просто, давай пойдем к машине. Ладно?
— Ну хорошо.
Майкл собрал бутылки и прижал к себе. Анна вышла на улицу и быстро пошла по направлению к машине. Он с трудом поспевал за ней. Идти было трудно, гладкий пластик так и норовил выскользнуть их рук.
«Интересно, куда все подевались? И вообще, был ли тут кто-нибудь? Это место выглядит таким… отполированным. До появления пустоши люди здесь, без сомнения, жили. Об этом говорит хотя бы наличие еды в ресторане. Пусть она давным-давно протухла, но она была и в довольно большом количестве».
Майкл не знал, что происходило с людьми в городах, накрытых пустошью. Никто этого не знал. Райдеры ездили только в Кубу, которая странным образом избежала общей судьбы.
Еще до появления Пламера, военное начальство предприняло экспедицию к городку Чини Лейк. Он находился всего в пятнадцати милях к востоку от Санта Розита. Экспедиция состояла из двух машин: военного джипа и грузовика с катушкой бронированного геофизического кабеля. Они выехали рано утром и не вернулись. Единственное, что осталось от экспедиции — двадцать миль провода, который военные спустя сутки вновь намотали на катушку и увезли.
Позже, когда власть сменилась, Пламер рассказал Майклу некоторые подробности этой операции. По плану предполагалось, что экспедиция будет продвигаться с постоянной скоростью около сорока миль в час, каждые десять минут выходя на связь с кратким рапортом. Связь должна была осуществляться двумя способами: по рации и с помощью кабеля. Примерно, через три часа, стало заметно, что сообщения по кабелю начинают запаздывать. Спустя пять часов, задержка составила уже двадцать минут. Когда прошло двенадцать часов с момента выезда, по рации передали, что кабель кончился. На катушке его было двадцать миль. Одометры на джипе и грузовике показали одиннадцать. Кабель пришлось обрубить. Последний раз экспедиция вышла на связь спустя четырнадцать часов с момента отбытия. Передали обычную сводку: все в порядке, продолжаем движение. Больше никакой информации не было. Они словно растворились в пустоши, как и многие до них.
