Анна Клименко - Морф
Хаэлли качнул головой.
— Здесь нечего думать, авашири. У нас не может быть ничего общего. Если хочешь, то можешь меня убить, я не дорожу своей жизнью так, как вы.
Лерий приподнял широкие, черные как смоль, брови.
— А почему? Почему ты не хочешь заключить взаимовыгодную, на мой взгляд, сделку?
— Я уже сказал, — Хаэлли снизошел до короткого, учтивого поклона.
— Любопытно, м-да.
Человек положил на стол большие, сильные руки, и уставился на Хаэлли так, словно видел впервые.
— Что же ты тогда будешь делать, а? Кстати, как тебя зовут? Ариасу ты не изволил представиться.
— Я выполню то, зачем пришел в эти земли, а потом вернусь… — и Хаэлли запнулся.
Стрела. Эльфийская стрела, угодившая ему в легкое. Кто-то ведь пустил ее, кто-то из своих?!!
Лерий усмехнулся, затем неторопливо поднял руки, сложил ладони домиком.
— Куда же ты вернешься, мой прекрасный эльф? Если то, что о тебе сказал мой приятель Ариас, правда, то тебе возвращаться некуда. Те, кто хотел твоей смерти, пока что не преуспели, и, как мне кажется, им это известно. Нетрудно нанять мага, который скажет — мол, жив еще тот эльф. И как ты теперь намерен поступить?
Чтобы выиграть время, Хаэлли принялся разглядывать лепнину на потолке, такую же роскошную и бесвкусную, как и все в этом кабинете. Вот она, истинная суть людей: больше позолоты, и плевать, как все это выглядит в итоге.
— Молчишь, — тихо сказал его светлость, — почему ты не хочешь поработать на меня? Что тебе мешает? Хваленое эльфийское чувство превосходства?
— Вы… другие, — нерешительно пробормотал эльф.
— Другие? И чем же это мы другие? Те, кто пустили тебе в грудь стрелу из кустов, чем они лучше нас?
— Они не упивались моей болью так, как это делал ваш приятель, — не выдержал Хаэлли, — они хотели просто убить меня, быстро и без особых мучений. Народ света никогда не будет заниматься тем, чем занимаетесь вы…
— И поэтому мы все — не более чем дерьмо у вас под ногами? — вкрадчиво уточнил Лерий, — что ж, я понял. Гордый эльф скорей издохнет, чем будет служить человеку. Так?
Хаэлли молча кивнул.
Лерий откинулся на спинку стула, поглаживая холеную, клинышком, бородку.
— Тогда отправляйся на все четыре стороны, гордый эльф, — вдруг сказал он, — я не буду более тебя задерживать.
— Что? — Хаэлли не поверил собственным ушам.
— Ты достаточно хорошо знаешь людей, — насмешливо продолжил Лерий, — Ариас преподнес тебе интересный во всех отношениях урок. Что ж, так тому и быть. Только было бы неплохо, если бы ты временами вспоминал ту женщину, которая тебя вылечила. Тебе не кажется, что она была немного другой?
Хаэлли замер, а дурное предчувствие уже разливалось в душе бушующим морем. Она была немного другой. Была…
— Что с ней?
Кажется, Лерий ждал именно этого вопроса. Он улыбнулся своей кривоватой, недоброй улыбкой.
— Она умерла той же ночью, эльф. Она потратила слишком много сил, вытаскивая тебя с того света.
— Я ее не просил, — огрызнулся Хаэлли, сам не понимая, отчего так разозлился.
— Конечно, не просил. Не нужно себя винить и считать обязанным, эльф. Только вот я знал ее много лет, эту женщину, и поверь — она бы сделала то же самое, найдя тебя на дороге, валяющимся в грязи. Ты ведь эльф. Неужели ты этого не понял и не почувствовал?
— Зачем ты мне все это говоришь? — слова упорно застревали где-то в горле, — зачем?!!
— Люди бывают разные, — ухмыльнулся Лерий, — и некоторые из них могут быть куда лучше вас, эльфов. Я просто хочу, чтобы ты знал это. Все, иди.
Эльф повернулся. Миенель-Далли! Так, значит, та магичка умерла из-за него. А какой-то эльф пустил ему в грудь стрелу, промахнувшись лишь немного. Она умерла из-за того, что отдала все силы на исцеление совершенно незнакомого… и даже не человека, эльфа. И кто-то подло, предательски хотел его убить.
— Я остаюсь, — медленно сказал он, оборачиваясь к Лерию, — я оплачу свой долг. Но мне бы хотелось получить назад свои вещи… Те, что остались у Ариаса.
— Это просто, — человек умиротворенно положил подбородок на сцепленные пальцы рук, — я скажу тебе, где то место. Ты сам пойдешь и возьмешь все, что тебе принадлежит.
Глава 3. «Счастливый» день
До Тальи я добралась за три дня. Пешком, стараясь выгадать каждый медный грошик из поистине королевского подарка Вилены. Ночуя в придорожных кустах, подскакивая от каждого шороха и стараясь не уходить далеко от главного тракта: я тешила себя надеждой, что в людных местах разбойники шалят не так отчаянно, как на диких лесных дорогах. К тому же, тракт охранялся. Не слишком добросовестно, конечно, но то тут, то там солнце отражалось в сверкающих кирасах королевских гвардейцев.
Утром четвертого дня в облаке так и не осевшей за ночь пыли показались смотровые башни Тальи. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что вокруг городка есть еще и ров, полный ярко-изумрудной воды. Мост, окованный железными полосами, был радушно опущен, по нему скрипели телеги землепашцев, гулко ступали волы, лошади звонко цокали подковами. Перед тем, как нырнуть в арку ворот, приезжие на несколько мгновений задерживались у будки из потемневшего дерева. Тот, кто еще не добрался до таинственной будки, торопливо рылся в кошельках и карманах. Вот вам и Талья! Нищенствующих туда, похоже, попросту не пускали. Значит, богатенький и тихий городок…
Я зажмурилась. И представила себе, как старый маг берет меня в ученицы, как я тружусь день за днем, создавая уникальные и доселе никем не виданные талисманы, изобретая новые узоры и совмещая в них магические линии, считавшиеся совершенно несовместимыми. Маги начинают съезжаться в Талью только для того, чтобы приобрести мои творения. А потом, потом… Потом слухи о чудесной вышивальщице достигают Вагау, и вот тогда… О, тогда они пожалеют, жестоко пожалеют о том, что выгнали меня из дома. Может быть, к этому времени еще будет жив Мырька, а Вилена по-прежнему будет работать на кухне. Когда прислуга соберется вечерком, Мырька скажет — мол, вон какая миледи, а Виленка поддакнет — а я всегда знала, что из нее будет толк, не то, что из леди Марии…
Интересно, а как выглядит хозяин лавки? Я вытащила из кармана визитную карточку, которую мне оставила добрая фея Минерва и, наверное, в сотый раз за прошедшие три дня прочитала: Улли Валески, «Счастливый день», лавка магических эликсиров, талисманов и прочей утвари.
Наверняка он похож на сестру. Милый такой старикан в потертой бархатной мантии, темно-синей, расшитой золотыми звездами. Может быть, у него длинная седая борода? Или наоборот, бороду он бреет, но отпустил фантастической длины усищи? Ох, Ирбис, Ирбис, ты просто невозможная выдумщица. Ну какой маг в наши дни носит балахоны? Или, еще того хуже, длинную бороду? То было давно, а сейчас все как-то очень просто и обыденно, почти неинтересно. Магия — ремесло, быть магом — вовсе не так уж и почетно, как кажется непосвященным. С магов и спрос больше, чем с простых людей и, как мне кажется, это правильно: если тебе подвластны силы большие, чем прочим, значит и за поступки свои ты будешь судим куда строже.
