Дин Кунц - Очарованный кровью
Неожиданно убийца вышел из своего дома, но он не воспользовался дверью, возле которой затаилась Кот. Она вдруг увидела, как тот, кого она ждала, выпрыгивает из водительской кабины.
Котай едва не поперхнулась на полувздохе. Пронизывающий холодный ветер, предвещавший грозу, принес с собой и горький запах поражения.
Убийца был слишком далеко. Не отягощаемый больше телом Лауры, не отвлекаемый звоном цепей, он непременно услышал бы бросок Кот и успел бы отреагировать. Фактора внезапности, который повышал бы ее шансы больше не было.
Преступник стоял прямо у водительской дверцы в трех десятках футах от нее и потягивался почти лениво. Потом он повел своим массивными плечами, словно для того, чтобы стряхнуть легкую усталость, и потер шею.
Повернись он вправо, убийца мгновенно бы ее увидел. Если она не будет стоять абсолютно неподвижно, он сумеет уловить ее движение боковым зрением, и тогда…
Кот даже испугалась, что убийца почувствует ее запах, поскольку он стоял с подветренной стороны от нее. Это нисколько бы ее не удивило, так как весь его облик, молниеносная быстрота и грация движений были больше от животного, чем от человека, и Кот готова была поверить, что он наделен не только звериной остротой чувств, но и другими сверхъестественными способностями.
Правда, в его руке Кот не заметила пистолета с глушителем, из которого был убит Пол Темплтон, однако оружие вполне могло оказаться у него за поясом. Если она бросится бежать, преступник просто застрелит ее, прежде чем она успеет удалиться на достаточное расстояние.
Но он застрелит ее не насмерть. Нечего на это надеяться. Он ранит ее в ногу, притащит к фургону и посадит рядом с Лаурой. С ней убийца позабавится потом. Когда захочет.
Закончив потягиваться, убийца быстро двинулся к усадьбе. Он прошел по дорожке, поднялся на крыльцо и исчез внутри, так и не обернувшись.
Дыхание, которое Кот сдерживала так долго, вырвалось у нее из груди с негромким испуганным гудением, и на, судорожно передернувшись, глотнула обжигающе холодного воздуха.
Прежде чем мужество окончательно ее покинуло, она бросилась вперед и, торопясь, взобралась в водительскую кабину. Кот надеялась найти ключи в замке зажигания — в этом случае она смогла бы запустить мотор и уехать отсюда вместе с Лаурой, добраться до Напы и обратиться в полицию.
Но ключей не было.
Кот бросила быстрый взгляд в сторону дома, гадая, сколько времени у нее еще есть. Может быть, расправившись с обитателями усадьбы, убийца разыскивает деньги и ценности? Или выбирает себе сувениры на память? Это могло занять и пять минут и десять, и даже намного больше. Времени могло бы хватить и на то, чтобы вытащить Лауру из фургона, и чтобы где-нибудь ее спрятать.
Нож все еще был при ней, и Кот внимательно посмотрела на его чистое, острое лезвие. Теперь, когда она пробралась во владения убийцы без его ведома, драгоценный фактор внезапности снова оказался на ее стороне.
Сердце ее, тем не менее, продолжало биться отчаянно быстро, а в пересохшем рту Кот ощущала легкий железистый привкус тревоги.
Водительское кресло повернулось под ее руками и освободило проход в жилую часть дома на колесах, начинавшуюся с небольшого холла, где Кот увидела обтянутые вельветом встроенные диванчики. Стальной пол, разумеется, был покрыт ковровой дорожкой, однако после нескольких лет путешествий он слегка поскрипывал под ее ногами. Почему-то ей казалось, что здесь должно пахнуть как в театре «Гран Гуиноль», где ставились садистские пьески, не допускавшие никакого притворства или игры, но к ее огромному удивлению в фургоне приятно пахло свежезаваренным кофе и булочками с корицей. Как странно — и страшно, — что подобный человек способен находить удовольствие в том же, что нравится нормальным людям.
— Лаура! — шепнула она в темноту, словно убийца Мог услышать ее из усадьбы. — Лаура! — повторила Кот все так же шепотом, но более напряженным и громким.
Сразу за холлом находился крошечный кухонный блок и уютный альков с обеденным столиком, представлявший из себя небольшой кабинет, отгороженный красной виниловой занавеской в полчеловеческого роста. Над Втиснутым в самый угол столиком едва светила небольшая электрическая лампочка, питавшаяся от аккумуляторных батарей.
Лауры нигде не было видно.
Кот миновала кухню и столовую и оказалась возле второй двери, сквозь которую убийца втащил тело потерявшей сознание девушки.
— Лаура!
Справа от двери начинался узкий короткий коридор, идущий вдоль борта фургона и освещенный низковольтными лампочками аварийного освещения. В потолке был стеклянный люк, но сейчас он казался черным. С левой стороны в коридор выходили две закрытые двери, третья — распахнутая настежь, находилась в его торце.
За первой дверью обнаружилась миниатюрная ванная комната — настоящее чудо компактности и эффективности. На ограниченной площади разместились раковина, биотуалет, аптечка и душевая кабинка. За второй дверцей оказалась кладовка для багажа. С хромированной перекладины свисало несколько комплектов одежды.
Дверь в торце коридора вела в небольшую спальню, облицованную, имитирующими дерево, пластиковыми панелями. В стене помещался встроенный шкаф с дверью-гармошкой. Тусклый свет из коридора почти не освещал комнаты, но Кот рассмотрела тело Лауры. Она лежала вниз лицом на узкой походной койке, все еще закутанная в простыню, так что на виду оставались только ее маленькая босая нога и золотистые волосы.
Громко шепча имя подруги, Кот шагнула в комнату и опустилась на колени рядом с ней.
Лаура не отвечала. Очевидно, она все еще была без сознания.
Кот не могла поднять ее и нести, как это делал убийца. Вместо этого, она попыталась привести Лауру в чувство. Отвернув в сторону край простыни, она оказалась лицом к лицу со своей подругой.
Глаза Лауры из светло-голубых превратились в сапфирно-синие — возможно, из-за скудного освещения, а возможно потому, что их уже коснулась смерть. Рот ее был открыт, а на губах подсыхала кровь.
Эта грязная сволочь, этот проклятый чертов ублюдок взял Лауру с собой даже несмотря на то, что она была мертва, взял бог знает для каких целей — может быть, для того чтобы лапать ее, разглядывать и разговаривать с ней на протяжении нескольких дней, упиваясь своей победой. Вот каким был его главный сувенир!
Кот едва не закричала от резкой колики в животе, вызванной, однако, не отвращением, а острым чувством вины, осознанием своего поражения, тщетности всех усилий и отчаянием.
— Милая, — сказала Кот, обращаясь к мертвой. — Милая моя девочка, прости меня… Мне так жаль!..
