Юрий Иванович - Земля в иллюминаторе (сборник)
– Слышь! – прервал его со злостью Григорий. – Забудь, куда ты пошел потом! Меня интересует только «Звонок»! И знаешь почему?
Сундук отшатнулся еще раз от такого напора. Охнул, даже постонал немного. Потом, видимо, что-то надумал, потому что сник и спросил скорбным голосом:
– Наверное, ты хочешь подгрести под себя бизнес с огурцами?
Лещинский не знал: злиться ему или смеяться. Такого тупоумия он еще не встречал в своей жизни. У него даже подозрения не возникло, что человек может так искусно его разыграть. И так естественно правдиво. Вряд ли! Такие типы в театрах не работали. Тогда что же? Они даже не знают о смерти Федора?! Кто бы мог подумать?! Пусть тогда узнают!
– Как раз в то время Федор погиб! Скоро милиция выяснит причину его смерти.
С минуту Сундук молчал. И все это короткое время на его лице сменилась целая гамма чувств. Неверие! Сомнение! Страх! Озарение! Понимание! Растерянность! Ужас! И злость! Если хоть один актер смог бы так сыграть, все остальные его коллеги в тот же миг умерли бы от зависти. Однозначно! Зато последовавшая первая фраза заставила удивиться Лещинского еще больше:
– Вот козел! Он же нам сто пятьдесят единиц за соления остался должен!
И этому восклицанию вторил не менее злобный рык Мяты.
Григорий только махнул рукой и пошел домой. Но отойдя пару метров, неожиданно даже для самого себя спросил:
– А почему у этого забулдыги такая кличка: Спец?
– Когда-то он ценным кадром был! – попытался засмеяться Сундук не к месту. – Служил даже в спецназе. Потому и Спец.
Всю ночь Григорий спал плохо. Проведенное личное расследование поставило еще больше вопросов, чем он получил ответов. Значит, все-таки были еще посетители в обеденный перерыв. Кто? Когда? Откуда?
Задавая себе эти вопросы, удалось заснуть лишь под утро.
Зато после подъема в мозгу сложилась мало-мальски приемлемая картина. Оставалось только выяснить маленькую деталь. И он проделал все оперативно и по-деловому. Звякнул шефу и, выяснив, что заказов пока нет, отпросился на пару утренних часов. Затем смотался к Тарасову и внимательно рассмотрел снимки, сделанные оперативной группой на месте происшествия. Возле верхней, открытой крышки подвала отчетливо была видна уроненная кем-то мисочка. А рядом рассыпавшиеся огурцы.
Пока ехали в машине, Григорий подробно описал свои размышления и логические выкладки. И Санька Тарасов со всеми согласился. Осталось только выяснить один вопрос: почему убийца это сделал?
Спеца нашли под его любимым местом ночевки: мостом. Вначале тот ничего не соображал, и Григорию пришлось просто-напросто плеснуть ему в лицо воды из припасенной бутылки. Когда забулдыга раскрыл глаза, то из его уст вырвалась только одно слово:
– Пить!
– Дам! Сейчас! – тут же согласился Григорий. – Но сначала скажи: за что ты убил Федора?
Они не ожидали услышать признание, но оно прозвучало. Кощунственное и страшное! Дикое и невероятное!
– Надоело мне все! Этот Федор врал больше всех, а жил неплохо! Думаете, трудно было ему свернуть голову? Раз плюнуть! У меня и на вас бы сил хватило, да возиться лень. А Федор! У него всегда огурцы были! А давал он мне не всегда. Я и тогда есть хотел, просил, а он говорит: «Думаешь, легко мне их солить и квасить? А потом раздаривать всякой бухоте?» И только когда я сказал, что он лучший повар на планете, он соизволил пойти за огурцами. А я в этот момент вспомнил, что соления поставляют ему Сундук и Мята. Я ведь все знаю! И вспомнил об этом, когда Федор из подвала вылез. А когда он нагло спросил: «Что надо сказать?» и протянул один огурчик, тут я и не выдержал. Залил ему в глотку несколько бутылок водки, не обращая внимания на его нежелание сотрудничать в этом радостном вопросе. Затем… Свернул ему шею да и толкнул вниз…
Выдумки… ложь… вранье… До чего оно людей доводит.
Фантасмагория предназначения
Гермес спешил. Сколько он себя помнил на этой работе, приходилось спешить всегда. Но сейчас он спешил особенно.
Что заставляло его так торопиться? Из собственного опыта он знал только одно: необычайная важность доставляемого им сообщения. Вот только каким оно окажется на этот раз? Радостным или печальным? Вернее не так: ОЧЕНЬ радостным или ОЧЕНЬ печальным? Другой причины для такой спешки он не видел. Доставляемая депеша ну никак не могла оказаться из разряда рядовых или средней значимости.
Короткое затемнение, привычная концентрация тренированного тела, и в следующее мгновение Гермес перенесся в очередной мир. Мягкий пружинистый прыжок с метровой высоты и почти в безостановочном движении ориентировка на местности. Так, сухая степь с большими холмами. Дорога. Значит, по ней. Совершенно без заминки повернул в нужную сторону и побежал. Жаль, что дорога покрыта крупными и неровными плитами колотого камня. Лайтару не используешь! Для старта на ней нужна ровная поверхность или свободное падение вниз не менее чем с двухкилометровой высоты. Лайтара… или более любовное название – Лайта. Рука привычно погладила небольшую доску с колесиками, удобно притороченную к левому боку. Сколько пространств ты помогла преодолеть! Но все равно добрую треть пришлось бежать на своих ногах.
Неожиданно Гермес услышал сзади себя шумное дыхание и громкий топот. Не может быть! Кто-то его догоняет! Кто-то бегает быстрей, чем он! Не оборачиваясь, прибавил скорости. Бешено вздымающиеся легкие стало покалывать. Но усилившееся дыхание приближалось. Причем быстрее, чем топот. Прежде чем удалось понять суть происходящего, рядом, в поле зрения показалась ЖЕНЩИНА. В белом платье, расширяющемся возле колен, она бежала, словно нереальный мираж. Нет, не бежала, а летела, лишь чуть касаясь босыми ногами грубых и неотесанных каменных плит. И какая она была красивая! Вот только почему она так тяжело дышит? Хотя, конечно, при подобном движении кажущаяся легкость – лишь обман зрения.
Гермес не без гордости заметил, что женщина чуть замедлила движение и заинтересованным взглядом осмотрела его фигуру. Еще бы! На такой работе просто вынужден всегда оставаться стройным и подтянутым. Уголки губ незнакомки дрогнули от поощрительной улыбки, мелькнуло белое платье, и в расширенные ноздри ударил легкий, но дурманящий запах разгоряченного женского тела. От проснувшихся эмоций сознание странно напряглось, а ноги стали заплетаться. Пришлось снизить скорость.
Тут же топот раздался прямо за спиной. А еще через мгновение Гермеса обогнал молодой парень в пятнистом костюме. СОЛДАТ! Прочные, не лишенные некоторой элегантности ботинки и создавали громкий шум. Бежал солдат легко, словно на тренировке. Без оружия. Без снаряжения. Куда? Увы, на ходу не поговоришь. Может, он гонится за женщиной? Вряд ли. По увеличивающемуся расстоянию между ними можно скорей предположить, что красавица недавно обогнала и солдата.
