Энн Райс - Талтос
— Я знаю, — ответил карлик. — Твой друг мертв. Меня не было там, чтобы спасти его.
— Человек, пытавшийся убить тебя… — спросил Эш. — Ты убил его?
Ему ответил Сэмюэль.
— Нет, я убил его, но не намеренно на самом деле. Надо было или сбросить его со скалы, или позволить выстрелить еще раз в цыгана. Должен признаться, я сделал это просто так, ведь Юрий и я даже не успели обменяться хоть одним словом. Передо мной стоял человек, целившийся из ружья в другого. Тело этого мертвого лежит в горной долине. Ты хочешь найти его? Весьма возможно, Маленький народ оставил его прямо там, куда он упал.
— Похоже, что так оно и было, — подтвердил Эш. Юрий не сказал ничего. Интуитивно он знал, что должен найти тело. Он должен будет осмотреть его, забрать документы, удостоверяющие личность. Но, скорее всего, задача окажется невыполнимой, если учесть его рану и опасность, подстерегающую в долине. Казалось, он знал что-то такое о теле, исчезающем навсегда в диких зарослях Доннелейта, и Маленьком народе, оставляющем его на гниение.
Маленький народ…
Даже когда упал, он не сводил глаз с крошечного народца внизу, танцевавшего, извиваясь, на маленьком пятнышке травы, — такие современные Румпельштильцхены. При свете факелов это было последнее, что он увидел, теряя сознание.
Когда он снова открыл глаза и увидел Сэмюэля, своего спасителя, с патронташем и ружьем, с лицом, столь изможденным и старым, что оно показалось ему переплетением трех корневищ, он подумал: «Они пришли убить меня. Но я видел их. Хотел бы я рассказать Эрону. Маленький народ. Я видел их…»
— Это группа вне Таламаски, — сказал Эш, резко пробудив его от нежелательного наваждения и вновь вытаскивая назад в этот маленький круг. — Не внутри.
«Талтос, — подумал Юрий, — и теперь я увидел Талтоса. Я нахожусь в одной комнате с этим созданием, Талтосом».
Не будь честь ордена опорочена, а боль в плече не напоминала бы каждый миг о недостойном нападении и предательстве, исказившем его жизнь, каким значительным событием стала бы тогда встреча с Талтосом. Но такова была цена этой встречи, не так ли? Все всегда имеет свою цену, как однажды сказал ему Эрон. И теперь он никогда, никогда не сможет обсудить это с Эроном.
— Откуда ты знаешь, что это не была группа из Таламаски? — язвительным тоном спросил Сэмюэль.
Он выглядел теперь совсем не так, как той ночью, когда в рваных штанах и короткой куртке сидел у огня, пересчитывая пустые места в патронташе и вставляя в них патроны. Он напоминал жуткую жабу, пил виски и все время предлагал выпить Юрию. Юрий не представлял, что может так напиться. Но это медицинское средство, не так ли?
«Румпельштильцхен», — произнес Юрий. И маленький человек сказал: «Ты можешь называть меня, как тебе вздумается. Меня называли гораздо хуже. И все же мое имя — Сэмюэль».
— На каком языке они поют? Когда они прекратят это пение с барабанным боем?
— Наш язык. Успокойся. Ты мешаешь мне считать.
Теперь человечек удобно устроился на обычном стуле и, одетый в нормальную одежду, нетерпеливо уставился на необыкновенно гибкого гиганта, Эша, повременившего с ответом.
— Да, — сказал Юрий, старавшийся поскорее прекратить этот разговор. — Что заставляет вас думать, что эта группа не из Таламаски? «Забудь этот холод, и тьму, и бой барабанов, и приводящую в ярость боль от пули».
— Уж слишком они неуклюжи, — ответил Эш. — Пуля из ружья. Машина, выскочившая на тротуар и ударившая Эрона Лайтнера, Существует много простых способов убивать так, чтобы другие не заметили этого вообще. Ученые всегда знают их; они обучаются этим навыкам, изучая ведьм, магов и других носителей зла. Нет. Им не надо было бы проникать в долину, преследуя человека, как бы играя с ним. Это невозможно.
— Эш, ружье теперь стало орудием долины, — насмешливо сказал Сэмюэль. — Почему маги теперь не должны использовать ружья, если Маленький народ пользуется ими?
— Это игрушка для долины, Сэмюэль, — спокойно ответил Эш, — и ты знаешь это. Люди из Таламаски не какие-то чудовища, которые охотятся, выслеживают добычу и вынуждены удаляться из мира в дикие заросли, а когда их видят, страх поражает сердца людей. — Он продолжал свои рассуждения: — Опасность исходит не изнутри группы старшин из Таламаски. Это — наихудшая неприятность из всех вообразимых — какая-то маленькая группка людей извне случайно приобрела определенную информацию и предпочитает ей верить. Книги, компьютерные диски. Кто знает? Возможно, эти секреты продают им слуги…
— В таком случае мы кажемся им похожими на детей, — сказал Юрий. — Или на монахов и монахинь, вводящих в компьютер старые записи, переводящих старые секреты в компьютерные базы данных.
— Кто был отцом Талтоса? Кто убил его? — неожиданно потребовал Эш ответа. — Вы сказали, что расскажете, если я сообщу вам некоторые вещи. Что еще я должен сделать? Я был более чем общителен. Кто отец Талтоса?
— Майкл Карри — его имя, — сказал Юрий. — Возможно, они постараются убить и его.
— Нет. Это им не подходит, не так ли? — сказал Эш. — Напротив, они захотят снова составить пару. Ведьма Роуан…
— Она не может больше рожать. Но найдутся другие, их целая семья, и есть одна столь могущественная, что даже…
Юрий почувствовал, как тяжелеет у него голова. Он поднял правую руку, прижал ее ко лбу и огорчился, что рука была такой теплой. Наклонившись вперед, он ощутил дурноту. Медленно расслабил спину, пытаясь не потянуть или не сотрясти плечо, и закрыл глаза. Затем опустил руку в брючный карман, вынул маленький бумажник и раскрыл его. Вынул из потайного кармашка маленькую яркую школьную цветную фотографию Моны: его милая с замечательной своей улыбкой, с ровными белыми зубами, с копной жестких, но прекрасных рыжих волос Девочка-ведьма, любимая ведьма, но ведьма вне всякого сомнения.
Юрий опять вытер глаза и губы. Руки у него тряслись так сильно, что лицо Моны расплывалось.
Он увидел, как длинные тонкие пальцы Эша коснулись края фотографии. Талтос стоял над ним, одной рукой опираясь на спинку софы, а другой удерживая фотографию, и молча изучал ее.
— Из того же рода, что и ее мать? — тихо спросил Эш.
Внезапно Юрий выдернул из его руки фотографию и прижал ее к груди. Он рванулся вперед, снова борясь с тошнотой, но боль в плече немедленно парализовала все движения.
Эш вежливо отстранился от него и подошел к каминной полке. Огонь сразу стал стихать. Эш стоял, опершись руками о каминную полку. Его спина совершенно распрямилась, он стоял в почти воинской позе Густые черные волосы вились над самым воротником, полностью прикрывая шею. Со своего места Юрий не увидел ни одного белого волоса в его шевелюре — лишь очень темные локоны, темные, с коричневатым оттенком.
— Значит, они будут пытаться захватить ее, — сказал Эш, все еще стоя к нему спиной, теперь вынужденный из-за расстояния между ними говорить несколько громче. — Они попытаются или добраться до нее, или захватить другую ведьму из этого же рода.
— Да, — ответил Юрий. Он был в оцепенении, но вне себя от бешенства. Как мог он подумать, что не любит ее? Как могла она так внезапно отдалиться от него? — Они будут стараться захватить ее. О Господи, но мы дали им такое преимущество, — сказал он, только теперь осознавая это полностью. — О Боже, мы играем им на руку! Компьютеры! Документы! Это то, что произошло с орденом!
Он встал. В плече стучала боль. Это его не заботило. Он все еще держал фотографию, пряча ее в ладони, прижимая к рубашке.
— Как это — «играть на руку»? — спросил Эш, оборачиваясь, огонь камина вспышками освещал его лицо так, что глаза становились темно-зелеными, почти как у Моны, а галстук казался кровавым пятном.
— Генетические тесты! — воскликнул Юрий. — Вся семья проходит тестирование, чтобы не смогли снова совпасть гены ведьмы-мужчины и ведьмы-женщины, в результате чего мог бы родиться Талтос. Вы понимаете? Они могут сравнивать различные документы — генетические, генеалогические, медицинские. В этих документах будет записано, кто — могущественная ведьма, а кто — нет. Господи Боже, они будут знать, кого надо выбрать. Будут знать лучше, чем глупый Талтос! В этом знании, которого у него никогда не было, заключается их оружие. Ох, он пытался найти эту женщину из такого множества. Он убивал их. Каждая из них погибала, не отдав ему того, чего он хотел: ребенка женского пола. Но…
— Можно мне посмотреть фотографию этой молодой рыжеволосой ведьмы снова? — неуверенно спросил Эш.
— Нет, — сказал. Юрий. — Вам нельзя.
Кровь бросилась ему в лицо. Он ощутил влагу у себя на плече. Рана открылась. У него началась лихорадка
— Вам нельзя, — повторил он, глядя на Эша. Эш не ответил.
— Пожалуйста, не просите меня, — сказал Юрий. — Вы нужны мне, нужна ваша помощь, но не просите меня показать ее лицо… не теперь.
Они глядели друг на друга
— Очень хорошо, — кивнул Эш. — Конечно, я больше не буду просить вас об этом. Но полюбить очень сильную ведьму крайне опасно. Вы знаете это, не так ли?
