Ким Харрисон - Санкция на черную магию
– Я ничего не говорил ей! – закричал он, смеясь. – Тинкин личный ад, Айви, я не говорил ей! Должно быть, она догадалась об этом. Она же не глупая!
Машина дернулась, когда я слишком поспешно нажала на тормоз, но мне хотелось видеть Дженкса.
– Что-то происходит. Я знаю!
– Да нет же, – запротестовала Айви; ее лицо было красным в свете фар встречного движения. – Ничего не происходит. Ничего!
– Ничего? – выпалил Дженкс, не в силах больше молчать. – Ты думаешь…
– Заткнись, Дженкс, – огрызнулась Айви.
Его крылья шумели, он застыл в центре машины, словно пригвожденный в воздухе. Он задержал дыхание, серебряная пыльца сыпалась с него, освещая все вокруг – так, что у меня даже заболели глаза. Улыбаясь, я взглянула на Айви.
– Лучше скажи мне, или он сейчас взорвется.
– Они уже трижды ходили на свидания, – сказал Дженкс, и Айви попыталась схватить его.
Моя улыбка стала шире, когда Дженкс принялся отчаянно метаться по машине.
– Я не мог! – кричал он. – Айви, я не мог! Не мог промолчать!
Угрюмая Айви плюхнулась обратно на сидение, сдаваясь.
– Не могу поверить, что ты сказал ей. Ты же обещал.
Пикси приземлился на руль; я дождалась, когда огромный внедорожник освободит небольшое пространство, и нажала на газ, пытаясь влиться в поток.
– Он не говорил мне, – сказала я, благодарно махнув парню. – Пальто Гленна пахнет тобой. – Я сделала гримасу. – И медом. Я не хочу знать почему. Правда.
Крылья Дженкса замерли.
– Медом? Медом и золотом? – спросил он, и Айви, казалось, съежилась.
– Да, – произнесла я, способная теперь распознать тот горячий металлический запах. - Золотом, нагретым солнцем. И медом.
Положив руки на бедра, Дженкс повернулся к Айви.
– Ты же сказала, что Дарил уехала.
Дарил? Кто такая, черт возьми, Дарил?
Выражение Айви стало обеспокоенным.
– Так и есть. Как только она найдет нужное место.
Она?
– Если это когда-нибудь еще произойдет, – воскликнул Дженкс. – Эта женщина просто секс в сандалиях!
– Гленн не выгонит ее прочь! – громко сказала Айви. – Она еще не оправилась.
– Не удивлюсь, если Гленн остается с ней всю ночь, чтобы делать грязные делишки!
– Эй! – воскликнула Айви, ее глаза потемнели. – У тебя нет доказательств! Он даже не прикасался к ней!
– Тпру, тпру, тпру, – сказала я, поглядывая на них обоих. – Кто такая Дарил?
И почему я не слышала о ней раньше?
Крылья Дженкса замерли, и мне показалось, я увидела в нем вспышку паники. А выражение лица Айви стало нейтральным. Они оба, казалось, мысленно отступили на три шага назад, и через мгновение Айви сказала:
– Просто женщина, которую мы встретили по работе, когда ты была в Безвременье. Ей нужна была некоторая помощь. Место, где остаться. Гленн предложил пожить у него, пока она не встанет на ноги.
Дженкс молчал, он смотрел на потолок машины, поэтому я в ожидании повернулась к Айви.
– Это не отличается от того, как ты передала Кери в руки Кизли, – пробормотала она. – Я не могла привести ее в церковь. Гленн просто помогает ей, вот и все.
– Держу пари, он помогает ей избавиться от одежды, – громко сказал Дженкс, бросаясь к моему плечу, когда Айви резко замахнулась пальцем в его сторону.
– Она не занималась сексом с Гленном, – продолжила она. – Я бы знала.
– Да, ты бы знала, потому что вы с ним встречаетесь, – сказал Дженкс. – Ты еще не подарила ему руководство по свиданиям?
– Дженкс! – нервно воскликнула она, и пикси опять чудом избежал ее руки.
– А что на счет поцелуев? Ты хоть целовалась с ним? – спросил он, смеясь.
Айви издала низкий звук, почти рычание, и она, казалось, растворилась в темноте автомобиля. Мое дыхание сбилось, и я включила поворотник, пытаясь попасть в полосу движения к мосту; кто-нибудь меня должен был пропустить. Да, она целовала его – и, наверное, его жизнь была на волоске. Я поджала нижнюю губу и взглянула на Дженкса. Пикси жестом попросил меня продолжить, и я сделала это.
– Ты кусала его? – спросила я, мне необходимо было знать. Он тоже был моим другом.
Айви ничего не ответила, и Дженкс зажужжал крыльями.
– Кусала? – подначивал он. – А он?
Она снова ничего не ответила, подтверждая, и я подумала, было ли это большой ошибкой или одной из лучших вещей, случившихся в жизни Айви. Гленн был бы ничем, если бы не твердость его характера.
– Он не захотел стать вампиром, не так ли? – спросила я, полушутя и боясь ее ответа. Я была последним человеком, кто мог бы советовать избегать дружбы с вампиром, но если вы не знаете, что делаете, или вампир окажется настоящим хищником, вы в беде.
– Нет.
Она произнесла в ответ всего одно слово, но она хотя бы разговаривала. Выражение облегчения на лице Дженкса сказало мне, что это было больше, чем она рассказала ему – и это заставило меня почувствовать себя лучше.
– Хорошо, – сказала я, аккуратно следя за движением на дороге, чтобы дать ей немного уединения. – Мне он нравится таким, какой он есть.
– Он бы понравился тебе больше как вампир. Я знаю. Я видела такое раньше, – в ее голосе звучала грусть, и я посмотрела на нее сквозь темноту автомобиля, пытаясь скрыть тревогу.
– Айви…
– Он не захотел стать вампиром, – сказала она, встретившись глазами со мной, потом отвела их. – И это одно из тех качеств, которые мне нравятся в нем.
Дженкс вздрогнул, крылья опустились за его спиной. Он знал так же, как и я, что твои желания ни черта не значат, если вампир, с которым ты был, хочет чего-то другого. Она была живой, поэтому не могла обратить его – только мертвые вампиры были способны на это – но она могла укусить его, сделать его своей тенью. Не то, чтобы она хотела этого, но иногда на пике страсти происходят случайности. Черт, я жила с ней, и это было достаточно тяжело. Добавить секс или кровь к этой смеси было бы смертельно, поэтому я, наконец, сделала наши отношения строго платоническими – но мне понадобилось почти два года сбивающих с толку эмоций и два укуса, чтобы прийти к такому заключению.
Я бросила нервный взгляд на Дженкса.
– И он не против того, что ты отправляешься куда-то на сторону за кровью? – неуверенно пробормотала я. Айви никогда не обсуждала со мной своих мужчин. Так же, как и женщин.
Уставившись в темноту за окном, Айви мягко сказала:
– А кто сказал, что я хожу?
– Ни, фэйри мне в задницу, хрена! – воскликнул Дженкс, и я взглядом приказала ему заткнуться.
Повернувшись к нам, она смущенно пожала плечами.
– Я же говорила вам, мне много не нужно. Важен процесс, а не количество. Я не хочу сделать его своей тенью. Пискари научил меня быть аккуратной, если ничего другого не остается, – она вызывающе подняла брови, румянец покрывал ее обычно бледное лицо.
