Венди Стауб - Луна вуду
- Надеюсь, - улыбнулся он и взял ее за руку. - Пойдем. Главное, не дергайся. Толпа станет аплодировать, а репортеры будут щелкать вспышками, как сумасшедшие, пока не поймут, что мы не кинозвезды.
Нервы у Пайпер были почти на пределе. Она сделала глубокий вдох и посмотрела в окно. Джек оказался прав. Площадь заполняла толпа народа, так и рвавшаяся за ограждение. Шофер открыл дверь. Джек вылез первым, потом помог выйти своей даме.
Засверкали вспышки, задвигались телекамеры. Пайпер, идущая под ручку с Джеком, почувствовала себя настоящей звездой, возбудилась и заважничала. Шагая по красной ковровой дорожке, она знала, что запомнит эту ночь на всю жизнь.
Толпа снова сильнее навалилась на ограждение, заметив еще нескольких звезд, на сей раз настоящих. На Пайпер неожиданно налетели репортеры. Она сжала руку своего кавалера, чтобы не потерять его в жуткой толчее.
Джек ускорил шаг, и тут Пайпер почувствовала, что ее тянут за платье. Она оглянулась. Какая-то незнакомая женщина наступила на ее длинный, ниспадающий до земли подол. И вырваться она никак не могла.
Джек потянул Пайпер за руку, и раздался звук рвущейся ткани. Она попробовала окликнуть его. Но он не слышал ничего из-за многоголосого гомона толпы.
Ткань снова затрещала, и Пайпер остановилась. Ее ноги неожиданно обдал свежий ветерок. Она опустила глаза и вскрикнула.
Ее платье погибло!
Сраженная наповал, Пайпер подняла руки и остановила время. Вокруг кинотеатра воцарилась тишина. Перестали сверкать вспышки. Люди застыли с распахнутыми ртами, вытаращенными глазами, простертыми вперед руками.
Пайпер глядела на кусок пурпурного шелка, валявшийся на земле, - бывший подол ее прекрасного платья. Наклонившись, высвободила его и посмотрела на Джека. Оказалось, что он зажмурился от яркой вспышки.
"Нужно выбираться отсюда, прежде чем время пойдет дальше", - поняла Пайпер.
Она с сожалением потрепала своего кавалера по щеке и прошептала:
- Прости, Джек. Мне нужно домой.
Пайпер подняла подол, обернула его вокруг талии и завязала. С колотящимся сердцем она побежала через толпу фанатов вниз по улице.
Через несколько секунд толпа снова загудела. Время вновь пошло. Пайпер бросила взгляд через плечо и разглядела недоумевающее лицо Джека. Он обернулся, ища свою даму глазами и выкрикивая ее имя.
Она хотела откликнуться, пойти вместе с ним, но не смогла. Нельзя же идти в таком виде, с оторванным подолом!
Пайпер стала проталкиваться через толпу так быстро, как только могла. Волшебная ночь закончилась исчезновением.
Прюденс сидела за своим рабочим столом в "Бакленде" и глазела в окно. На город уже опустились сумерки. Значит, Пайпер сейчас в кинотеатре вместе с Джеком.
"Очарование Голливуда в нашей бухте, - подумала Прю. - Хоть и не похоже на сестричку, но думаю, она сумеет там приспособиться. Надеюсь, она сможет как следует повеселиться. Ей необходимо отдохнуть после стычки с Департаментом здравоохранения".
Она потерла глаза и снова повернулась к справочникам, лежавшим на столе. К концу рабочего дня все чувства уже погасли.
Обычно работа придавала ей сил, особенно когда доводилось заниматься исследованиями вроде нынешнего. Прю обожала раскрывать историю создания того или иного предмета искусства, раздумывая над тем, через чьи руки он прошел.
Она нашла описание вазы, которую вносила в каталог, и после вглядывалась в страницу до тех пор, пока строчки не поплыли перед глазами, а комната не начала таять, погружаясь в тень.
Ей захотелось отправиться домой, но она опасалась вести машину при такой дикой усталости.
"Прикрою-ка глаза на минутку, - подумала Прюденс. - Чуть-чуть вздремну и приду в себя".
Какое-то время она находилась между сном и явью. Реальность мешалась со сновидениями.
И вдруг Прю почувствовала чье-то присутствие и поняла, что здесь находится тот самый мужчина, который поцеловал ее, - ночной призрак.
"Он тут, - подумала она. - Рядом со мной, здесь, в комнате. И это наяву. Я слышу, как бьется мое сердце, как пульсирует моя кровь".
Он приблизился к ней. Прю отчетливо видела его силуэт, но лица, скрытого в тени, вновь не могла различить.
Она почувствовала досаду. Ей хотелось увидеть его лицо. Но потом до нее дошло, что не в лице дело. "Между нами возникла связь, - подумала Прю. - Узы, которые невозможно разорвать".
- Ты подарила мне жизнь, - прошептал он и прикоснулся к ней губами.
Ее будто притягивало к нему магнитом, и она не могла сопротивляться его силе. Но ей и не хотелось сопротивляться. Она чувствовала, что между ними плескалась какая-то энергия, накатывающая и иссякающая, накатывающая и иссякающая.
Сердце бухало, в висках пульсировала кровь. Тело полыхало от желания. Ей хотелось целоваться вечно.
Мужчина отстранился, и Прюденс стала хватать ртом воздух, ожидая, что он снова прикоснется к ней губами.
Она открыла глаза, хотя сон еще не закончился. И увидела его руки, протягивающие ей ожерелье с подвеской из крупного изумруда. Прю моргнула. То самое ожерелье, которое Робер показывал ей в доме Клэйборна. Как же оно попало к незнакомцу?
Он опустил ожерелье ей на шею, и изумруд оказался прямо у нее под горлом.
- Мой подарок, - прошептал мужчина. - Носи его и при жизни, и после смерти.
Прюденс проснулась, тяжело дыша. Пощупала горло рукой. Ожерелья не было, но на его месте ощущалась какая-то странная, пульсирующая теплота, как будто оно исчезло только что.
- Прю, ты не заболела?
Она узнала его голос, хотя вовсе не ожидала его услышать. Вскрикнув, Прюденс увидела Робера, включившего настольную лампу. Он стоял возле стола и внимательно разглядывал свою подругу.
- Ты не заболела? - повторил Робер.
- Вроде бы нет, - пожала она плечами. - Так, задремала на минутку. Я знала, что уже темно, но почему-то не включила лампу.
- Ты так надрываешься, - произнес Робер тихим голосом и поставил на стол бутылку.
- Что ты принес? - удивилась Прюденс.
- Шампанское, оставшееся с Нового года. Конечно, с тех пор оно немного выдохлось. Но я сберег его специально для тебя. И еще подумал, может быть, ты захочешь сохранить бутылку на память.
"Старое выдохшееся шампанское, - подумала она. - Ну разве может быть более прозаичный подарок? Особенно после того, как ты целовалась с ночным призраком". Ей так хотелось, чтобы сон вернулся. Теперь для Прю, находящейся под впечатлением от этого сна, образ Робер совсем померк.
- Она мне не нужна! - выпалила Прюденс и тут же увидела в глазах француза боль.
"Зачем я так сказала? - удивилась она. - Он просто предложил мне подарок. Я могла взять его и выбросить потом. Не следовало обижать Робера" .
