Олег Соломатов - Духи Тургояка. Первая встреча
Подойдя ближе, я увидел огромную заднюю ногу крупного копытного животного, похоже – лося. Рядом в позе молящегося, на коленях сидела, или сидел, я не разглядел толком, молодой член племени. Видно было, что страха в нём было больше, чем во мне, потому что когда я на него светил фонарём – его трясло, как осиновый лист на ветру. При виде этого, я тихо коснулся плеча «молящегося», взял одной рукой кусок туши, а второй сунул фонарь в карман и попытался жестами попросить его помочь дотащить мясо до костра. Его голова медленно поднялась, и на меня посмотрели два голубых, полных ужаса глаза. Я еще раз жестом повторил просьбу и, похоже, меня поняли. Вместе мы дотянули кусок мяса до костра. Я достал складной нож и попытался отрезать небольшой кусок от мякоти. Удалось мне это не сразу из-за того, что нож был тупым для мясных волокон, и мне пришлось несколько раз пошаркать его об камень, как учил дед. Став чуть острее, он стал увереннее резать. Отделив кусок, я насадил его на рогатину, как до этого делал «Учитель». Постепенно запах поджаренного мяса возбудил аппетит и у меня и у «подарка», который всё то время, которое я потратил на кулинарные изыски, сидел, прижавшись в углу, рядом с костром и только голубые, как бездонное небо глаза, жадно впитывали все мои движения. Я отрезал от края прожаренный кусочек, а остальное – улыбаясь, протянул ему. Страх на лице сменился благодарностью, и края рта тоже в ответ растянулись в подобии улыбки. Несолёное мясо плохо лезло в горло, тем более что я совсем недавно уже подкрепился, общаясь с «Учителем». Зато гость уплетал за обе щеки. Возникла мысль – сделать ответный ход для всего племени и, подбросив в огонь толстых веток, я отрезал большую часть оставшейся мякоти от «лосинного задка» и, закрепив на распорках, оставил жариться, как мясо для «шаурмы». Тем временем, пока я работал руками, мозги усиленно вспоминали книгу о Робинзоне Крузо, который встретил Пятницу. Надо было как-то налаживать контакт с «подарком». Я попытался воспроизвести в памяти последовательность действий при знакомстве и первом опыте их общения. Но почему-то ярче Робинзона всплыла в памяти сцена из мультфильма «Ну погоди», где электронный заяц тыкал пальцем в волка и твердил: «Волк – Заяц – Волк – Заяц…». Показав указательным пальцем на себя, я произнёс: «Игорь», потом перевёл палец на «подарок» и поднял вопросительно брови. «Тот отпрыгнул в сторону к стенке и там затих, вытаращив на меня глаза. Не понял… Потом, «переварив» в своих мозгах моё действие, передразнив меня, помотал головой жест отказа, а следом показал пальцем в мою сторону и произнёс: «ЩИЛП». Я в его ассоциации был именно ЩИЛПом, а ни как не Игорем. Пришлось выкручиваться. Я снова показал на себя, но произнёс слитно несколько раз подряд: «ЩИЛПИГОРЬ». Гость долго моргал, потом попробовал повторить, но у него получилось: «ЩИЛПЫГРРР». Тогда я перевёл снова палец на него и ждал… И вот в мозгу у него что-то перемкнуло, и он отчетливо произнёс: «ЫРЫС». Странное имя, подумалось мне, но я не подал виду, а с готовностью повторил: «ЫРЫС» и ткнул в него пальцем. Радости гостя не было предела. Он издал непонятный грудной выкрик, и весело затрясся в каком то ритуальном танце у костра. Я как завороженный сидел рядом и. ковыряя палкой в углях, пускал снопы искр в потолок. Тем временем мясо шкворчало, прожариваясь и источая ароматы по всей пещере. Я был уверен, что несколько десятков глаз сейчас наблюдают за нами из-за каменных укрытий с любопытством, страхом, чувством голода и ещё множеством других эмоций. Тем временем мясо по моим представлениям было готово и я, сняв его с огня, на рогатине протянул Ырыс и указал пальцем в сторону остального племени. «Подарок» сразу сообразил, что от него добивается Щилпыгр и, подхватив мясо, двинулся в сторону своих. Но не прошло и минуты, как он вернулся с пустой рогатиной в руках. Всё это время я внимательно рассматривал его. Большая часть тела была скрыта под толстыми, плохо обработанными, сшитыми шкурами, но по открытым частям я точно определил, что это был молодой член племени. Лицо было конечно страшненьким, маленький покатый лоб покрывала прическа из снопа светло-русых, с рыжим оттенком, грязных волос, большие надбровные дуги, подбородок скошенный и малоподвижный. Казалось, что из-за этого половину звуков невозможно произнести. Зубы пока ещё целые и белые. Кожа тела была более гладкая, светлая и почти без волосяного покрова, в отличие от первых гостей с которыми я встретился в пещере. Скорее всего – хозяев, наверно. Я был гостем. Вспомнил их быстрое приближение, растерянность и пока горел фонарик, я успел мельком оглядеть их. Тела были крупными, широкоплечими, немного сутуловатыми, с мощным костяком, накаченные мышцы рук, огромные ладони. Пока я разглядывал «подарок» и вспоминал остальных, в голове мыслям было тесно. Я вдруг вспомнил недавно услышанную у отца на катушечном магнитофоне песню Владимира Высоцкого про то, как аборигены съели Кука и лучше бы, я её не вспоминал. Мурашки самопроизвольно побежали по спине и превратили мою кожу в подобие гуся перед жаркой в духовке. Попытался перевести мысли в другое русло. Но видимо СТРАХ – стойкое понятие и одним разом его не вытравить из себя. Как не пытался я «выдавить» мысли о каннибализме, они всё возвращались и возвращались. От этого спать почему-то совсем не хотелось. А вот у Ырыс глазки стали помаргивать и сладко зевнув «подарок» лег у моих ног и затих. От углей исходил приятный, согревающий жар и Ырыс, чтобы лучше согреться, приподнялся, скинул с плеч шкуры, оставшись в набедренных повязках, подстелил под себя и вновь улёгся поближе к костру. Я, наблюдая за его действиями, в какой то момент оторопел. Этот подарок был женского роду-племени, на что указывала грудь, ну совсем не мальчиковая. Я сидел в замешательстве, как вести себя дальше. Со своими то соплеменницами из отряда не знаешь, как себя вести, а тут неандертальская девица, да ещё по пояс раздетая… Так я и сидел у медленно догорающего костра, ковырял изредка палкой угли, думая о своём пребывании в ледниковом периоде и прислушиваясь к шорохам в пещере. На какое то мгновение, веки мои сомкнулись, я провалился в легкую дремоту и перед отключкой сознания – услышал голос «Учителя».
