Филипп Мартынов - Древняя кровь
Ближе к вечеру я вымотался настолько, что с трудом передвигал ноги. Постоянные тренировки в бассейне – это ничто по сравнению с многочасовым дайвингом в гидрокостюме (пусть даже в «мокром», с компенсатором плавучести) и с аквалангом на спине. В какой-то момент я забрался в лодку и улегся между скамеек, вытянув ноги, чтобы передохнуть.
Рядом объявился улыбающийся Дик. Ему все было нипочем.
– Предлагаю наловить рыбешек на ужин! – воскликнул он, заряжая ружье гарпуном. – Тут рыбка непуганая, самый раз. Не окуньки, конечно, но тоже очень вкусные. Разведем на берегу костерок, пожарим, а?
– Делай что хочешь, – отмахнулся я. – Хоть жарь, хоть вари, лишь бы вкусно было.
Дика не надо было уговаривать дважды. Он прихватил с собой Диму, который тоже выглядел не сильно измотанным, и отчалил на подводную охоту.
Я же позволил себе немного вздремнуть, освободившись от костюма, в одних плавках, чувствуя, как постанывает тело от внезапной физической нагрузки.
Проснулся от громкого хохота, открыл глаза, увидел Дика и Диму, сидящих на задней скамейке, у мотора. Лодка мчалась к берегу. У ног Дика трепетали на дне рыбешки самых разнообразных размеров и окрасов.
– …в общем, цепляюсь я за ее акваланг ластой… – продолжал Дик какой-то начатый разговор. – Сам не заметил, плыву, значит, выслеживаю рыбу. И тут вдруг сзади такой тычок под ребра, будто укусил кто! Разворачиваюсь – а под водой, сам понимаешь, не сильно-то резво развернешься – и вижу, как Аннушка моя в метре от меня дрейфует и наконечником штатива от фотоаппарата в меня тычет! Из-под маски глазищи таращатся! Рыжие волосы растрепались! А еще у нее гидрокостюм зеленоватый, ну, в общем, типичная русалка.
– А ты не понимаешь, чего это она?
– Ага. Думаю, с ума, что ли, сошла, красавица. Я же еще не знал ее тогда. Кручу пальцем у виска. А она мне снова штатив свой тычет, мол, получай фашист гранату. Ну, я, брат, не растерялся, сделал захват и потащил ее наверх, выяснять отношения.
– Выяснил?
– Сначала ничего не понял. Она же англичанка. Что-то там начала лепетать по-ненашенски. Я ей говорю, мол, что хочешь-то? А она мне «андэрстенд», «летс талк», что-то еще там ругалась. В общем, пока на пальцах не разобрались, думал, она мне своей палкой хребет проломит… извинился, конечно, что я так ластой по лицу… На ужин пригласил… Ну и завертелось.
Они снова дружно расхохотались. Я же сел на полу, обхватив руками колени. Хмуро и сонно осмотрелся. Проспал я чуть больше часа. За это время солнце скатилось ближе к горизонту, жары поубавилось, хотя духота была неубиваемая. Настя сидела на носу с планшетом и в наушниках. Яхты Андрея на озере не наблюдалось. Впрочем, большей части противоположного берега видно не было.
– Вымотался с непривычки, дружище! – приветствовал меня Дик. – Спать сегодня будешь, как убитый!
Я почувствовал, как урчит в животе от голода. Кивнул на рыбешку:
– Она хоть съедобная?
– А черт ее знает. Высадимся, разберемся. Поймаем какого-нибудь местного, он нам и поможет.
– Нашли что-нибудь?
– А что тут найдешь? Я же говорю, на живца ловить надо. Змей тоже не дурак, умеет скрываться. Проголодается – выползет. А может, он нажрался на месяц вперед, курами-то… Вот дождемся завтрашней тяжелой артиллерии, тогда и займемся нормальными поисками, а сегодня, считай, просто хорошо отдохнули. Фотографируй, Фил, выкладывай в Интернет, собирай лайки. Что еще надо для счастья?
Мы причалили неподалеку от хижин. К нам подъехал таец на авто, похожем на «Ниву», и за двадцать бат вытащил лодку на берег, закрепил ее лебедкой, да еще и помог разобрать рыбу. Съедобной оказалось не так уж и мало. Дик довольно потирал руки:
– Добрая выйдет жарка!
Он сбегал в хижины, вернулся с разобранным мангалом, сеткой под мышкой и пакетом древесного угля. Мы отошли от берега, в тень деревьев, неторопливо собрали мангал и развели костер из сухих веток. Вдалеке из хижин нас разглядывали тайцы, но не мешали и не подходили.
Приятно вот так сидеть на теплом песке в одних плавках и смотреть, щурясь, как на берег лениво накатывают волны. Ветерок шевелил влажные волосы. Шелестели над головой листья деревьев. Где-то в глубине леса пели птицы. Красота!
Я ничем Дику не помог. Он все сделал сам. Выпотрошил рыбу, очистил от чешуи, снова сбегал в хижины за специями и долго выкатывал каждую рыбу в красном и черном перце, в муке и масле, в каких-то сушеных травах, втирал в тушки какие-то мази. Говорил поучительно о том, что острая пища помогает от сильной жары. Поэтому в Азии кушают очень много острой пищи. Поэтому и рыбка у нас будет острая и хорошая. От рыбы действительно приятно и остро запахло.
Я отодвинулся подальше от жара мангала, растянулся на песке, закинув руки под голову. Меня слегка покачивало после дня, проведенного на воде. Усталость действительно была приятная, томная, как после хорошей тренировки в зале. Я представил, как завтра мы выйдем на воду в полной боеготовности – с нормальными буями, электроникой, с видео– и аудиоаппаратурой. Просканируем дно озера от начала и до конца. Наткнемся на змеиное логово… Мечты, мечты.
А Дик все распинался по поводу своей английской невесты. Какая она у него замечательная и милая, умная и добрая, идеальная, ни прибавить, ни убавить. Завтра она приедет в гости на неделю, и Дик нас всех обязательно познакомит. А в следующую пятницу, значит, свадьба.
– Как праздновать будете? – спросил я.
Дик выкладывал рыбу на сетку. Руки его были едва ли не до локтя перепачканы специями и мукой.
– Куплю себе смокинг нормальный, – ответил он. – Я уже все выяснил. Можно вызвать священника прямо сюда. Подаем документы через визовый центр, нас регистрируют, все дела.
– Я слышала, что со свадьбами не так просто, – сказала Настя. – Надо подтвердить знание языка, серьезность намерений. Там чуть ли не экзамены сдавать надо, плюс вид на жительство одной из сторон, временная виза.
Дик отмахнулся:
– О, эта бюрократия! Дело решается в два звонка. Как змея поймаем, так и займусь.
– Хорошо тебе, в два звонка… Тут люди месяцами в очередях стоят.
– Ты, видать, тоже замуж за иностранца собралась?
– А если и собралась? – весело подмигнула Настя. – Среди русских-то богатыри перевелись. Вот решила за границей поискать!
Конечно, она шутила, но я ощутил легкий укол ревности. Приподнялся на локтях, сказал:
– Настенька, золотце, а как же я? Я же лучше иностранца!
Она показала мне язык, надела наушники и вернулась к планшету. Подозреваю, она уже давно не следила за показаниями гидрофонов, а играла в какую-нибудь бесконечную игрушку, вроде Angry Birds.
Постепенно наступал вечер, а вместе с ним таяла жара, освобождая место долгожданной прохладе. Удлинялись тени, вдоль хижин у воды зажглись разноцветные гирлянды, люди высыпали на берег, включили музыку, разожгли костер и начали плясать вокруг тянущихся к темнеющему небу языков пламени. Вечное лето и вечный праздник. Красота.
