Гарри Бранднер - Возвращение воя
Потом он вроде бы вернулся к нормальной жизни. Но вести прежнюю, обычную жизнь он уже не мог. Он вошел в партнерство с надежным Вальтером Эккерсалом. Иногда брал довольно длительный отпуск. Арендовал дом в Бенедикт-каньон, где мог принимать кого угодно, приходить и уходить, когда угодно. И он работал. Работал долго и упорно, а на отдых приезжал в такие места, как Кона-Коаст, или Куракао, или Мацалтан, иногда с женщинами, иногда — без.
Крис знал, что подобный образ жизни поможет ему забыть прошлое. Но иногда он ловил себя на мыслях о Кэрин. Ему иногда хотелось повидаться с ней, но он считал, что это только повредит ей. Прошло столько времени, и у нее другая жизнь.
Крис сильно взмахнул руками, нырнул под воду и быстро поплыл к берегу.
Одри уже ждала его там. Как только он вышел, все ее раздражение вылилось на него:
— Сколько же можно? Я думала, ты вечно собираешься плавать, и собиралась плыть вытаскивать тебя оттуда.
— Ты что, думаешь, я там замечтался?
— Я думала, что ты грезишь о какой-нибудь прежней подружке.
Крис присмотрелся к ней внимательней и понял, что она просто дурачится. Он подумал было, что это вспышка непонятной женской интуиции, и ужаснулся при мысли о том, что если бы они могли развить свои способности, то, наверное, правили бы миром.
Он сказал:
— Уже время ленча. Не хочешь ли чего-нибудь откушать?
Она театрально закатила глаза:
— Разве у меня есть выбор?
— Господи! Женщина — ты невыносима.
— Ладно, пошли ополоснемся под душем.
Они, взявшись за руки, ушли с пляжа и отправились к себе в номер 7, обогнув веранду отеля — красивого здания, построенного в староиспанском стиле.
* * *Час спустя Крис лежал на кровати лицом вниз, обнаженный и полностью расслабленный. Одри без отдыха курсировала по комнате. Ее загорелое тело блестело в лучах полуденного солнца.
— Почему мужчины всегда спят после этого?
— М-р-р-р-р, — заурчал Крис, не отрываясь от подушки.
— Меня, наоборот, словно накачивает энергией.
Хочется двигаться и что-то делать.
Крис повернулся на спину и посмотрел на нее:
— Но мы уже все сделали.
Одри упала в кресло и погладила у себя между ног.
— Прекрасно, — она метнула в него уничтожающий взгляд. — Значит, ты этим больше не интересуешься.
Он сел на край кровати, свесив ноги.
— Ни слова об этом. Сперва пойдем перекусим.
— О'кей, баловник.
— Необходимо беречь мою силу, золотце. Человек моего возраста должен получать сбалансированное питание.
— Человек твоего возраста?! — воскликнула она. — Ну да. Тридцать три года — пора в гроб. Не так ли?
— Дай мне штаны.
Одри взяла белые джинсы со спинки кресла, на котором сидела, и отнесла их к кровати. Когда она передавала штаны, что-то маленькое выпало из кармана на ковер. Девушка присела на корточки и посмотрела вокруг. Затем она просунула руку под кровать и вытащила оттуда маленький серебряный предмет.
— Что это? Я этого раньше не видела.
Крис подавил свои эмоции:
— Это… так. Ничего.
— Это похоже на пулю.
Да, конечно, это была пуля. Двадцать второго калибра, длинная, винтовочная, из чистого серебра. Всего их было двенадцать, сделанных в оружейной мастерской по заказу Криса. В ту ночь он выпустил одиннадцать, последней выстрелила Кэрин. Крис только раз потом туда вернулся. Он увидел эту пулю — она выглядела как глаз на обожженной земле. Он поднял ее, положил в карман и больше ни разу туда не возвращался.
— Это так… игрушка. Дай сюда.
— Очередной секрет? — сказала Одри укоризненно. — Ты никогда мне ничего о себе не рассказывал.
— Что ты, золотце. Я же открытая книга.
— Нет, я серьезно. Я знаю, что эта пуля для тебя много значит. Почему ты такой скрытный?
— Потому, что тебя это не касается.
Она сжала пулю в кулаке и пошла в туалет:
— Я думаю, это был подарок от той женщины.
— Какой еще женщины?
— От женщины, с которой вы провели горячие денечки и которая была замужем за твоим лучшим другом.
Крис не мог понять, откуда она знает все это. Либо она догадалась, либо он что-то говорил во сне.
Сидя в столовой, они говорили на общепринятые темы: о погоде, о море, и т. д. И был человек, которого с их места видно не было. Но он внимательно прислушивался к разговору.
Глава 18
По североамериканским стандартам аэропорт Мацалтана был маленьким. Кэрин отстегнула привязной ремень, когда самолет «Эйрнейвз 727» подрулил к своему месту. В иллюминатор было видно почти все посадочное поле, новые реактивные самолеты, старые «ДС-35», государственные «Ливры», частные «Сессны» и «Пиперы» и даже старый открытый биплан. Кэрин не видела никакого движения, но у нее было какое-то внутреннее убеждение, что все здесь управляется с вон той невысокой диспетчерской вышки.
Когда дверь открылась, она присоединилась ко всем пассажирам и стала спускаться по трапу. Потом дошла по полю до здания аэропорта.
Внутри было людно и жарко. Постоянно раздавался металлический голос из репродукторов, оповещавший пассажиров о рейсах сначала на испанском, потом на английском языках. Она с полчаса подождала багаж, потом взяла его и вышла наружу. Там было гораздо свежей и прохладней. Дуло с моря. Она счастливо вдохнула полной грудью.
— Отнести ваш багаж, леди?
Голос раздался очень близко сзади. Она повернулась и увидела высокого молодого человека, который улыбался во весь рот. Из угла рта торчала обгрызенная спичка.
— Нет, спасибо, — сказала Кэрин и отвернулась.
— Леди, ведь правда же, вы не хотите тащить ваш тяжеленный чемодан?
Кэрин стояла отвернувшись, стараясь не замечать парня.
— Я действительно сильный. Я все могу унести. Посмотрите на мои мышцы.
— Мне не нужен носильщик, — сказала она, с трудом скрывая раздражение.
Молодой человек поднял сумку:
— Посмотрите. Для меня она совсем не тяжелая.
— Пожалуйста, — сказала Кэрин, стараясь, чтобы ее голос звучал внушительно, — поставьте сумку на место. Это мои вещи.
— О, леди, вы не должны так говорить.
— Ау, чико! — откуда-то вдруг раздался глубокий мужской голос.
Парень завертелся в поисках источника звука. С другой стороны улицы шел человек, казавшийся квадратным, с чудовищно огромными усами. Он подошел и начал что-то говорить парню на ломаном уличном испанском. Парень поставил сумку. Мужчина продолжал что-то ему говорить. Голос был мягкий и в то же время повелительный. Парень потупил глаза и произнес:
— Извините, леди, — затем затерялся в толпе.
