Мишель Роуэн - Ночной дурман
Внезапно я почувствовала резь в желудке и остановилась.
— О, нет.
— Что?
Я рухнула на землю так сильно, что вполне могла разбить коленки. На лбу выступили капельки пота, боль сжала меня колючей проволокой. Сил бороться с этим не было. Я так быстро привыкла к тому, что хорошо себя чувствую… Я почти нашла успокоение в обманчивом чувстве защищенности, мне казалось, что все плохое закончилось.
Но это было не так.
— Дыши.
Деклан положил руку мне на спину.
Я не хотела, чтобы меня снова выворачивало. Хуже этого я еще ничего не испытывала. Сам вид черного сиропа и полная неизвестность, что это такое, почему… Единственное, что приходило на ум — мои внутренние органы разлагаются.
Я за что-то ухватилась, лишь бы не сойти с ума от ужасной боли. К счастью, она скоро прекратилась. На сей раз для этого хватило пяти минут. И меня не вырвало.
Прогресс.
Только когда мои мысли прояснились, а слезы перестали слепить, я поняла, за что держалась. За Деклана, который опустился на колени рядом со мной. Я буквально прилипла к нему, вцепившись изо всех сил в его плечи.
— Теперь все хорошо?
Если раньше его голос был безучастным, то сейчас в нем слышалась озабоченность.
Я кивнула и поняла вдруг, что отпускаю его не так быстро, как должна бы. Он казался таким крепким. Реальным. Якорем, способным не дать мне провалиться в черную дыру.
Деклан отодвинулся. Большими пальцами стер слезы с моих щек, держа мое лицо в ладонях.
— Все в порядке, Джилл. Все в порядке.
Это звучало, словно он говорит с маленьким ребенком, который споткнулся и поцарапал колено. Успокаивал, чтобы я не расплакалась.
Я судорожно вздохнула, снова беря себя в руки. Боль и страх отступили.
Деклан нежно поглаживал пальцами мое лицо, осушая слезы. Я втянула воздух, когда он провел по моей нижней губе, не спуская с нее взгляда. Внезапно это перестало быть похожим на простое утешение.
Он сглотнул, и его адамово яблоко дернулось. Потом Деклан тряхнул головой и так быстро встал на ноги, что я чуть не упала.
— Что это за хрень со мной? — спросил он.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не… — На лице застыли замешательство и напряжение. — Все так, словно я…
Он провел рукой по животу, потом запустил ее в карман и нахмурился.
— Ты сказала, что моя коробка с ампулами у тебя. Верни.
Во рту у меня пересохло.
— Что?
— Коробку с ампулами. Верни ее сейчас же.
Черт.
Я с трудом поднялась. На сей раз Деклан даже не пошевельнулся, чтобы мне помочь.
— У меня ее нет.
Он громко выругался.
— Ты оставила ее в доме?
— Нет.
— Тогда где она? Ты же сказала, что она у тебя.
Он сжал кулаки.
Я так и не подготовилась к этому разговору… просто избегала темы как можно дольше. Никакая ложь во спасение на ум не пришла. Голова раскалывалась, я устала, чувствовала себя разбитой, поверженной и злой.
— Отдала им. Слугам крови. Они искали формулу, поэтому я отдала им ту, что была под рукой. Их это устроило достаточно, чтобы нас не убивать.
Он изумленно смотрел на меня:
— Отдала им. Вот просто взяла и отдала.
— Да.
— Значит, когда я был в отключке каждый раз, как таймер начинал пищать, и ты должна была сделать очередной укол…
— Ты не получал дозу.
Я с опаской ждала его реакции на новость, но держалась молодцом.
Он посмотрел на часы, и сразу понял, сколько инъекций пропустил — две. Потом отвернулся и снова зашагал.
— Я так и знал. Чувствовал: что-то не так, но не был уверен, что именно. Надо было мне сказать.
Я схватила туфли и нож.
— С тобой все просто замечательно.
— Ты не имеешь гребаного представления, о чем говоришь.
— Я внимательно слежу за тобой с того момента, как ты очнулся. Все в порядке. На самом деле, тебе явно лучше, чем раньше.
— Да что ты?
— Ага, раньше ты был так холоден, это пугало. Словно тебя тут вовсе нет. Теперь же…
— Теперь я начинаю терять самоконтроль. А ты не захочешь быть рядом, когда это случится.
Мне буквально пришлось бежать, чтобы не отставать от него.
— По мне, так ты в отличном состоянии.
Он остановился, схватил меня за предплечье и так сильно сжал, что я даже вскрикнула.
— Ты меня не знаешь. Ты не в курсе, что для меня значит «отлично», и как далеко от него я сейчас пребываю. — Он посмотрел на свою руку, оставляющую в данный момент синяки на моей коже, и отпустил меня. — Проклятье. Это даже не твоя вина. Я не могу тебя осуждать. Ты очень умно поступила, просто это чертовски неудобно. К тому же я должен был догадаться обо всем в тот момент, когда проснулся и почувствовал твой аромат. — Он кинул на меня взгляд. — Ты слишком хорошо пахла… как еда. У меня аж слюнки потекли. Поэтому, пока мы не прибудем туда, куда направляемся, держись на расстоянии, ладно?
Я натянуто кивнула:
— Понятно.
— Хорошо. И если что-нибудь случится, хватайся за нож и старайся всадить его в меня по самую рукоятку. Серебро немного меня замедлит, и у тебя появится шанс сбежать.
— Я не собираюсь сбегать.
Он сердито посмотрел на меня:
— Хочешь умереть?
— Нет, не хочу. Поэтому и буду рядом с тобой, пока не попаду к твоему отцу.
— Прекрасно. Это твой выбор. Но тогда, начиная с этой минуты, я не несу ответственности за то, что может с тобой произойти.
На этом он развернулся и снова пошел вперед.
Я последовала за ним.
Глава 7
— Ты должна поймать машину, — сказал Деклан, когда мы наконец добрались до главной дороги. Последние полчаса он старался держаться от меня на расстоянии, футах этак в десяти. — Если водитель увидит мою физиономию, лишь прибавит газу. Чтобы заставить его остановиться, нужна симпатичная девушка в беде.
Как ни старалась, в эти минуты я не могла почувствовать себя симпатичной. И все же, кивнув, я нацепила на ноги туфли. Деклан отступил в тень.
Мне уже доводилось путешествовать автостопом — в юности, в период бунтарства, когда меня захлестнула тяга к опасности. Но тогда мне удалось тормознуть одну лишь машину, где сидела парочка стариков. Они провезли меня пятьдесят миль до дома моего приятеля, болтая всю дорогу о внуках.
Сейчас все было совсем по-другому. Я воткнула нож в землю и встала на обочине, чтобы, заметив приближающийся автомобиль, замахать обеими руками. Первый даже не сбросил скорость, лишь поднятый им ветер разметал мне волосы. Со вторым также не повезло. Третья машина — красный пикап, — взвизгнув шинами, замерла прямо передо мной.
Два парня лет двадцати улыбнулись мне в открытое пассажирское окно.
