Стивен Кинг - Страна радости
Очень скоро мы все танцевали «Хоки-поки» на пересечении Мармеладной улицы и Леденцовой авеню. К нам присоединились и новички, которым выпало приглядывать за детьми. Будь я проклят, если к нам не присоединились и некоторые родители. Я даже поворачивал длинный хвост влево, а потом поворачивал длинный хвост вправо. С радостным смехом малыши проделывали то же самое, только с невидимыми хвостами.
Когда песня закончилась, я энергично взмахнул левой лапой (так уж вышло, что в этот момент в ней оказался хвост, а потому я чуть не вырвал проклятую хреновину, доставившую мне столько хлопот), мол, «за мной!», и повел детей к «Веселому дому Хоуи». Они послушно пошли, как дети Гамельна за дудочником, и ни один не плакал. На самом деле это был не лучший день моей блестящей (без преувеличений) карьеры в роли Хоуи, Счастливого пса, но уж точно не самый худший.
* * *Когда все они благополучно вошли в «Дом Хоуи» (маленькая девочка в розовой юбке остановилась в дверях, чтобы помахать мне на прощание рукой), я развернулся на сто восемьдесят градусов и остановился, но мир продолжил вращение. Пот заливал глаза, детский городок Качай-Болтай и все остальное двоилось. Я зашатался на задних лапах. Все представление, от первых движений «Хоки-поки» до прощального взмаха руки маленькой девочки, заняло только семь минут – максимум девять, – но они вымотали меня донельзя. Я потащился в ту сторону, откуда пришел, не зная, что мне теперь делать.
– Сынок, иди сюда.
Мистер Истербрук. Он держал открытой дверь в подсобку закусочной «Приятного аппетита». Возможно, я пришел сюда именно через нее, но тогда, снедаемый тревогой и волнением, не обратил на это внимания.
Он провел меня в подсобку, закрыл за нами дверь, расстегнул молнию на спине костюма. На удивление тяжелая голова Хоуи свалилась с моей, пылающая, потная, пока еще по-зимнему белая кожа принялась впитывать благословенный кондиционированный воздух. По ней тут же побежали мурашки. Я делал отрывистые глубокие вдохи.
– Присядь на ступеньки, – предложил мистер Истербрук. – Я через минуту вызову машину, но сейчас тебе надо отдышаться. Первый выход в образе Хоуи всегда дается тяжело, да и представление, которое ты устроил, отняло много сил. Замечательное представление.
– Спасибо, – удалось выдавить мне. Только оказавшись в спокойном, прохладном месте, я осознал, что практически вплотную подошел к пределу своих возможностей. – Премного вам благодарен.
– Опусти голову, если чувствуешь, что теряешь сознание.
– Все в порядке. Голова, правда, болит. – Я достал одну руку из костюма Хоуи и вытер лицо, по которому градом катил пот. – Вы меня просто спасли.
– Максимальное время, в течение которого можно носить костюм Хоуи в жаркий день – я говорю про июль и август, когда влажность высокая, а температура выше девяноста градусов[13], – пятнадцать минут, – объяснил мистер Истербрук. – Если кто-то попытается сказать тебе иное, пошли его прямо ко мне. А тебе я рекомендую проглатывать пару соляных таблеток, прежде чем надевать костюм. Мы хотим, чтобы наши сотрудники работали в поте лица, но мы не хотим вас убивать.
Он достал рацию и что-то сказал, коротко и спокойно. Пять минут спустя все тот же старожил подъехал на своем электрокаре с двумя таблетками анацина и бутылкой божественно холодной воды. Все это время мистер Истербрук беседовал со мной, предварительно с предельной осторожностью – я даже встревожился, не сломает ли он чего – опустившись на верхнюю ступеньку лестницы, которая вела к Бульвару.
– Как тебя зовут, сынок?
– Девин Джонс, сэр.
– Они называют тебя Джонси? – Ответа он дожидаться не стал. – Естественно, называют, так принято у карни, а вся «Страна радости» – слегка перелицованный ярмарочный парк развлечений. Такие места долго не протянут. «Диснеи» и «Ягодные фермы Нотта» будут заправлять в мире парков развлечений, разве что сюда не доберутся. Скажи мне, если оставить в стороне жару, как тебе первое выступление в шкуре?
– Мне понравилось.
– Почему?
– Наверное, потому что некоторые из них плакали, я думаю.
Он улыбнулся:
– И?..
– Скоро они все бы плакали, но я этого не допускал.
– Да. Ты станцевал «Хоки-поки». Гениальная идея. Откуда ты знал, что это сработает?
– Я не знал. – Хотя, если честно… знал. На каком-то подсознательном уровне.
Он улыбнулся:
– В «Стране радости» мы бросаем наших новичков… желторотых птенцов… в гущу событий безо всякой подготовки, потому что в некоторых людях – в некоторых одаренных людях – такой стресс вызывает спонтанную реакцию, необычную и ценную, как для нас, так и для наших посетителей. Ты сегодня кое-что узнал о себе?
– Господи, не представляю. Возможно. Но… могу я задать вопрос, сэр?
– Спрашивай о чем хочешь.
Я замялся, потом решил поймать его на слове:
– Оставлять детей под присмотром чужаков… оставлять детей в парке развлечений… мне кажется… ну, не знаю… это жестоко. – И торопливо добавил: – Хотя Качай-Болтай рассчитан на малышей. Тут им действительно весело.
– Ты должен кое-что понять, сынок. В «Стране радости» мы работаем вот с такой прибылью. – Он оставил крошечный зазор между большим и указательным пальцами. – Когда родители знают, что за их малышами приглядят хотя бы пару часов, они приезжают всей семьей. Если им придется нанимать няню дома, они скорее всего не приедут, и тогда наша прибыль бесследно исчезнет. Я понимаю твою логику, но у меня есть своя. Большинство малышей никогда не были в таком месте, как наш парк. Они запомнят его, как запомнят первый фильм или первый день в школе. Благодаря тебе они не запомнят своих слез, вызванных разлукой с родителями. Они запомнят, как танцевали «Хоки-поки» с Хоуи, со Счастливым псом, который появился, как по мановению волшебной палочки.
– Пожалуй.
Мистер Истербрук протянул руку, но не ко мне, а к Хоуи. Заговорил, гладя мех узловатыми пальцами:
– В парках Диснея все расписано до мелочей, и я это ненавижу. Ненавижу. Я думаю, то, что делают в Орландо, – пародия на развлечения. Считаю, все должно идти от души, и иногда встречаю человека, который интуитивно знает, как развлекать людей. Возможно, ты именно такой. Еще слишком рано, чтобы сказать наверняка, но да, возможно, ты такой. – Он положил руки на поясницу и потянулся. Я услышал, как неожиданно громко захрустели кости. – Позволишь доехать с тобой на электрокаре до лежки? Думаю, на сегодня мне солнышка хватит.
– Мой электрокар – ваш электрокар. – Поскольку «Страна радости» принадлежала ему, я говорил чистую правду.
– Я думаю, этим летом ты часто будешь носить шкуру. Большинство молодых людей считают, что это тяжелая работа, даже наказание. Не верю, что у тебя возникнут такие мысли. Или я ошибаюсь?
