Пауль Локамп - Есть время жить
– Около двадцати в жилете и тридцать-сорок в мародёрке, – Айвар кивнул на рюкзачный подсумок жилета. – Слушай, как ты пойдешь? Мимо двух торговых баз, Senukai и Urmas? Да еще Maxima по пути? Блин, это же рассадники зомби!
– Значит, сотня патронов. Лады, оставлю еще четыре магазина для Глока. Сигареты есть, вода во фляжке. С едой потерпите, бинты у тебя должны быть. Если бы не эти три торговых точки, мы бы втроем пошли, а так – иду один. Резонно? В общем, времени у меня до темноты. Если не вернусь завтра до обеда – значит, совсем не приду. Тогда выбирайтесь сами.
– Робби, только не лезь никуда, знаю я тебя! – Айвар посмотрел на меня и закончил: – Запомни, у нас ещё дел много.
Перекурив и хлебнув воды напоследок, я закинул в карман пару сигарет – на дорогу мне хватит, если будет время на перекуры. Переложил к себе в жилет магазины к Сайге и повесил её на грудь. Попрыгал по привычке. Двинули…
27 марта, вечер
Серая лента улицы вытягивалась к горизонту и обрывалась, плотно покрытая туманами пожарищ. Если так пойдёт и дальше, то центр города очень быстро выгорит напрочь; дома там стоят плотно, тушить некому, так что это вопрос недели-двух. Я прошагал метров пятьсот, а радиосвязь с Айваром уже пропала, что, в общем-то, понятно – в городе наши любительские радиостанции работают плохо, несмотря на паспортную дальность в шесть километров – здания мешают. По пути попалось две брошенных машины, одна из них была замысловато перечёркнута строчкой пулевых пробоин. Мародёры резвились? Я усмехнулся – а сам-то что, такой же мародёр! Проверил салоны; внутри никого не было, на помятом капоте были видны засохшие следы крови. Если кто-то из пассажиров и пострадал, то уже восстал из мертвых и бродит по округе. В багажнике одной из машин лежала сумка, почему-то выпачканая глиной и, непонятно по какой причине, оставленная мародёрами без внимания. Внутри лежали несколько женских свитеров грубой деревенской вязки и пухлый бумажный пакет, перетянутый жёлтой резинкой. Документы, пачка денег в литах и мешочек с золотыми украшениями. Свитера я (вспомнив про Асту) убрал в рюкзак, туда же закинул и золото – может, пригодится. А деньги? Запустил. В небо. Зелёным дождём, как салют в честь бессмысленной гонки под названием «сделать жизнь».
Где-то в отдалении были слышны выстрелы, причем стреляли без остановки, длинными очередями. Так стреляют или люди, не умеющие стрелять, или те, которым уже некогда целиться – в последней попытке отбиться. Идти по дороге было неприятно, не отпускало чувство, что в спину упирается чей-то жадный взгляд. Я обернулся. С одной стороны был пустырь, с другой – старые, еще советской постройки, корпуса завода, куда в одиночку сейчас мог сунуться только идиот. Закурил, поправил ремень Сайги, висящей на шее, и прибавил шагу. Прямо по курсу, метрах в трехстах, находился автоцентр, куда я решил заглянуть в поисках какой-нибудь машины – чтобы не переться пешком через четыре района. В мирное время там размещался салон Audi, сервисный центр c магазином запчастей и государственный центр технического осмотра. Заглянуть… Это раньше было – заглянуть, а сейчас каждый метр десять раз осмотришь, прежде чем ногами шевелить.
Я подходил осторожно, подолгу рассматривая центр в бинокль – не зря же в мародёрке его носил! Автосалон, как говорится, просто перестал существовать. От двухэтажного, построенного в модном стиле здания остался только каркас. Панорамные витрины лежали грудой зелёных осколков, рамы – в пулевых отверстиях, местами даже погнуты; видимо, здесь не только стрелковым оружием воевали. На площадке перед ним лежало десять-пятнадцать тел и, что странно, не было видно зомби. Ни одного, даже самого завалящего! По идее, на такой ужин должна была сбежаться вся нежить из окрестных районов, а смотри мне, – ни одного в пределах видимости! События последних дней уже научили: если странно, то, как правило, смертельно опасно. Территория центра была огорожена сетчатым забором, но ворота распахнуты настежь. Внутри на площадке стояли несколько фур, одна из них – с открытой дверью кабины, несколько легковых, видимо, пригнанных на техосмотр, и целая площадка сгоревших дотла машин, некоторые из которых еще дымились. Резко воняло сгоревшей резиной. Видимо, те, кто отсюда уходил, просто сожгли машины – в извечной манере «так не доставайся же ты никому». Кстати, это натолкнуло меня на мысль, что выжили именно хозяева центра, а не их оппоненты. Тела нападавших были брошены разлагаться, а в разбитом здании я останков не заметил, значит, собрали и похоронили. Мысль о том, что оборона прошла без потерь, вызывала усмешку, особенно при взгляде на останки здания – бой здесь был нешуточный! В одном месте, прямо напротив центрального входа, вповалку лежало сразу пять трупов; видно, пытались ворваться внутрь и натолкнулись на плотный кинжальный огонь.
Ветер поменялся в мою сторону и я почувствовал тошнотворный запах гниющих тел. Дни стояли теплые; судя по амбре, денька два лежат, не меньше. Замотав лицо шахидкой, я подошёл, а точнее, подобрался поближе. Всё застреленные были добиты в голову, чтобы не воскресли и обобраны до нитки, с некоторых даже обувь сняли. Под ботинками хрустели латунные гильзы. У одного трупа я заметил кольцо со шпилькой; вот как, значит, у них и гранаты были? Серьёзно подготовились ребята. Интересно, откуда они советские гранаты взяли – кольца явно не натовского стандарта.
Осмотрев, а точнее – прослушав здание снаружи, я двинулся в обход, через широко открытые двухстворчатые ворота. Внутри было пусто. Ветер гонял по асфальту какие-то бумажки, рядом с фурой лежал еще один труп. Я подошел и начал осматривать машины – пустые, без ключей. На водительском кресле старенького Гольфа лежал забытый портфель и берет «прощай, молодость». Обыскал машину в тщетной попытке найти ключи. Фигушки, сказали заюшки. За спиной раздался легкий шорох, и я резко обернулся, вскидывая к плечу Сайгу.
Метрах в десяти от меня стоял сухой, небольшого роста, старик. Причем он почему-то был без обуви, – в одних шерстяных носках. По-птичьи наклонив седую голову, он посмотрел на меня и, странно растягивая слова, сказал:
– Если Вы на осмотр, то сегодня центр закрыт, да. Нерабочий день. Приезжайте завтра, а лучше в понедельник. Всё будет работать.
– Простите, когда приехать? – мне показалось, что я ослышался. – В понедельник?!
– Да, в понедельник или во вторник. Ключи можете оставить мне, – старик похлопал по карманам грязных, в каких-то пятнах, форменных брюк, и вытянул оттуда помятую записную книжку. – Вы к какому мастеру?
Я посмотрел в его глаза и понял – он сумасшедший. Тихо помешавшийся от окружавшей его смерти человек. Как он здесь выжил, я и представить себе не мог, это было просто нереально. Один, среди этой каши из крови и плоти.
