Алексей Пехов - Мастер снов
Оздоровительный центр был построен на месте древнейших терм Полиса, возведенных еще Веспасианом. Вернее, древнейшие термы бережно отреставрировали, сохранив монументальную величественность и усовершенствовав систему подачи, сброса и очистки воды.
Очередь, несмотря на предупреждение дамы с собакой, оказалась совсем небольшой. Несколько мужчин в возрасте солидно обсуждали у стойки понижение цен на автомобили марки «титан», три молодые женщины пролистывали каталог в роскошном золотом переплете с услугами центра, с веселым визгом носились дети, как по льду катаясь по мраморным полам. Один из мальчишек, самый маленький, врезался в меня с разгона, словно в дерево. Удержал равновесие, поднял голову с недоумением, посмотрел на препятствие, возникшее на дороге, уставился в мое лицо и нахмурился, будто пытаясь вспомнить что-то давно забытое. А затем его светлые брови начали приподниматься, бледно-голубые глаза распахнулись испуганно, рот округлился, и, завопив от ужаса, мальчишка бросился прочь.
— Опять детей пугаешь? — прозвучал у меня за спиной знакомый насмешливый голос, искрящийся радостью.
Я стремительно обернулся и увидел мужчину в одежде сновидящего центра. Выше меня на полголовы, с русыми, кое-как приглаженными космами, широченными плечами и открытым веселым лицом, он напоминал доброжелательного тигра, сыто следящего за беззаботно играющими вокруг ланями. Его золотистый хитон до колен и короткий белый плащ — хламис — своим цветом и продольными тенями от глубоких складок еще больше усиливал сходство с этим хищником.
— Здравствуй, Гелен. Давно не виделись.
Эпиос сжал мою ладонь так, что хрустнули кости, и встряхнул как следует, не заботясь о сохранности суставов.
— Тебя где носило столько лет?
— Неужели здесь по мне скучали?
Он рассмеялся так, что все стоящие в очереди с интересом оглянулись, рассматривая целителя, запанибратски беседующего с посетителем.
— Не так чтобы очень, но закончились примеры «как-нельзя-делать-еще» на материале твоих подвигов.
Кто бы мог предположить, что мое недолгое пребывание здесь — один раз в неделю, с восьми до пяти — оставит такой след в истории центра.
— У тебя появились воспитанники?
— Двое. — Он гордо выпятил грудь, на которой сверкала фибула с двумя белыми камешками. — Зайдешь ко мне в класс? Покажу тебя народу. Ты, кстати, здесь зачем? Мимо проходил или решил вернуться? — В его голосе звучала явная надежда.
— Наши боги вызвали. Засекли мой выход в сон.
— Так ты опять начал работать?! — Восторг в его взгляде сменился некой легкой задумчивостью.
Все же мое пребывание среди сновидящих приносило им больше хлопот, чем пользы, хотя работал я хорошо. Нареканий не было. Но служил для большинства чем-то вроде учебного пособия. Одно время в мой мир сновидений водили как на экскурсию, пока мне это не надоело.
— Похоже на то.
— И с кем ты взаимодействовал? — осторожно спросил Гелен, не сумев скрыть настороженности.
— Парень, прибывший из вашего центра. Эйсон. Расщепление рассудка, кома.
— Помню такого. — Эпиос сложил руки на широкой груди, насупился. — Тяжелый случай. С ним работала Хлоя. Ну, и как успехи?
— Пришел в себя.
Он снова рассмеялся, на этот раз с заметным облегчением.
— Кто бы сомневался. Это же по твоей части. Чем безумнее, тем лучше. А как ты… — Он запнулся и усилием воли остановил вопросы, хотя видно было, ему очень хотелось еще поговорить со мной на профессиональные темы. — Ладно, тебе надо идти. — Он поспешно освободил мне дорогу. — Не буду тебя задерживать, но потом зайди ко мне обязательно. Забудешь, явлюсь через сон, и вот тогда тебе мало не покажется.
Я бы тоже с большим удовольствием побеседовал с коллегой-целителем, но задерживаться не стоило.
— Ладно, Гелен. Увидимся.
Улыбающаяся девушка у широкой полированной стойки выдала мне электронный браслет с магнитным ключом и пожелала приятно провести время.
Я пересек просторный холл и оказался в следующем помещении. Еще одна ротонда, стены которой были покрыты мозаикой. Здесь стояли длинные полукруглые столы с разложенными на них льняными хитонами для посетителей. Любых размеров и цветов, с широкими поясами разных расцветок. Я выбрал синий, невольно вспомнив компанию молодых людей из экспресса, и пошел направо, в сторону раздевалок.
Здесь уже начало веять теплом от горячих источников и легким ароматом успокаивающего сандала. Я нашел свой шкаф под номером три тысячи пятьдесят первый. В прежние времена термы могли обслужить примерно три тысячи человек, сейчас количество отдыхающих на острове увеличилось до семи тысяч.
Я наклонился, снимая ботинки, и в тот же миг дверца соседней секции, разрисованная ветвями лавра, внезапно распахнулась. От удара по голове меня спасла только хорошая реакция.
— О, прошу прощения, — из-за деревянной створки вынырнула полуодетая девушка, — я тебя не ушибла?
Лазоревый хитон сползал с ее плеча, покрытого ровным загаром, и распахивался на длинном, гладком бедре. В ее широко расставленных серых с золотистыми крапинками глазах дрожал смех.
— Нет, — улыбнулся я в ответ, убирая обувь на нижнюю полку шкафа. — Но даже если бы задела, затылок у меня крепкий.
Она рассмеялась и принялась туже затягивать свои легкие одежды.
Мимо к соседней стойке прошла компания молодых мужчин и женщин, покидающих центр. Он излучали свежий запах мяты, разгоряченных тел и розового масла.
— И сегодня я получаю от него сообщение, — громко рассказывал темноволосый юноша с фигурой легкоатлета, стягивая влажный хитон. — «Я не умею петь, не играю ни на одном инструменте, ничего не знаю о теории гармонии, в ближайшее время не планирую начать учиться музыке и стихосложению, но все равно считаю себя служителем музы — Эвтерпы».
Его слушатели дружно рассмеялись. А женщина, открывающая соседний с ним шкафчик, откинула со лба влажные кудрявые пряди красивого золотистого оттенка и произнесла с невозмутимой серьезностью:
— Во мне шестьдесят килограмм, полное отсутствие пластики, музыкального слуха, и на шпагат опущусь, только если мне на плечи сядут два атлета. Можно я буду считать себя танцовщицей?
Новый взрыв смеха прозвучал в ответ. Она подала проходящему мимо мужчине из их же компании свой хитон, поблагодарила его кивком и заметила мой оценивающий взгляд, скользящий по ее фигуре с длинными сильными ногами и высокой грудью. Мимолетно улыбнулась и вновь повернулась к своим собеседникам.
А я опять подумал, как же люблю реальный мир. Он не мог надоесть в своем бесконечном разнообразии встреч, разговоров, взглядов, запахов и звуков.
