Андрей Дорогов - Неомаг
Глава 6.
Максим выщелкнул папиросу из пачки. Покрутил ее в пальцах. Постучал гильзой по ладони. Зачем-то понюхал. Поморщился, запах от папиросы шел тяжелый, плохой. С силой дунул в мундштук, весь табак оказался на земле.
- Так я стал учеником Деда.
- У него были еще ученики? - поинтересовался Иван.
- Нет, ...не знаю, я никого не интересовался этим, а старик не рассказывал. Наверно были. Учил он меня... - Максим запнулся.
Перебирая пальцами в воздухе, подбирая слова, - Четко? Нет, не то. Понимаешь, у него все выходило, естественно, отработанно. Так что, наверное да, были.
Петр Свержин. Девять лет назад...
Я стоял перед резным крыльцом. Удивительно, но дом, стоящий в небольшом перелеске не был огорожен даже самым маленьким плетнем. Вот лес, деревья и вот он - дом. Рубленный из не ошкуренных бревен, с большими окнами, не характерными для деревенских изб. Высокая печная труба возвышается над треугольной крышей. С одного бока дровяной сарай, с другого большой пристрой. С русской баней находящейся метрах в двадцати слева. С права будка туалета, бубновый туз на деревянной двери был похож на распахнутый глаз. Все аккуратное, надежное, веющее спокойствием.
Я легонько стукнул в резной наличник.
- Я ждал тебя, - раздалось сзади, от неожиданности я вздрогнул и обернулся.
Дед вышел из бани, был он гол пояс и бос, из одежды одни лишь холщовые штаны.
- В баньку пойдешь?
Я кивнул.
- На окне молоко, пей и приходи.
Раздевшись в предбаннике, я нырнул в жаркое нутро бани. Прилег на лавку. Только сейчас, расслабляясь под хлесткими ударами дубового веника, я ощутил на сколько был напряжен.
Время пролетело незаметно. И когда мы, напарившись, покинули баню, оказалось что на улице давно стемнело, и на чернильном небе горели летние звезды.
За вечерним чаем состоялся разговор с дедом.
- Значит ты готов? - он внимательно глядел на меня по верх исходящей паром чашки.
Я кивнул.
- Хорошо. До того как я признаю тебя учеником, можешь задавать вопросы. Я на них отвечу.
- Любые вопросы? - я отхлебнул, душистый травяной чай.
- Да. Потом время слов кончится, настанет время дел. Один вопрос - один ответ. Так что думай, о чем спрашивать.
- Кто Вы?
- Человек. - Он усмехнулся.
- Вы тоже слышите голоса.
- Слышал.
- Слышали?
Он смотрел на меня.
- Чему Вы будете меня учить?
- Как жить с даром.
- С каким даром?
Старик отхлебнул, исходящую паром жидкость.
- Значит, я могу избавиться от голосов?
- Можешь.
- Сколько продлиться обучение?
- Столько сколько надо, либо столько, сколько ты выдержишь.
- Это сложно?
- Это трудно.
- Я могу уйти в любой момент?
- Можешь.
- Потом если я передумаю, я смогу сюда вернуться?
- Нет.
- Когда начнется обучение?
- Когда кончаться вопросы.
- Почему здесь я не слышу голосов?
- Здесь на десять километров, кроме лесной живности никого нет.
- А люди?
- В соседней деревеньке знают про меня, и не беспокоят, без нужды, а грибники здесь не ходят.
- Как мне жить с этим? - я обвел руками во круг себя. - Как, смириться с гибелью моих родных, тех кого любил и... предавал. Как мне жить с этим, и зачем мне вообще жить? - я чувствовал как боль, во много раз сильнее, чем в сломанном позвоночнике, раздирает грудь. Хотелось разодрать ее, и вырвать саднящую иглу.
- А вот это ты должен решить сам. Как жить и зачем жить.
Я сидел, уронив голову на руки. Желаний не осталось, хотелось закрыть глаза и отключиться.
- Это все?
- Да, - я через силу приподнял голову и встретился с ним глазами.
- Тогда, ученик, иди спать. Завтра рано вставать.
Разбудил он меня действительно рано. Я поежился, воздух в нетопленой избе, неприятно холодил тело. В руке он держал такие же, как у него штаны, через плечо были перекинуты две косы. Обыкновенные косы, которыми косят сено, да же в полумраке было видно, как блестят, их хищные остро заточенные острия. Подождав пока я переоденусь, он кивнул мне - следуй за мной.
Выйдя из дома, мы направились к перелеску, росшему за домом. Шли молча быстрым шагом. Минут через двадцать мы вышли к огромному полю, заросшему высокой сочной травой.
- Коси, - Дед протянул мне инструмент.
- Я, не умею, - я взял протянутую мне косу.
- Ты раньше косил? - он внимательно смотрел на меня.
- Нет.
- Так откуда же ты знаешь, что не умеешь, ни разу не попробовав.
Я пожал плечами.
- Правило первое, забыть слова не умею, не могу, не знаю. Понял?
Я кивнул.
- Коси.
Я неловко взмахнул, оказавшейся неожиданно тяжелой косой, она крутнулась в руках, зарывшись острием в землю и нелепо задрав пятку. Я выдернул ее из земли и попробовал снова. Теперь острие ушло куда-то вверх.
- Я не умею косить!
- Признать поражение до боя, значит проиграть его наполовину. Пробуй.
Я принялся пробовать. Попыток через десять, изрядно вспотев, я приноровился к непривычной тяжести в руках. Еще через десяток минут, коса в моих руках прекратила клевать носом задирая обушок, и уже не норовила ударить по ногам.
- Хорошо, - Дед положил мне руку на плече, - теперь смотри как надо.
Он легко перехватил инструмент. Взмах, другой, коса казалось пела в его руках, издавая тонкий на грани восприятия звук. Играючи он скосил пару метров травы перед собой - понял?
Я кивнул.
- Вперед, - он указал мне рукой на полоску скошенной травы.
Я вздохнул и принялся косить.
- Расслабь плечи, веди косу всем телом, а не руками. Шаг - удар, шаг - удар. Смотри.
Он двинулся вперед, трава с легким шелестом ложилась ему под ноги. Я смотрел, как он двигается. Мелкими, непрерывными шагами. Движение косы заканчивалось с постановкой ноги на землю. Новый замах и задняя нога подтягивается к передней. Сверкающий росчерк - шаг, замах - под шаг. Движения повторяется снова, замыкаются в круг.
- Вставай рядом.
Я присоединился к нему. Вдвоем мы двинулись по полю, оставляя за собой полосу скошенной травы.
Временами Дед поправлял меня, то, веля не напрягать руки, то начинать движения от поясницы.
Солнце давно взошло, и ощутимо припекало. Мы шли по полю, над нами витал одуряющий запах свежескошенной травы. Косили мы несколько часов. К тому времени, когда мы закончили, я перестал ощущать плечи, у меня ломило поясницу, и дрожали ноги. Болели стертые в кровь от непривычной работы ладони. Хотелось пить и есть.
