Скот Вестерфельд - Прикосновение тьмы
Полеты с Джонатаном стали для Джессики такими же привычными, как дыхание. Ребята почти не разговаривали, а маршрут обсуждали с помощью жестов. Перед каждым прыжком Джесс крепче хваталась за локоть друга. Ей нравилось видеть мир, каким его видел Джонатан: с вершин дуг, из которых состоял их путь, она смотрела на сеточку пыльных дорог Биксби и оскудевшие с осенью лужайки, на замершие машины и темные дома…
Сегодня они отправились не в центр. Джесс потащила Джонатана кружным путем вокруг окраин Биксби. Она не сказала об этом, но на самом деле хотела проверить, как близко ей удастся подобраться к бедлендам, не привлекая внимания. С тех пор как девочка обнаружила собственный дар (может, и не такой чудесный, как у Джонатана, зато гораздо более опасный), никто из обитателей часа синевы не смел бросить ей вызов.
Оттуда, где пролетали ребята теперь, уже можно было разглядеть бедленды, темным синяком расплывшиеся по синему горизонту, но, кроме Джессики с Джонатаном, в небе никого не наблюдалось, за исключением одинокой неподвижной совы с застывшими на взмахе крыльями.
Темняки и все их сородичи до сих пор шарахались от Джессики.
— Передохнем? — спросил Джонатан.
— Да, неплохо бы.
Летать — это тебе не в потолок плевать. Надо подпрыгивать изо всех сил снова и снова, а если еще пытаться понять законы полночной гравитации, действующие вокруг Джонатана, вообще мозги сломаешь. В школе они как раз прошли по физике три закона движения Исаака Ньютона. Ну а Джессика вывела четыре своих.
Закон первый: прыгать одновременно с Джонатаном. Иначе завертитесь волчком.
Закон второй: отталкиваться вперед, а не вверх, если хочешь куда-то попасть, а не повиснуть в воздухе.
Закон третий: приземляться лучше на плоские крыши, автомобильные стоянки и дороги. Колючих кустов на лужайках желательно избегать.
Закон четвертый: ни в коем случае не отпускать руку Джонатана. (Она уже получила хороший урок. Даже теперь, две недели спустя, синяки и ссадины на коленях и локтях не зажили до конца.)
— Может, вон там? — Джонатан ткнул пальцем в сторону вывески автозаправки, которая виднелась на границе штата. — Оттуда все видно во все стороны, незаметно не подкрадешься.
— То, что надо.
Они приземлились на крышу автозаправки, потом оттолкнулись почти вертикально вверх и поплыли к погасшей вывеске. Ноги мягко опустились на ржавый металл. Здесь Джонатан отпустил руку Джессики, и ее придавил реальный вес. Девочка сглотнула и еле удержалась на ногах. Вместе с силой тяжести к ней вернулась боязнь высоты.
И тут Джессика краем глаза уловила нечто странное. Едва видимый на открытом поле за автозаправкой, из низкой травы рос какой-то непонятный столб.
— Эй, а это еще что такое?
Джонатан усмехнулся.
— Это настоящий оклахомский пыльный дьявол.
Джессика вгляделась во мрак. Вокруг кривой расплывчатой синей башни неподвижно висели мерцающие осколки.
— Очень похоже на призрак торнадо.
— Пыльные дьяволы и есть как бы торнадо. Хоть и слабенькие. Когда я только сюда переехал, даже выходил в пустыню и стоял прямо в них.
— М-м. — Джессика заметила в вихре бумажные стаканчики и газетную страницу. — Я бы сказала, что это мусорный дьявол.
— Ближе к городу — да. Но в пустыне — одна оклахомская пыль.
— Звучит довольно… сухо.
Джессика бросила взгляд вверх. Из-за облачных лоскутков едва показалась луна. Девочка вздохнула: от тайного часа осталась всего половина.
Они присели на край вывески, рискованно свесив ноги над пропастью. Стоило Джессике взять Джонатана под руку, как ее снова наполнила легкость, а расстояние до земли перестало казаться таким уж страшным.
«Еще один чудный вид», — подумала она.
Впереди тянулось шоссе на Талс с пунктиром из восемнадцатиколесных фур, в которых разъезжают те, кому ночью не спится. Высоко над головой девочка увидела еще одну сову: та балансировала в воздушных потоках, питавших и пыльного дьявола.
Джессика прижалась плечом к Джонатану, вспомнив, что они сегодня всего разок поцеловались — когда он приземлился возле ее дома.
— Может, обсудим контрольную по физике? — предложил он.
— Ну да, конечно. — Она посмотрела на него и прищурилась. — Ты ведь любишь физику, да?
— Как же ее не любить?
Он выудил из кармана конфету и принялся ее уплетать. От полетов Джонатану всегда до жути хотелось есть. Впрочем, у него даже дыхание и то вызывало зверский аппетит. Джессика вздохнула.
— Запомни кучу формул, реши столько же задачек…
— Зато физика отвечает на все главные вопросы.
— Это какие же?
— Например, что будет, если вести машину со скоростью света и включить фары.
Джессика покачала головой.
— Как же я раньше-то жила, не зная этого… — Она нахмурилась. — А через три месяца уже на права сдавать. Что, экзамен письменный будет?
Джонатан рассмеялся.
— Ты знаешь, что я имею в виду. В физике полно всякой бредовой чепухи, но она хотя бы настоящая, ее ощутить можно, понимаешь?
— С тобой — точно. — Джессика поднесла его руку к губам. — Здесь и в полночь.
Она вспомнила о монетке, которая осталась висеть в воздухе над кроватью, и улыбнулась.
— Ладно, Джонатан, вот тебе вопрос на засыпку. Если подбросить монетку в воздух, она останавливается на самом верху или нет?
— Естественно, нет, — с полной уверенностью ответил он, даже немного обиженно.
— И почему?
— Потому что мы находимся на Земле, а Земля вращается вокруг своей оси и вокруг Солнца, а Солнце движется в космосе со скоростью триста километров в…
— Секундочку, — вздохнула Джесс. — Допустим, Земля не вращается и не движется и Солнце тоже. Тогда монета остановится наверху или нет?
— Не-а, — не задумываясь, ответил Джонатан, вглядываясь в застывший пыльный вихрь, точно видел там ответ. — Монета будет вращаться вокруг своей оси и, возможно, двигаться по дуге.
— Только не эта монета, — твердо возразила Джессика. — Моя-то летит прямо вверх, а потом прямо вниз — и не вращается. А прямо наверху на какой-то миг она остановится, верно?
— Никак нет.
— Черт возьми, да почему же нет?
Он чуть не взбесил ее своей уверенностью.
— Да, наверху действительно есть точка, в которой вектор скорости монеты равен нулю. Там сила притяжения останавливает движение вверх.
— Значит, она все-таки не движется!
Джонатан упрямо мотнул головой.
— Нет же! Монета летит вверх, а в следующий миг уже вниз. Когда она «останавливается» — это нулевой промежуток времени, следовательно, она всегда движется.
