Гарри Бранднер - Вой-3: Эхо
Один стул заняла стенографистка, вызванная из округа Вентура. Она быстро вела запись, в то время как секретарша доктора Кьюлена, миссис Тейер, отвечала на вопросы шерифа.
В окно Ремси видел поисковую группу, отправляющуюся к густому склону горы, где один из парней, обнаруживших тело, видел что-то бегущее. Сверху слышался постоянный рокот вертолетов. Один из них принадлежал округу Вентура, а остальные — департаменту телевизионных новостей.
Невероятно, но они появились меньше чем через два часа после того, как Ремси получил сообщение об убийстве доктора Кьюлена. Пока ему удавалось избегать их с помощью своих помощников Невинса и Фернандеса, которые стояли в коридоре и никого к нему не пропускали.
Рано или поздно ему придется встретиться с ними, но сначала Ремси решил сделать все, что только в его силах. Как и большинство представителей закона, он не доверял репортерам, и они платили ему тем же.
— Вы можете что-нибудь еще рассказать об этом мистере Дереке? — спросил Ремси сидящую напротив него женщину. — Любая подробность, даже самая незначительная, может оказать помощь.
Миссис Тейер подумала и покачала головой. Она нервно комкала в руках носовой платок.
— Мне очень жаль, шериф, но мне действительно больше нечего сказать. Он выглядел совершенно обычно. И даже казался довольно приятным. Правда, очень хотел видеть доктора Кьюлена.
Упомянув имя своего бывшего шефа, миссис Тейер разрыдалась. Расправив платок, она вытерла им глаза. Ремси подождал, пока она успокоится, и продолжал:
— И он вам ничего не сказал, какое у него дело к доктору?
— Только то, что его послала Элеонора Чанг. Она работает в приемном покое.
Ремси кивнул. Он уже беседовал с миссис Чанг и сестрой, которая дежурила, когда пришел Дерек. Они рассказали, что он настаивал на посещении больного, известного под именем Малколм, находившегося в сто восьмой палате. Но так как он не мог доказать, что является его родственником, они объяснили, что ему нужно подождать приемных часов и поговорить с доктором, лечащим Малколма. Больше они ничего ему не сказали, но увидев, что мужчина не собирается уходить, направили его к доктору Кьюлену.
— Сколько времени он пробыл в кабинете доктора Кьюлена, прежде чем вы услышали звон разбитого окна?
— Немного. Не больше пятнадцати минут. Я не могу понять, как он мог… как мог…
Ремси быстро заговорил, чтобы предотвратить новые рыдания.
— И до этого вы ничего не слышали, потому что здесь звуконепроницаемые стены, это так?
— Да, ничего. Один раз, очень слабо, мне показалось, что я слышала голос, но я в этом не уверена.
Вошел Мило Фернандес, посмотрел на миссис Тейер, затем повернулся к Ремси.
— Там мистер Андервуд желает вам что-то сообщить.
— Хорошо. Большое спасибо, миссис Тейер. Это все.
— Вы поймаете… того, кто сделал это?
— Да, конечно, — ответил Ремси с большей уверенностью, чем он сам это чувствовал. — Он от нас не уйдет.
Успокоенная, миссис Тейер слабо улыбнулась и вышла из комнаты. Ремси предложил стенографистке отдохнуть и сел обратно, наблюдая за вошедшим.
Нил Андервуд был человеком, нашедшим свое счастье в работе. Это был располневший, но приятный мужчина со светлыми вьющимися волосами. Его величайшим достижением за последнее время являлась закрытие одной телевизионной передачи, которая, рассказывая о совершении преступлений, нападала на анатомистов, выставляя их полными идиотами вместе с полицейскими. Мистер Андервуд спокойно и умело выполнял свою работу и имел друзей больше, чем врагов.
Он сел на стул напротив Ремси и положил на стол папку.
— Это самое зверское убийство, которое я когда-либо видел, — приятным голосом начал он.
— От чего наступила смерть?
— От потери крови. Тело буквально разодрано, все, что ниже лица, горло, грудная клетка, все разорвано. Многие раны появились уже после того, как жертва была мертва. Он умер почти сразу.
— Что вы думаете об орудии убийства?
— Вам это вряд ли понравится.
— И все-таки.
— Зубы.
Несколько секунд Ремси молча смотрел на анатомиста.
— Зубы?
— Я же говорил, что вам это не понравится.
— Человеческие зубы?
— Не совсем. Челюсть человека не создана для нападения. Чтобы совершить убийство с помощью зубов, челюсть должна выдаваться наружу. Это позволит ей действовать вот так, — используя руки, Андервуд продемонстрировал то, о чем он говорил.
— И какое животное способно это сделать?
— О, многие из них. Акула, аллигатор, тигр, гиена…
Ремси заметил его нерешительность.
— И?
— И волк.
— Ага. Иначе говоря, можно сделать оружие, которое нанесет такие же раны, по виду похожие на следы зубов.
— Наверное, это возможно, но в таком случае это будет чертовски неудобное оружие. Его трудно будет носить и невозможно спрятать.
Ремси подергал себя за кончик носа. Он чувствовал, как начинает болеть голова, но нужно продолжать работу.
— Доктор, вы когда-нибудь раньше видели что-нибудь подобное?
Андервуд медленно кивнул. Он также не хотел больше отвечать, как и Ремси спрашивать.
— Да, и даже несколько.
— Где и когда?
— Здесь же. В прошлом году. Во время дела Драго.
Ремси тяжело вздохнул. Проклятая мертвая деревня постоянно вставала перед ним.
— И кто убил этих людей?
— Волки, — неуверенно ответил мистер Андервуд. — Да, я знаю, что в этой местности никто не видел волка с начала столетия и ни один из них не был пойман, но это мое мнение, и я его не изменю. Это были волки. А откуда они взялись и куда делись, это меня не интересует.
— Вы слышали поверья?
— Про оборотней? Конечно, слышал. Да и кто об этом не слышал? Но если вы думаете, что в своем отчете я написал об оборотнях, ведьмах и прочей чепухе, вы ошибаетесь.
— Но к доктору Кьюлену приходил не волк, — тихо сказал Ремси. — Там был человек. Мужчина. И у него никто не видел оружия.
— Я не завидую вашей работе, шериф, — Андервуд похлопал по папке, лежащей на столе. — Здесь мои предварительные выводы. Может быть, вам что-то и пригодится. Но кроме фактов и медицинских наблюдений я ничего не могу предложить.
— Хорошо, — сказал Ремси. — Поверьте, доктор, я так же, как и вы, не хочу думать об оборотнях. Я просто не могу понять, как одному человеку за такой короткий промежуток времени удалось нанести такие повреждения, затем, разбив толстое стекло, выпрыгнуть в окно на бетонные плиты с высоты двадцати футов, убежать в лес и скрыться.
Андервуд улыбнулся.
— Держу пари, шериф, что никто не говорил вам, что это дело будет легким. У вас есть ко мне еще вопросы?
