Майкл Стэкпол - Зло торжествует
– Я увидела в этой программе возможность вырваться из бутылки. Уехав из Феникса, я получу шанс узнать что-то о себе. Если у меня не будет такого чувства, будто я живу под камнем, может быть, я перестану чувствовать себя червем. Во всяком случае, попробовать не мешает.
Я улыбнулся и подмигнул Нэтч. Ведущий снова повернулся ко мне и задал следующий вопрос, на который я быстро ответил, а после этого пошла реклама. Чарльз продолжал вести передачу в той же непринужденной манере, то предлагая обсудить какой-нибудь общий вопрос из жизни города, то приглашая нас ответить на вопросы слушателей, звонивших на студию. Чаще всего звонившие хотели узнать, подойдут ли они или кто-то из их знакомых для программы "ШДО".
Все шло как по маслу и скоро – как-то уж слишком скоро – время, отведенное на передачу, подошло к концу.
– Что ж, вот и все на этот час. После выпуска новостей мы вернемся в студию с лидером "Скептиков Феникса" и обсудим непрекращающиеся слухи об НЛО и других загадочных явлениях и странных существах, хлынувших в наш штат из Невады. – Чарльз нажал кнопку на пульте и снял наушники. – Эгей, замечательная передача получилась. В следующий раз придется взять два часа.
– Ловлю вас на слове, – сказал ему я. Передача вселила в меня надежду на то, что на следующий день к нам придут тысячи добровольцев.
В то же время отчаяние, звучавшее в некоторых голосах, заставило меня задуматься, не была ли права Нэтч, сомневаясь в наших способностях изменить мир к лучшему. В союзе со Скрипичником мы, возможно, достаточно сильны, чтобы сокрушить Пигмалиона, но потом нам все равно придется иметь дело со Скрипичником, а его никоим образом нельзя считать слабым противником.
Я поблагодарил Чарльза, чувствуя, как во мне нарастает ощущение надвигающейся беды. В вестибюле мы расстались, оставив его со следующим гостем передачи, крепким бородатым коротышкой, и вышли из здания. Когда дверь за нами с щелчком закрылась, я повернулся к Нэтч:
– Ты молодец. У тебя отлично все получилось.
– Спасибо.
Мы двинулись обратно к Центру, и я внезапно осознал, почему у меня на душе так тревожно.
Это тяжелое чувство не имело никакого отношения к Скрипичнику и опасности, которую он представлял. Мы участвовали в передаче радиостанции, местоположение которой было всем прекрасно известно. Мы покинули здание сразу после окончания программы и вышли через ту же дверь, в которую входили часом раньше.
Мы предоставили любому, кто хотел свести с нами счеты, великолепную возможность осуществить свое намерение.
"Воины Арийского Мирового Союза" не преминули воспользоваться случаем. Два светловолосых молодых человека в серых шерстяных пальто выступили из тени нам навстречу. Рывком распахнув пальто, они выхватили оружие. Я повернулся, чтобы предупредить Нэтч, но, прежде чем успел произнести хоть слово, услышал грохот и увидел, как она сложилась пополам, получив пулю в живот.
В этот миг я вспомнил все, чему научился, когда был орудием Скрипичника. Сместившись влево, я заслонил телом падающую Нэтч и избежал большей части пуль, предназначенных мне. Я чувствовал их удары и слышал, как они впиваются в шелк моей ветровки, но кевлар задержал четыре или пять кусочков металла, попавших в цель.
Частью сознания я оценил причиненный ущерб. Я чувствовал боль, стало быть, жилет задержал не все пули. Принимая во внимание принцип действия кевлара и расстояние, с которого велась стрельба, мне повезло, что хоть часть пуль застряла в жилете. Я шагнул к одному из «арийцев», который перезаряжал пистолет, но его дружок вскинул запрещенный "Инграм Мак-10" с глушителем. Я рванулся влево, так, чтобы первый «ариец» оказался между мной и стволом, хотя понимал: если он все же выстрелит, я – покойник. С такого расстояния его пули сорок пятого калибра прошьют и его напарника, и мой жилет запросто. А учитывая, что «арийцев» тоже обеспечивают жилетами, автомат, весьма вероятно, заряжен пулями с тефлоновым покрытием.
Рассчитывая на остатки чести среди отребья белых расистов, я воспользовался прикрытием и сделал свой ход. Рванув вперед, я зигзагами домчался до перил, огораживающих пешеходную дорожку на кромке верхней улицы. Под свист пуль, С искрами отскакивающих от перил, я перепрыгнул ограждение и полетел вниз.
Арийцы действительно использовали тефлоновые пули. Одна из них ударила меня в левое плечо, и я перевернулся в воздухе. Волна боли раздавила меня, и вслед за ней я услышал хруст раздробленной кости.
Я прыгнул с верхней улицы, понимая, что могу покалечиться при падении, но, если бы я остался наверху, меня неминуемо ждала бы смерть. Теперь, когда пуля изменила траекторию моего движения, я потерял способность управлять телом.
Я не видел, куда приземлюсь, а поскольку падал параллельно земле, не мог подобрать под себя ноги, чтобы смягчить удар. Мне оставалось только расслабить мышцы и надеяться на удачное приземление.
Моя надежда оказалась тщетной. Я приземлился на широкий край неизвестно чего.
Мой позвоночник хрустнул, и нижняя половина тела онемела в то же мгновение. Ноги, которых я уже не чувствовал, тяжело ударились о землю, и меня снова швырнуло вверх. Я сделал в воздухе сальто, упал лицом вниз и почувствовал на губах вкус пыли.
Я изо всех сил старался отогнать боль, пульсирующую в левом плече в ритме, созвучном пытке, терзающей мой позвоночник. Мне сразу же стало понятно, что левая рука уже ни на что не годится, так же как и ноги. Но даже в таком положении мне было лучше, чем Нэтч. Я пока еще оставался в живых и имел шанс спастись.
Если мне удастся дотащиться до тени, отбрасываемой полуразрушенной кирпичной стеной, которая сломала мне позвоночник, «ариец» с автоматом не сможет меня достать.
– Ты слишком глуп, чтобы жить, Лоринг! – услышал я сверху. Потом раздался слабый щелчок, за ним глухой удар, секундой позже – снова глухой удар. Я поднял голову и увидел, как передо мной в пыль шлепнулся голубой шар. Я уставился на него и в это мгновение кристальной ясности понял, что золотой символ, выдавленный на голубом пластике оболочки гранаты, – это логотип корпорации "Билдмор".
Книга 2
Инкубационный период
Глава 7
Увидев Бата в дверном проеме конференц-зала, Синклер Мак-Нил с трудом сглотнул подступивший к горлу комок. Руки гиганта были сжаты в кулаки, на бедре висел пистолет, а широкую грудь пересекала лента с обоймами. Но, судя по развороту плеч и яростному оскалу, Бат собирался разделаться с подонками голыми руками. Пистолет он взял только потому, что даже ему было известно, что глупо вступать в схватку с врагом безоружным.
