Мэделин Ру - Возвращение в Приют
Вслед за Микой Дэн подошел к лифтам в вестибюле общежития. Мика обернулся к нему с таким видом, как будто собирался сказать что-то важное.
— Послушай, Дэн, Кэл не всегда такой, — произнес он. — Он был одним из первых, кого я здесь встретил. На первом курсе мы с ним были закадычными друзьями, а на втором даже жили в одной комнате. Но люди меняются. Я хочу сказать… — Он пожал плечами, скрестил руки на груди и прислонился к стенке лифта, увлекающего их на третий этаж. — Что, если бы кто-то из твоих друзей изменился? Ты бы его просто бросил?
Дэн не знал, что ответить. Ему трудно было представить, чтобы Эбби или Джордан были способны стать такими тошнотворно бессодержательными, как Кэл, который тупо повторял слова профессора Рейес, нисколько не сомневаясь в их истинности. Дэн поморщился. Профессор Рейес. Он понимал, что рано или поздно ему придется с ней столкнуться.
— И мне не хотелось бы показаться чересчур любопытным, — продолжал Мика, не ожидая ответа Дэна на вопрос, который, видимо, считал риторическим, — но я не понимаю, откуда у тебя столько информации о Бруклине, если ты там просто жил. Большинство абитуриентов приезжают сюда в полном неведении об этом колледже, но ты производишь на меня впечатление знатока.
Двери лифта открылись, предоставив Дэну возможность обдумать свой ответ. После того как незнакомый парень верещал ему в лицо и чуть не выпрыгнул из окна, у Дэна не было особого желания сближаться с кем бы то ни было из местных обитателей.
— Я не большинство абитуриентов, — произнес Дэн. Вслед за Микой он прошел через общую комнату — к счастью, не ту, в которой разворачивались недавние события, — и вышел в коридор. Там они повернули направо, а затем остановились у двери с табличкой 312. — То есть я хочу сказать, что, кроме того, что я жил в Бруклине прошлым летом, я с незапамятных времен собираюсь поступать в колледж. Так что я очень серьезно подхожу к этому вопросу и тщательно все изучаю.
— Значит, ты такой, как я? — Мика криво усмехнулся и отпер дверь. За ней обнаружилась крохотная, но очень опрятная комната. Возле окна уже лежал надувной матрац, и Мика подошел к нему. — Мне не терпелось поскорее окончить школу. Маленький городок. Узость взглядов. Нелады в семье. Мои родители — хорошие люди, но мне хотелось перемен.
— Знакомое чувство, — рассеянно пробормотал Дэн.
В дверь негромко постучали, и Мика снова подошел к двери. Кто-то из волонтеров принес вещи Дэна. Он воспользовался этой возможностью оглядеться и увидел в углу сразу две акустические гитары. Здесь также стоял письменный стол с самым большим компьютером, который он когда-либо видел, а стены скрылись под постерами из научно-фантастических фильмов. На туалетном столике под огромной картой Луизианы выстроились призы, полученные в соревнованиях по боевым искусствам. Дэн подошел поближе, всматриваясь в красный кружок вокруг одного из городов.
— Ката… Ката…
Ему не удавалось произнести название этого города.
— Катахула?
— Будь здоров, — усмехнулся Дэн. — Это твой родной город?
Мика поставил сумку Дэна возле надувного матраца и потянулся, а затем кивнул.
— Какое-то время мы там жили. Потом переехали в Шривпорт, а потом в Батон-Руж.
Дэн осмотрелся, обращая внимание на множество деталей: список лучших студентов над компьютером Мики, похвальные грамоты философского и химико-биологического факультетов, несколько фотографий, судя по всему, родственников, оставшихся в Луизиане, и целая шеренга фигурок из «Звездных войн», выстроившаяся под монитором. Рядом с его академическими достижениями располагался черно-белый снимок старого сельского дома. Справа от дома рос высокий дуб, а позади виднелся ручей. Из следующей рамки на него смотрела группа людей. Женщина в платье с оборками сидела в окружении нарядных детей. Все они смотрели в объектив характерным для старых снимков застывшим взглядом.
— Родственники? — спросил Дэн, наклоняясь к фотографиям.
Он опрокинул одну из фигурок и торопливо поставил ее на место.
— Да, по маминой линии. Это старый дом на плантации Арно. Сейчас там живет только моя бабушка, но я никогда ей особо не нравился. Дом рассыпается, и к тому же в нем водятся привидения. Послушать мою бабушку, так мы должны этим гордиться. — Мика усмехнулся и подошел к столу, возле которого стоял Дэн. — Ты сказал, что хотел бы изучать психологию. Ты что, уже меня анализируешь?
— Извини, кажется, я слишком настырен. — Дэн неуверенно улыбнулся. — У меня не очень хорошо с навыками общения.
— Не переживай, Дэн, я пошутил. Кроме того, с твоими навыками полный порядок. Когда я сюда приехал, то первую неделю вообще ни с кем не разговаривал, если меня не вынуждали к этому обстоятельства. — Мика сел на стул у стола, наблюдая за Дэном, который отошел к окну и надувному матрацу. — В свое время я угодил в колонию для малолетних преступников, но потом сумел исправиться. Мой дядя учился в КНГ. Он мечтал о том, чтобы я хорошо занимался, а потом тоже поступил сюда. У меня не было никаких слезливых прощаний с родней. Не считая дяди, никому не было дела до моего отъезда. Кэл был одним из первых, кто вытащил меня из моей ракушки. Наверное, именно поэтому мы до сих пор приятели, хотя он часто ведет себя как последний придурок.
Колония? Это заставило Дэна посмотреть на Мику другими глазами. Не потому, что он его осуждал, но потому, что внезапно зауважал. Не всякий смог бы встать на ноги после подобного опыта.
Дэн выглянул в окно. Сквозь клубящийся между корпусами туман он увидел напротив окно, из которого на него кто-то смотрел. Дэн прищурился и наклонился к стеклу, пытаясь разглядеть лицо. По его спине пополз холодок. Даг, бедняга Даг… Это был он.
— Какого черта… — пробормотал он. — Это… Что это за здание?
Мика в два прыжка оказался рядом с ним.
— О, проклятье! Это оздоровительный центр. Вообще-то, этого парня уже должны были отсюда забрать.
Дэн не мог отвести глаза, потому что даже с этого расстояния он отчетливо видел, что, глядя в окно, Даг кричит: «ДЭНИЕЛ КРОУФОРД». Кто-то возник за спиной Дага и оттащил его от окна. Последним, что увидел Дэн, были бледные пальцы, скрюченные подобно когтям и пытающиеся вонзиться в запотевшее стекло.
— Ты в порядке?
Дэн кивнул. Он оперся о туалетный столик, задвинутый под самый подоконник, затем уперся в него обеими руками и выпрямился во весь рост. Комната поплыла перед его глазами. Слегка пошатнувшись, он снова ухватился за столик и перевернул свечу. Он поднял ее и, прежде чем поставить на место, опустил на нее взгляд. Свеча была из красного воска. Она наполовину оплыла, но то, что от нее осталось, напоминало основание алого черепа.
