Александр Юрин - Свет на краю земли
Светку это несказанно поразило. Она привыкла, что таким образом люди проявляют свои чувства по отношению к другим живым существам. Да, лошадь или пони ещё можно погладить и угостить чем-нибудь вкусненьким, но когда речь заходит о железном вертолете, то, как бы он не выглядел одушевлённо, это всё равно выглядело просто глупо.
Светка так и заявила папе, но тот только рассмеялся и, схватив её под руки, бережно усадил себе на плечи. Вертолёт от этого, казалось, только хмыкнул и деловито качнул лопастями, словно подразумевая то, что он ещё и не так может. И Светка в этом вскоре сама смогла убедиться: по части того как можно поднять и унести, «винтокрыл» и впрямь был не удел. А папа тогда сказал:
-Свет, дядя Паша полярный лётчик. А занимаясь таким нелёгким и опасным делом, нужно быть со своим железным другом не то чтобы на «ты», а буквально мысли друг у друга читать. Только тогда будет уверенность в успехе.
-Так он ещё и мысли читать умеет? – совсем удивилась Светка и тут уже даже сам дядя Паша не удержался.
-Видишь ли, Светочка, - сказал он, хлопая своего железного друга по пыльному боку, - мы с моим «винтокрылом» уже больше двадцати лет вместе летаем и всё по тому, что ещё при первой нашей встрече сумели найти общий язык. Иначе ничего бы не вышло.
-И как же вы договорились? – поинтересовалась Светка, уже догадываясь, что её непременно водят за нос, как какую-то там детсадовскую мелочь.
Дядя Паша только покачал головой и загадочно улыбнулся, обнажая редкие жёлтые зубы.
-Это уж наш с ним секрет, - и он принялся снова гладить своего «винтокрыла» по боку.
Папа спустил недовольную Светку вновь на землю и снова заулыбался.
-Ну хватит тебе заливать, дядя Паша, не такие уж мы и маленькие! – он потрепал девочку по светлым волосам, собранным зелёной резинкой в аккуратный пучок. – Мы уже в четвёртый класс этой осенью пошли, а ты нас всё обмануть пытаешься.
Пожилой вертолётчик сова засмеялся, но сделал это как-то натужно, отчего Светке почему-то вдруг показалось, что он и впрямь разговаривает с «винтокрылом», по крайней мере, когда этого никто не видит. Она не стала больше ничего спрашивать, сосредоточившись только на стальной птице, грустно нависавшей всей своей громадой над сгорбленным дядей Пашей. Это выглядело странно, но на пустынном сибирском аэродроме они и впрямь походили друг на друга, словно уже не могли жить поодиночке.
Светка почувствовала неловкость от того, что она сделала вид, будто не верит во всё, только что сказанное. Но дядя Паша и его «винтокрыл», казалось, совершенно не обиделись на неё. Первый по-прежнему добродушно улыбался, а второй приветливо спустил к ногам девочки небольшую металлическую лесенку, чтобы той было легче подняться на его борт.
-Спасибо, «винтокрыл», - прошептала Светка, стараясь чтобы её никто не услышал, а дядя Паша, тут же, не упустив момента, потрепал её по шелковистым волосам.
Девочка уже давно привыкла к этой слабости всех окружавших её взрослых и никак не прореагировала на очередное проявление чувств. Она ступила на дрожащую подножку и осторожно прикоснулась к металлическому боку вертолёта. Поверхность была холодной и совершенно не живой, отчего Светке почудилось, что «винтокрыл» внезапно умер, так и не покатав их на себе. Однако спустя мгновение в потолке что-то негромко заурчало, а безвольно поникшие снаружи лопасти чуть заметно дёрнулись и стали бешено раскручиваться, поднимаясь всё выше и стремительно ускользая от взгляда.
«Винтокрыл» ожил и, негромко ворча, будто недовольный старик, вынужденный заниматься непосильной работой, прыгнул в серое небо, стремясь скорее оторваться от преследовавшей его вращающейся пыли. Земля под неуклюжими колёсами стремительно удалялась и чем выше они поднимались, тем всё увереннее руки дяди Паши держались за ручку штурвала, а его верный друг веселел буквально на глазах.
Внизу снова что-то мелькнуло, но на этот раз не так стремительно и Светке удалось разглядеть под пузом вертолёта мчащееся по зелёному ковру тёмно пятнышко. Сначала она не поняла, что могло на такой скорости прыгать с ёлки на ёлку и при этом не отставать от них, но спустя какое-то мгновение у девочки не осталось никаких сомнений относительно того, что это была тень «винтокрыла», такая же пузатая и нескладная. Дядя Паша снова потянул рычаг в сторону, и пятнышко тут же пропало, спрятавшись где-то позади, но, по-прежнему, не отставая от своего старшего брата.
Светка уже однажды летала с мамой на вертолёте, но это было в городе и тот «винтокрыл» был совершенно не похож на этот. Хотя если верить дяде Паше, тогда у той птицы было другое имя, которое ей должен был дать её пилот, да и выглядела она совершенно по-другому. Если «винтокрыл» больше походил на усердного ослика, привыкшего без лишней спешки выполнять свою тяжёлую работу над бескрайними просторами тайги, то тот, городской вертолёт, напоминал быстрого хищника, стремглав перелетавшего с места на место в поисках добычи.
Так или иначе, но опыт перелётов у Светки, не смотря на её скромный возраст, уже был и поэтому, особой тревоги от вида проплывавшей внизу зелёной массы она не испытывала. Правда всё это стало порядком надоедать и ей хотелось, чтобы они, наконец, уже долетели до места.
Светка недовольно отвернулась от иллюминатора и осмотрела внутреннее пространство. В салоне, не смотря на то, что ещё продолжался день, царил полумрак. Лишь только приветливо мерцали лампочки на пульте дяди Паши, который то и дело склонялся над ними, стараясь уловить настроение «винтокрыла».
Папа сидел через проход от Светки, но её это особо не тревожило. После развода родителей она привыкла к тому, что большую часть времени ей приходилось проводить либо в одиночестве, либо вот так, делая вид, что тебя нет, для того чтобы не мешать. Она знала, что родители её по-прежнему любят, просто в силу всех проблем, что на них навалились, они пока не могут проводить с ней много времени. По крайней мере, столько же, что в те времена, когда они жили в одном доме.
Светка понятия не имела, общались бы родители между собой, не будь её, но думать на эту тему особого желания не испытывала. Папа последнее время носился со своей диссертацией, а мама то и дело пеняла его этим, потому что он больше ни о чём не мог думать и совершенно не обращал внимания на семейную жизнь. Светка порой не понимала маму: ведь папа старался этим заработать денег, чтобы они ни в чём не нуждались. Однако бывало и наоборот. Особенно когда по выходным рано утром раздавался телефонный звонок от одного из папиных коллег и он, невзирая на крики мамы, хватал свои бумаги и спешно убегал из дома, бросая напоследок уже с лестничной площадки: «Дорогая, я скоро вернусь, не сердись!» Это было и впрямь слишком. Вместо запланированного кино приходилось сидеть весь день дома и делать вид, что не слышишь маминых всхлипов, несущихся с кухни.
