Филипп Мартынов - Древняя кровь
Постепенно наступал вечер, а вместе с ним таяла жара, освобождая место долгожданной прохладе. Удлинялись тени, вдоль хижин у воды зажглись разноцветные гирлянды, люди высыпали на берег, включили музыку, разожгли костер и начали плясать вокруг тянущихся к темнеющему небу языков пламени. Вечное лето и вечный праздник. Красота.
Дик разложил по одноразовым тарелкам первые порции рыбы – мягкие сочные кусочки, от которых аппетитно пахло, аж слюнки потекли. Достал откуда-то бутылку местного вина, разлил по пластиковым стаканам. Мы сели в круг под деревом. Четверо вымотавшихся искателей приключений. Настя по такому случаю выудила из одного уха «ракушку».
– Хотелось бы сказать что-нибудь торжественное, – начал Дик. – Но лучше просто выпить. Хорошее вино из манго. Сладкое, золотистое, хмельное. Пьем залпом, потом наслаждаемся рыбой и отдыхаем. Завтра будет тяжелый день.
Мы выпили. Вино действительно было замечательное, оставляло на нёбе терпкое послевкусие. Я подхватил двумя пальцами кусочек рыбы, отправил в рот. Божественно!
– Господин повар, надо еще!
Дик засмеялся:
– Слушаюсь и повинуюсь!
Он ковырнул палкой горящие угли, выпустил в небо яркие темно-красные искорки.
Солнце уходило стремительно, сумерки сгущались, обступая нас со всех сторон. То тут, то там вдоль берега загорались огоньки костров. Музыка у хижин не утихала, раздавался смех и радостные вопли.
– Присоединимся? – спросил Дик, несомненный любитель развлечений.
Я покачал головой. Неохота. Намного лучше сидеть так у костерка, есть рыбу, пить вино и наслаждаться жизнью.
– Яхта плывет, – пробормотала Настя.
Мы все разом посмотрели на озеро. Белые очертания яхты хорошо выделялись в сумерках. Сверкали проблесковые маячки, из окон лился яркий свет. Яхта показалась с запада, но плыла не к берегу, а сворачивала куда-то к центру озера, налево, в те места, где весь день плавали мы.
– Гидрофоны наши заглушить хочет, – мрачно произнес Дима. – Вот с-сука!
Хорошее настроение вмиг улетучилось. Я взял стакан с вином и пошел к воде. Зашел по колено, чувствуя, как прохладные волны ласкают разгоряченную кожу. Остановился так, делая глоток за глотком, не отрывая взгляда от яхты.
Пальнуть бы в них чем-нибудь, чтобы яхту в хлам, чтоб этих черных копателей к едрене фене на дно. Тысяча чертей! Я усмехнулся сам себе. Вино сильно ударило в голову. Чернота вокруг сгущалась. Как-то притихла музыка на берегу. Яхта сильно ушла влево, встала боком к берегу, и хорошо был виден ее освещенный борт, суетящиеся люди – мелкие запятые, скачущие в ярком свете. Что они там нашли? Чего суетятся-то?
Тяжелый всплеск рядом.
– Я засекла подводный шум на глубине почти двадцати метров! – встревоженный Настин голос.
Повернул голову и увидел рядом ее. В одной руке планшет. Вторая рука прижимает наушник. Чуть поодаль возник Дик, тревожно вглядывающийся в светящийся экран.
– Ты серьезно?
– Да уж куда серьезнее! Около яхты… Второй гидрофон… шум… что-то поднимается… Пятнадцать метров… У меня тут зашкаливает график. Смотрите сами! – Она куда-то ткнула, я различил только красные изгибы диаграммы, выскакивающие за горизонтальную ось.
– Кажется… – Настя посмотрела на яхту. – Кажется, у них там змей.
14
В следующую секунду до нас донесся громкий хлопок, и черноту неба над яхтой разорвало яркой вспышкой света. Даже с берега было слышно, как что-то кричат люди.
Дик бросился вдоль берега к лодке, начал торопливо отвязывать лебедку. Дима пришел на помощь, вдвоем они вытолкали лодку в воду. Я побежал к ним, ощущая головокружение от выпитого, перевалился через борт, уткнулся носом в дно, пахнущее рыбой.
Хлопнуло еще раз. Над озером зашелестел комок света, отразившийся от дрожащих волн. Я поднял голову как раз в тот момент, когда с яхты вдруг застрекотало трассирующими, яркие полоски света веером рассыпались по воде.
– Стреляют! – выдохнул Дик и разразился матом. – Да как же так… Посадят же всех… Идиоты!
Затарахтел мотор лодки. Мы рванули так резво, что меня отшвырнуло на скамейки, где я и растянулся, выронив стакан с вином. Лодка запрыгала по волнам.
И тут случилось неожиданное – у носа яхты вспенилась вода, поднялась и рассыпалась брызгами, из воды потянулось вверх извивающееся кольцами туловище – метров на десять выше яхты, к небу!
Хлопок.
Сигнальная ракета разорвалась рядом со змеем, на мгновение осветив его – плоская морда, похожая на веретено, гребень вдоль шеи, змеиное туловище, покрытое не чешуей, а шкурой. Завораживающее зрелище! Я не в силах был оторвать от него взгляда. Змей высунулся над водой едва ли наполовину, но уже был выше самой высокой мачты.
От взрыва ракеты он взвился штопором, приник к воде, вытянулся и что есть силы ударил о бок яхты. Я видел, как посыпались за борт люди. Шум нарастал, мы летели аккурат на морское чудовище – еще метров триста! Дик вопил что-то за рулем, но мне его не было слышно.
С обратной стороны яхты вынырнули водные скутеры, ревя мотором, помчались к змею. Снова застучали выстрелы – полоски света рассекли темноту, не задевая чудовище.
– Ты правда хочешь туда? – закричал я.
Дик кивнул. Я увидел его лицо – лицо человека, соскучившегося по настоящим приключениям.
Впрочем, мы не успевали. Змей начал стремительно уходить под воду. Видимо, нападки людей его изрядно испугали, а удар по яхте был предупреждающим, не с целью кого-то убить, а с целью напугать.
Не подходите ко мне, и я вас не трону!
Разве же кто-то это понял?
Мы были метрах в ста от чудовища, и я совершенно четко разглядел его мощное змеиное тело, с которого срывались потоки воды. Мое лицо покрылось мелкими солеными капельками.
– Фотографирую! – кричал Дима, щелкая затвором. – Фотографирую!
Справа от нашей лодки вынырнул серебристый скутер.
Хлопок!
Вспышка осветила сидящего за рулем мужчину в плавках, а за его спиной стоял еще один, с ружьем наперевес. Хорошее у него было ружье, не чета нашим, полутораметровое, с восьмимиллиметровым гарпуном и с тремя, кажется, тягами. Мужчина привстал, опираясь о спину рулевого, и выстрелил в голову исчезающего под водой змея.
Гарпун по касательной зацепил жесткий шейный гребень, разрезал воду, взвизгнул тросом. Змей зигзагом дернулся в сторону, открыл пасть, обнажив ряд зубов, загнутых внутрь, и издал страшный полурев-полурык, будто где-то поблизости от нас внезапно со скрежетом разорвало паровой котел. Я видел кусочки сбитого гарпуном гребня. Они фосфоресцирующими точками разлетелись в стороны и попадали в воду.
Дик, чертыхнувшись, резко вырулил влево, чтобы не зацепить скутер, нас тряхнуло и подбросило на волне. В угасающем свете сигнальной вспышки змей стремительно развернулся в сторону стреляющего, подался вперед и впился зубами в бок скутера. От скрежета и хруста на мгновение заложило уши. Разлетелись в стороны яркие искры, образовывая вокруг головы змея сверкающее кольцо.
