Стивен Кинг - Игра Джералда
Как только ветер вновь приоткрыл дверь, Принц проскользнул внутрь и пробежал в глубь коридора… но недалеко, чтобы успеть удрать в случае внезапной опасности.
Слух подсказывал Принцу, что в доме была хозяйка, причем очень стервозная. Она знала о его присутствии и кричала на него, но в ее крике пес уловил скорее страх, нежели гнев. Он дернулся, но не убежал – решил подождать, не заорет ли хозяин. Или, может быть, выбежит в коридор, чтобы его прогнать. Но хозяин не вышел. Принц поднял голову и втянул носом слегка спертый воздух дома.
Первым делом он пошел направо, на кухню, и дразнящие запахи, заманившие его в дом, стали сильнее. Сухие запахи, но приятные: арахисовое масло, крекеры, изюм и овсяные хлопья (хлопьями пахло из нижнего ящика буфета – голодная мышь-полевка прогрызла в коробке дыру).
Принц сделал еще шаг в сторону кухни и оглянулся проверить, не крадется ли следом хозяин – обычно они сразу же начинают кричать, но иногда попадаются очень хитрые, которые подходят к тебе втихаря. В коридоре, который шел влево, не было никого, но пес вдруг учуял один сильный запах, идущий оттуда. В животе у него заурчало.
Пес в нерешительности уставился в глубь коридора, его глаза заблестели безумной смесью страха и желания, морда сморщилась, как мятая тряпка, а длинная верхняя губа нервно задергалась, будто в спазматической ухмылке, обнажая острые белые зубы. Струйка мочи ударила в пол: Принц пометил коридор и тем самым – весь дом. Джесси этого не услышала, хотя напряженно прислушивалась к каждому шороху. Слишком тихим и непродолжительным был этот звук.
Пахло кровью. Запах был сильным и каким-то неправильным. Но голод все-таки победил: надо поесть. Причем прямо сейчас. Иначе он просто протянет ноги. Бывший Принц медленно пошел по коридору в сторону спальни. С каждым шагом манящий запах становился сильнее. Да, все правильно: пахло кровью. Но какой-то неправильной кровью. Это была кровь хозяина. В конце концов этот одуряющий запах – насыщенный и соблазнительный, запах, на который просто нельзя не идти, – полностью завладел мозгом пса. Он пошел вперед по коридору и, приблизившись к спальне, зарычал.
Глава 7
Джесси услышала стук когтей по деревянному полу и поняла, что собака действительно в доме и идет к ней в спальню. Она завизжала. Она понимала, что так нельзя – она знала, что потенциально опасным животным ни в коем случае нельзя показывать свой страх, – но ничего не могла с собой сделать. Потому что она понимала, что привлекает бездомного пса сюда, в спальню.
Не отрывая глаз от двери в коридор, она уперлась ногами, подтянулась и села на кровати, насколько это позволяли наручники. Пес зарычал, и внутри у Джесси все перевернулось. Ее бросило в жар.
На пороге комнаты пес помедлил. Уже стемнело, и Джесси видела только размытую тень в дверном проеме, но и этого было достаточно, чтобы понять, что собака хотя и не слишком большая, но все-таки далеко не карликовый пудель или чихуа-хуа. Умирающий солнечный свет отражался в глазах животного зловещими желтыми полумесяцами.
– Пошел прочь! – закричала Джесси. – Уходи! Убирайся! Тебя… Тебя тут не ждут! – Это прозвучало донельзя глупо… хотя, учитывая обстоятельства, сейчас все было глупо.
Если так пойдет дальше, то я попрошу его принести мне ключи от наручников, – подумала Джесси.
Размытая тень в дверях зашевелилась. Собака вильнула хвостом. В каком-нибудь женском романе это бы означало, наверное, что пес спутал голос женщины на кровати с голосом любимой, но давно потерянной хозяйки. Вот только Джесси была реалисткой и знала, что собаки виляют хвостом не только когда довольны и счастливы, но – точно так же, как кошки – и когда пребывают в нерешительности и пытаются оценить ситуацию. Пес даже не вздрогнул от ее воплей, но все еще не доверял сумрачной комнате. Пока еще не доверял.
Бывшему Принцу только еще предстояло познакомиться с ружьями, но за те шесть недель с конца августа – когда он бродил, предоставленный сам себе, – жизнь преподала ему немало жестоких уроков. Кошмар начался тогда, когда мистер Чарлз Сатлин, адвокат из Брейнтри, штат Массачусетс, решил, что лучше бросить собаку в лесу, чем брать с собой в город и платить за домашних животных. С его точки зрения, семьдесят долларов – это слишком большие деньги за какую-то дворняжку. Слишком большие. Только в июне он купил себе новый катер, и эта покупка вылилась в пятизначную сумму. И если сравнить сумму налога и стоимость катера… тут есть над чем задуматься, черт побери, но дело даже не в этом. Дело в том, что катер был запланированной покупкой. Старина Сатлин больше двух лет собирался с духом, чтобы сделать такое приобретение. А собаку он прикупил под влиянием порыва на придорожной овощной базе в Харлоу. Так, минутная блажь. Он бы в жизни не сподобился на что-то подобное, если бы не дочка, которая просто влюбилась в этого щенка. «Вот этого, папочка! С белым пятном на носу, – показала она пальчиком. – Смотри, как он гордо стоит в сторонке, словно маленький принц». Так Чарлз Сатлин купил дочке собаку. Он прекрасный отец и знает, как сделать дочурку счастливой. Но семьдесят долларов – а может, даже и сотня, если бы Принца отнесли к классу Б, то есть «крупные собаки», – это серьезные бабки, когда речь идет о дворняжке без родословной. Слишком серьезные – так решил мистер Сатлин, когда пришло время закрывать летний домик на озере на зиму. Везти пса обратно в Брейнтри на заднем сиденье «сааба» – это был бы полный геморрой: все будет в шерсти, пса может стошнить или он может загадить обивку сидений. Чарлз, конечно же, мог купить ящик для транспортировки животных или хотя бы будку, чтобы оставить собаку при доме, но самая дешевая стоит тридцатку. Да и к тому же псу будет плохо в будке. Такой собаке, как Принц, лучше свободно разгуливать по округе, и чтобы все северные леса были его королевством. Так уговаривал себя Чарлз Сатлин, когда 31 августа припарковался на пустынной обочине шоссе Бэй-Лэйн и выманил собаку с заднего сиденья. Достаточно было внимательнее приглядеться к старине Принцу, чтобы понять, что у него душа счастливого скитальца. Ему будет хорошо на свободе. Сатлин не был тупицей и прекрасно осознавал, что это все полная чушь, что он сам себя успокаивает. Но, с другой стороны, ему нравилась сама идея. Он вернулся в машину и укатил прочь, а Принц еще долго стоял на обочине и смотрел ему вслед. Чарлз насвистывал мотив песенки из «Рожденной свободной», периодически вставляя слова, которые помнил: «Рождеееееенная свобоооооодной… следует зову сеееееердца». Сатлин прекрасно спал ночью и даже не вспомнил о Принце (которому теперь предстояло стать бывшим Принцем и который провел эту ночь, свернувшись клубочком под упавшим деревом). Голодный песик дрожал от холода, всю ночь не сомкнул глаз и всякий раз, когда ухал филин или какое-нибудь животное шуршало в лесу, жалобно подвывал от страха.
