Лорел Гамильтон - Кровавые кости
И это больше всего меня разозлило. Он мог бы хоть прикрыть ее, а не бросить вот так, как шлюху. Это было жестоко и нагло.
Ларри стоял в другом конце комнаты у второго окна. Оно тоже было открыто.
– Вы ничего не трогали?
Сент-Джон покачал головой.
– Вы сделали фотографии?
– Нет.
Я сделала глубокий вдох, напоминая себе, что я здесь гость, причем без официального статуса. Я не могла себе позволить злить шерифа.
– Что вы сделали?
– Сообщил вам и полиции штата.
Я кивнула.
– Как давно вы нашли тело?
Он поглядел на часы:
– Час назад. Как вам удалось так быстро добраться?
– Я была в десяти милях отсюда.
– Мне повезло, – сказал он.
Я поглядела на тело девушки.
– Это да.
Ларри стоял, вцепившись в подоконник.
– Ларри, ты не сходишь к машине? Возьми там пару перчаток у меня в чемодане.
– Перчаток?
– У меня среди аниматорского снаряжения есть коробка с хирургическими перчатками. Принеси ее.
Он сглотнул слюну и кивнул. На побледневшем лице все веснушки проступили, как чернильные пятна. Быстро метнувшись к двери, он закрыл ее за собой. У меня в кармане жакета лежали две пары перчаток, но Ларри надо было подышать.
– Это его первое убийство?
– Второе, – сказала я. – Сколько лет девушке?
– Семнадцать.
– Тогда это убийство, даже если она была согласна.
– Согласна? Что вы такое говорите? – В его голосе зазвучали первые нотки гнева.
– Как вы думаете, шериф, что здесь произошло?
– Когда она ложилась спать, в окно влез вампир и убил ее.
– И куда девалась вся кровь?
– У нее под шеей, там есть еще кровь. Вы не видели этого следа, но именно там он ей кровь и пустил.
– От такой кровопотери она бы не умерла.
– Остальное он выпил. – В голосе шерифа звучало отвращение.
Я покачала головой:
– Один вампир не может выпить всю кровь взрослого человека за один присест.
– Значит, их было больше одного, – сказал он.
– Вы имеете в виду укусы на бедрах?
– Ага. – Он нервно заходил по розовому ковру.
– Этим меткам не меньше пары дней, – сказала я.
– Значит, он ее уже дважды гипнотизировал, а на этот раз убил.
– Чертовски рано было для девушки в таком возрасте ложиться спать.
– Мать говорит, что она себя плохо чувствовала.
В это я поверила. Даже если ты хочешь, чтобы это случилось, такая кровопотеря может лишить жизнерадостности.
– Она уложила волосы и накрасилась перед тем, как лечь, – сказала я.
– И что?
– Вы знали эту девушку?
– Черт побери, конечно! Это же маленький городок, мисс Блейк. Мы все тут друг друга знаем. Хорошая была девочка, никаких неприятностей никому не доставляла. Никто не видел, чтобы она сидела с парнем в машине или пила где-нибудь. Она была хорошей девушкой.
– Я верю, что она была хорошей девушкой. Быть жертвой убийства – не значит быть плохим человеком.
Он кивнул, но глаза у него были слегка дикими, навыкате. Я хотела его спросить, сколько он видел убийств, но не стала. Будь это его первое убийство или двадцать первое, а шериф здесь он.
– Как вы думаете, что здесь произошло, шериф?
Я уже задала этот вопрос, но сейчас намеренно его повторила.
– Неизвестный вампир изнасиловал и убил Элли Квинлен, вот что здесь произошло.
Он произнес это почти с вызовом, будто сам не верил.
– Это не было насилием, шериф. Элли Квинлен пригласила сюда своего убийцу.
Он подбежал к дальнему окну и остановился там, как стоял Ларри, глядя в темноту. Обвил себя руками, будто обнимая.
– И как мне сказать ее родителям, ее братишке, что она позволила… какому-то монстру собой овладеть? Что позволила ему собой питаться? Как я им скажу?
– Что ж, через три ночи – через две, считая сегодняшнюю, Элли встанет из мертвых и сможет сказать им сама.
Он обернулся ко мне, бледный от шока. И медленно покачал головой.
– Они хотят, чтобы ее пронзили.
– Что?
– Чтобы ее пронзили осиновым колом. Они не хотят, чтобы она встала вампиром.
Я поглядела на еще не остывшее тело. Покачала головой.
– Она встанет на третью ночь.
– Ее семья этого не хочет.
– Если бы она была вампиром, заколоть ее только потому, что семья этого не хочет, было бы убийством.
– Но она еще не вампир. Она труп.
– Чтобы ее можно было пронзить, коронер должен констатировать смерть. Это займет время.
Шериф покачал головой:
– Я знаю дока Кэмпбелла. Он ради нас ускорит процесс.
Я стояла и смотрела на девушку.
– Она не хотела умирать, шериф. Это не было самоубийство. Она собиралась вернуться.
– Вы этого не можете знать.
Я поглядела на шерифа:
– Я это знаю, шериф, и вы знаете. Если мы пронзим ее до того, как она сможет встать из мертвых, это будет убийство.
– Согласно закону – нет.
– Я не собираюсь отрезать голову и вырезать сердце семнадцатилетней девчонке только потому, что ее родителям не нравится выбранный ею стиль жизни.
– Она мертва, мисс Блейк.
– Миз, а не мисс, и я знаю, что она мертва. И знаю, кем она станет. Наверное, лучше вас знаю.
– Тогда вы понимаете, почему они этого не хотят.
Я поглядела на него. Да, я понимала. Было время, когда я бы сама так сделала и считала, что поступила правильно. Что я помогла ее семье и освободила ее душу. Сейчас я уже не была в этом так уверена.
– Пусть ее родители подумают двадцать четыре часа. Поверьте мне. Сейчас они поражены ужасом и горем. В том ли они состоянии, чтобы решать, что с ней будет?
– Они ее родители.
– Именно. И не захотят ли они через два дня, чтобы она встала и говорила с ними, а не лежала трупом в ящике?
– Она будет монстром, – сказал он.
– Может быть, но я думаю, мы должны чуть подождать, дать им время. Наша непосредственная задача – тот кровосос, который это сделал.
– Согласен. Мы его найдем и убьем.
– Мы не можем его убить без постановления суда на ликвидацию, – сказала я.
– Я знаком с местным судьей. Постановление я вам достану.
– Не сомневаюсь.
– Слушайте, в чем дело? Вы не хотите его убить?
Я поглядела на девушку. Если он действительно хотел поднять ее в виде вампира, он бы унес тело с собой. Он бы спрятал ее, пока она не встанет, от людей вроде меня. Если бы она была ему дорога.
– Ладно, я его убью ради вас.
– Отлично. Что мы можем сделать?
– Ну, прежде всего убийство произошло вскоре после заката, значит, место его дневной лежки должно быть где-то близко. Есть тут поблизости старые дома, пещеры – место, где можно спрятать гроб?
– Есть старая ферма в миле отсюда, и ниже по ручью я знаю пещеру. Я туда лазил в детстве. Все мы туда лазили.
– Так вот как обстоит дело, шериф. Если мы сейчас, в темноте, пойдем за ним, он наверняка некоторых из нас убьет. Но если мы не пойдем, он перенесет свой гроб, и мы вряд ли сможем его найти.
