Ирина Овсянникова - Ведьмино проклятье
— Не плачь, милая, все хорошо, — ласково прошептала я.
Мадлен взглянула на меня глазами, полными слез.
— Зачем он так со мной? — жалобно спросила она. — Я ведь так любила его, так любила… Гарри…
Я обняла ее за плечи и прикоснулась губами к виску. Мадлен доверчиво прижалась ко мне, продолжая беззвучно плакать. Я больше не чувствовала холода. Мне казалось, что я прикасаюсь к чему-то мягкому, бархатному.
— Знаешь, я влюбилась в него сразу, как увидела. Какой он был красивый, ты не представляешь…
— Представляю, — едва слышно отозвалась я.
— Когда Гарри сделал предложение, я была на седьмом небе от счастья. Думала, так будет всю жизнь… Зачем, ну зачем я призналась ему!
— Ты не могла знать, что будет так. Ты доверяла ему, ведь всегда бездумно веришь тем, кого любишь.
— Гарри поменялся вмиг, — продолжила Мадлен горестный рассказ. — Я увидела в его глазах ненависть и отвращение, и это было самым страшным в моей жизни, даже хуже, чем казнь. А потом он долго рассказывал мне, почему ведьмы не должны существовать. Я не слушала, меня окутал холод. Я должна была тот час же бежать, или вовсе сделать с ним что-нибудь, забрать сына! Но я ничего не сделала… Знаешь, почему? Я до самого конца ждала, что он передумает. Я не могла поверить, что он так просто разрушил нашу любовь. Все думала, что он опомнится, что спасет меня…
Мадлен разрыдалась, а я продолжала ее обнимать за дрожащие плечи. И я плакала вместе с ней, разделяя ее боль, забирая часть себе, наполняя светом и успокоением.
— Мадлен, все в прошлом, — прошептала я. — Я помогу, подарю покой…
Она вдруг вырвалась из моих рук и оттолкнула. Ее глаза подернулись черной пеленой, и она прошипела:
— Он мой! Убирайся прочь и оставь нас! Убирайся, тварь! Он обманет тебя, разобьет сердце, как мне! Ты будешь страдать, страдать…
Я схватила ее за плечи и хорошенько встряхнула, продолжая читать заклинание. Ее глаза вновь стали обычными, но она продолжала вырываться, черные ленты заколыхались сильней.
— Мадлен, Гарри здесь нет! Он давно заплатил за свой ужасный поступок. Здесь только мой мужчина, и я его люблю, понимаешь? Ты ведь помнишь, что такое любовь? Ты ведь знаешь…
Девушка растерянно посмотрела на меня.
— Пожалуйста, оставь нас! — попросила я. — Трэвор не виноват ни в чем, позволь ему жить спокойно, любить. Сними магию, умоляю!
— Любовь… — прошептала Мадлен. — Это так прекрасно… Ты поможешь мне?
Я погладила девушку по щеке и взяла за руки.
— Не бойся, милая, я наполню тебя светом. Он унесет боль…
Мадлен улыбнулась и взлетела. Ее черные ленты подхватили ее, опутывая, убаюкивая. Она повисла, раскинув руки, закрыв глаза. Она улыбалась… Ее тело снова стало призрачным, но тьмы и злобы я больше не чувствовала.
Я протянула к Мадлен руки и дочитала заклинание. Мои светлячки окутали несчастную ведьму, наполняя ее светом, забирая боль и разочарование, унося в новый прекрасный мир. Черные ленты вспыхнули, и комната наполнилась пеплом. Я ее несколько секунд смотрела на светящуюся фигуру призрака, и по моим щекам текли слезы.
— Прощай, милая, спи спокойно…
Последняя вспышка, и комната погрузилась во тьму. Неужели у меня получилось?
— Стэфани?
Обернувшись, увидела в дверях Трэвора. Он стоял, потрясенно глядя на меня, держа дрожащей рукой подсвечник. Медленно войдя в комнату, он поставил его на комод. В свете свечи спальня казалась совершенно обычной, и ничего не напоминало о том, что происходило здесь недавно. Разве что пепел все еще летал в воздухе.
Я приблизилась к Трэвору и прижалась к нему, чувствуя тепло и спокойствие. А еще безграничную любовь. Но ведь и Мадлен чувствовала то же… Любовь не дала ей разглядеть истинную сущность мужчины…
Трэвор обнял меня в ответ и поцеловал.
— Ты мне расскажешь, что произошло?
— Я теперь ведьма, представляешь?
Признание далось мне невероятно легко. Я отстранилась и посмотрела ему в глаза, грустно улыбнувшись.
— Я уже понял, — ответил Трэвор и улыбнулся в ответ.
— Ты… ты теперь тоже отдашь меня охотникам?
Я хотела обратить все в шутку, но голос предательски дрожал.
— Я никому тебя не отдам, — серьезно ответил мужчина, продолжая смотреть мне в глаза.
— Потому что боишься, что я прокляну тебя?
— Потому что я тебя люблю…
Всхлипнув, прижалась к Трэвору, вцепилась в его плечи изо всех сил.
Эпилог
Разобравшись с проблемой Трэвора, мне пора было подумать и о своих. Уютно устроившись за рабочим столом любимого мужчины, я уже полчаса смотрела на два чистых листа бумаги. Он уехал очень рано проверять свои виноградники, а я больше не могла заснуть. В голову лезли сотни разных мыслей. Выпив бодрящего чая, я смело оккупировала кабинет Трэвора.
Мне нужно было объясниться с двумя людьми, которые по-своему повлияли на меня. Моя дорогая матушка… Я всегда хотела назвать ее вот так ласково, и получить нежность в ответ. Улыбнувшись, написала эти слова вверху листа. Надеюсь, ей будет приятно. Барьеры, которые она выстроила между нами, едва не привели к беде. Но, как ни удивительно, через это я обрела настоящее счастье. В письме я рассказала маме о Трэворе, о том, что остаюсь с ним, а еще попросила их с Тимом переехать в мой дом в Харпервилле. Уверена, бабуля была бы не против. А еще написала, что не держу а нее зла. Я ведь теперь знала, к чему приводит обида и ненависть. Не хочу тьмы в себе.
А другое письмо я написала Конраду. Да, я никогда его не любила, но все же была рада, что он был в моей жизни. Я была одинока, а он вносил в мою жизнь хоть немного радости. Сообщила, что не смогу стать его женой, потому что полюбила другого. А еще пожелала найти прекрасную девушку, которая будет его очень-очень любить. Так сильно, как он того достоин.
— Что это ты делаешь? Знаешь, я не против, если ты захочешь взять часть работы на себя. Я смогу больше отдыхать, валяясь у камина.
Трэвор в последние дни пребывал в необычайно веселом настроении. Он посвежел, поправился, и темные круги под глазами исчезли. Он чувствовал себя прекрасно, и радовалась вместе с ним.
Я встала и подошла к нему. Он тут же заключил меня в объятия, и мы стояли так минуту. Вообще, объятия были нашим любимым проявлением чувств. Так мы будто делились друг с другом теплом, которое переполняло нас.
— Стэфани, у меня для тебя сюрприз. Ты знаешь, я не хочу больше оставаться в этом мрачном доме. Тем более теперь, когда все прошло, я вполне могу уехать. Да и в городе тебе будет веселее.
— Ты хочешь вернуться в дом родителей? — спросила я, напрягаясь.
