Василий Жабник - Диета дядюшки Айнтопфа
Последнее время дядюшка Айнтопф жил бобылём: фрау Акерман скончалась от рака желудка, так и не успев подарить мужу наследника. Мрачный символизм её гибели напугал многих завсегдатаев «Холодной утки», разогнал почти весь персонал и слегка помутил рассудок дядюшки Айнтопфа: он вообразил, что кухмистерская приревновала его к Марте и свела её в могилу.
Дядюшка Айнтопф начал бояться «Холодной утки». Зайдя на кухню, он ощущал чьё-то весьма недружелюбное присутствие. Аромат пряностей стал казаться траурным запахом бальзамирующих снадобий. Волнистый жар, источаемый плитой, навевал мысли о преисподней и вызывал головокружения. Холод от рефрижератора мерзкими слизняками всползал по ногам и учащал пульс. Дядюшка Айнтопф старался подолгу не задерживаться в помещении, ставшим столь зловещим, и всё чаще и чаще блюда его подавались полуготовыми...
Стоял пасмурный октябрьский полдень. С похорон Марты прошло ровно три месяца. Дядюшка Айнтопф готовил обед для полковника (как всегда по вторникам, это был суп «Сен-Жермен» из зелёного горошка) и внезапно почувствовал, что сейчас умрёт. Охваченный пронзительным ужасом несуществования, он отшвырнул поварёшку и со сдавленным воплем «Помогите!» кинулся прочь из кухни.
— Что стряслось, Айнтопф? — закричал полковник, прибежавший на шум и увидевший иссиня-белого, как нежирное молоко, кухмистера.
— Уф! — немного помолчав выдохнул тот. Дыхание отдавало анисом, ибо дядюшка Айнтопф утром попробовал оглушить своих иррациональных демонов приличным зарядом пастиса. — В жизни не испытывал такого дурацкого ужаса — даже во время шторма в окрестностях Бермуд!.. — Тем не менее на его щёки уже начал возвращаться румянец. — Матушка, упокой Господь её душу, когда-то рассказывала мне, что привидения способны нагонять на человека сильнейший испуг; наверное, это был призрак моей Марты, упокой Господь её душу, или чей-то вредный дух, поселившийся здесь...
— Это был панический приступ, — констатировал доктор Шварц после того, как в его клинике дядюшка Айнтопф по настоянию полковника прошёл все круги медицинского осмотра. — У вас нервное переутомление, друг мой. В остальном, если не считать ожирения, вы вполне здоровы. Я могу назначить вам что-нибудь успокаивающее, но поездка на курорт и хороший отдых будут куда полезнее таблеток. В случаях, подобных вашему, бальнеология и климатотерапия вкупе со сменой обстановки творят сущие чудеса.
Дядюшка Айнтопф поступил согласно предписанию. Сообщив приятелям, что направляется в Висбаден, он уехал — и как в воду канул.
Больше трёх лет его кухмистерская стояла закрытой, и полковник уже начал сомневаться в том, что когда-нибудь она откроется снова. «Боюсь, эта утка уже совсем, совсем остыла!» — печально думал он, медленно шагая по Линденштрассе мимо тёмных мокрых тополей, сверкающих каплями талой влаги на покуда голых ветвях. А липы на улице отчего-то не прижились, хотя и успели дать ей название.
Чтобы не выглядеть дураком в своих же глазах, полковник ежедневно делал вид, что идёт не проверять кухмистерскую, но купить свежую прессу в магазинчике на углу. Расплачиваясь с продавцом, полковник сквозь витринное стекло мог отлично видеть фасад «Холодной утки». Обычно двухэтажное приземистое строение, облицованное диким камнем, ненадолго удостаивалось внимания, однако в этот раз у дверей копошился господин в сером плаще, а рядом с ним стоял громадный чёрный чемодан на колёсиках.
Взволнованно сжимая в неловких руках газетный рулончик, полковник приблизился к означенному господину. Тот, тихо чертыхаясь, никак не мог провернуть ключ — вероятно, в замке за годы бездействия застыла смазка. Незнакомец был высок и строен, его чёрные как смоль локоны трепал мартовский ветерок.
— Доброго дня! Вы, должно быть, новый владелец сего некогда славного заведения? — с неодобрительным любопытством отнёсся к нему полковник.
Незнакомец повернул голову и широко улыбнулся:
— Не новый, а старый! Добрый день, герр Краузе!
Да, это был дядюшка Айнтопф, — но как удивительно он изменился! Немудрено, что полковник не узнал его. Висбаденские воды принесли самые положительные результаты, и ныне кухмистер в свои шестьдесят пять выглядел так же цветуще и свежо, как четверть века назад, когда с палубы ямайского банановоза вновь ступил на твёрдую землю родной страны.
Нет, не совсем так: лучше, гораздо лучше! От брюшка не осталось ни малейших следов, под одеждой угадывались крепкие мускулы. Зубы, всегда бывшие несколько неровными от природы и жёлтыми от арабики и сирийской латакии, выпрямились и приобрели дивную белизну. Чёрт побери, подумал ошеломлённый полковник, да он не только помолодел лет на тридцать, он подрос на добрую дюжину сантиметров!..
— Айнтопф, шлюхин ты сын! Ты... — Полковник не находил слов. — Ты что, воспользовался услугами пластических хирургов?
Дядюшка Айнтопф зашёлся неприятным лающим смехом, нимало не похожим на прежний тряский гогот жовиального толстяка.
— Что, хорошо я выгляжу? Это результат диеты, которую я изобрёл! Я непременно расскажу о ней — и не только вам.
Тут замок хрустнул заржавленными внутренностями и наконец-то поддался.
— Ага!.. Заходите, герр Краузе. Я вернулся, и это необходимо отметить! В погребе у меня должна быть бутылочка отменного фрамбуаза, а в буфете наверняка отыщется пара не слишком пыльных бокалов...
Весть о возвращении и преображении дядюшки Айнтопфа, пущенная полковником, облетела город за считанные минуты, и вскоре у «Холодной утки» собралась приличная толпа. Тёмно-зелёные портьеры с фальбалами закрывали окна, поэтому понять, что происходит в ресторанчике, было нельзя, а зайти внутрь почему-то никто не отваживался.
Примерно через полчаса дядюшка Айнтопф вышел к людям. Его появление вызвало оглушительный фурор.
— Это потрясающе! Это совершенно невероятно! — восхитился репортёр городской газеты, протиснувшись сквозь возбуждённую толпу. — Вы раскроете нам секрет вашего удивительного омоложения? — И он поднёс звукозаписывающую машинку так близко к лицу удивительного кухмистера, что тот смог обонять запах металла и пластика.
— Всенепременно. — Дядюшка Айнтопф отмахнулся от диктофона, как от голодного комара, и громко обратился к собравшимся: — Через две-три недели я начну читать лекции по созданной мною путридной диете и подавать соответствующие блюда! Записаться на чтения можно будет уже завтра, а сегодня прошу меня больше не беспокоить: я хотел бы немного отдохнуть с дороги...
— Путридной?.. А что значит это слово? Скажите хотя бы, как оно правильно пишется!.. — запрыгал на месте репортёр, но дядюшка Айнтопф уже скрылся за массивными дверями.
