Андрей Дорогов - Неомаг
Первым добавилась работа с дыханием. Потом пришло время растягивающих упражнений, упражнений на расслабление, на баланс и реакцию. Через три месяца после моего появления, Дед стал учить меня владеть палками разной длинны, борьбе и ударной технике.
Так что первые полгода все мое время, так или иначе, занимали физические упражнения. Только когда я окреп и начал чувствовать тело, пришло время для иных занятий...
Максим смотрел на светлеющее небо. - Вот собственно и все. Через год и один месяц я ушел от него.
- Теперь понятно. А я то все носом перерыл, куда выпал год из твоей биографии. Был человек - жил, ел-пил, а потом хлоп, - Иван хлопнул в ладоши, и нет его. А потом бац, - он развел руки, - и опять появился. Где был, что делал? Ни кто, ни чего не знает.
- Досье на меня собрали? - Максим тоже поднялся, чувствуя как закипает в груди гнев.
- Ты не обижайся, Максим, мы контора серьезная, должны знать, с кем имеем дело. - Иван примирительно похлопал его по плечу.
- Значит контора, все же, - Максим зло ощерился.
- Ты не пытайся меня поймать, это просто оборот речи. Все я тебе расскажу, все, только ситуацию для себя окончательно проясню, и расскажу, - ни на раз не смутился тот.
- Какую ситуацию?
- Ситуацию с тобой Максим, или же все-таки Петр?
Эти слова, неожиданно успокоили Максима. Хоть на деле должны были заставить потерять равновесие. Слишком хорошо он выучил уроки Деда, да и потом учителей хватало. Хороших учителей.
Он рассмеялся - ну проясняй.
- Всему научился? - задал Иван, новый неожиданный вопрос, в который раз сменив тему.
- Как раз нет. Все сложнее. - Максим замолчал, тщательно подбирая слова.
Все что до этого он рассказал, было так - мелочь. Все остальное, что он мог поведать, было секретом, причем секретом не его. И тут со словами надо быть осторожней.
По сути, он не знал ни кто такой Иван, ни кого он представляет. Так что все карты были на его стороне. Почти все поправил себя Максим, кое какие козыри и у нас в рукаве припрятаны. Не стоит забывать и о Джокере, который есть в каждой колоде, а так же о том, что оный, при должном умении может стать любой картой.
Они стояли, почти касаясь плечами, и смотрели на светлеющую полоску неба.
- Пойдем, в квартире договорим, - Иван прервал размышления Максима.
Максим кивнул. Он был рад отсрочке, позволяющей ему обдумать ситуацию. Подобрать слова и не сказать ни чего лишнего, дабы не навредить людям. Хоть им вряд ли навредишь. Но все равно надо быть аккуратным, на него то они вышли, хотя он низко летает, и мелко плавает. А может, поэтому и вышли? Не думал он, не думал, что так выйдет. Время спокойной жизни выходит кончилось. Ну что ж, узнаем, на сколько плотно он зарос жирком.
Входя в подъезд, он уже знал что расскажет, а что утаит. Деду, все равно ни кто навредить не сможет. Он усмехнулся. Усмешка вышла кривой, сердце тревожно сжалось, а все ли он знает? Не окажется ли Максим, даже не мелкой рыбешкой, а так, наживкой на чей то удочке?
Глава 7.
Проклятый маятник, в полную силу Максим войдет только через неделю. Как все не вовремя. А что если и с соседями все подстроено, а, Странник. Что делать будешь? Как всегда, в сложной ситуации, голос Деда звучал в голове, успокаивая. Думай. Не паникуй. Дыши. Мысли метались в голове роем потревоженных пчел. Глядя в широкую, покачивающейся перед глазами спину, Максим проделал несложное дыхательное упражнение. К квартире он подошел полностью спокойным. Тело расслаблено, дыхание мерное и редкое.
В квартире, не смотря на распахнутые окна, все еще пахло табачным дымом.
- Жрать, охота - Иван хлопнул себя по животу.
- Все, что найдешь съедобного, все можешь съесть, - Максим махнул рукой в сторону кухни.
Сам прошел в ванную. Включив воду на полную, он нырнул под тугую струю. Постояв под горячей водой, он начал переключать кран. Лед сменялся пламенем. Контрастный душ окончательно привел его в себя. Из ванной он вышел собранный и готовый к бою. Пока к словесному, но кто знает что будет.
Иван хозяйничал на кухне, на сковородке весело скворчала яичница, из заварочного чайника вкусно пахло ароматным чаем.
Он оглянулся на вышедшего Максима, - Как ты, живешь, не знаю, в холодильнике шаром покати, кроме яиц ни чего не нашел. А вот сортов чая у тебя..., не во всяком магазине столько найдешь.
- Чай? Чай, я люблю, - Максим налил себе полную чашку, вроде бы невзначай взглянул на улицу. Где же у него прикрытие? Или не врал, что один работает? На улице ничего подозрительного не было. Да и быть не могло. Если это профессионалы, то Максиму здесь ни чего не светит. А если так попробовать? Он закрыл глаза и потянулся сознанием, на улицу. Ни чего не вышло. Без своих способностей Максим чувствовал себя неуютно, вроде как одетый среди, полной народа, бани. Нет не сейчас. Скорее всего, не врет. Если знает хоть бы часть правды про меня, не стал бы так в наглую врать. Да и сам, пожалуй, малую толику умеет. Максим это явственно почувствовал, даже находясь в отливе. Вон как спина напряглась, когда Максим потянулся за окно. Чует что-то.
Что, собственно говоря, неудивительно. Если он серьезный профессионал из серьезной конторы, в чем Максим совсем не сомневался, да еще с боевым опытом, то он просто обязан был пробудить в себе что-то, что-то такое потустороннее - тонкое. Иначе бы не выжил.
- Ну что все готово, наваливайся, - Иван поставил между ними сковородку со вкусно пахнущей яичницей.
- Спасибо, не буду, - Максим покачал головой.
- Что так? - в серых глазах Ивана мелькнула насмешка, - Боишься, отравлю?
- Когда желудок работает, голова спит.
- Хорошо сказано, но я все равно поем. Знаешь, что должен делать солдат при любом удобном случае.
- Есть и спать.
- Правильно, кто знает, когда в следующий раз придется.
Максим смотрел, как гость с аппетитом ест яичницу. Вроде бы не торопясь, аккуратно действуя ножом и вилкой, вот только сковорода опустошалась с ошеломительной быстротой.
Он отхлебнул чаю, хорошая смесь получилась, и продолжил рассказ.
Петр Свержин. Девять лет назад...
Через полгода к упражнениям, развивающим тело, добавились техники работающие с сознанием и психикой.
Вот тут дело и забуксовало. Простейшее упражнение на концентрацию у меня не получалось. Ни как не удавалось сосредоточиться на пламени свечи, горевшей перед глазами. Огонек расплывался, мысли множились в голове, не давая сконцентрироваться. Как Дед ни бился со мной - ни чего не получалось. Я пытался концентрироваться с утра, когда сознание свежо, а тело бодро, и после жесточайших физических нагрузок, когда тело отказывалось служить. Результат был один - голимый ноль.
