Роберт Стайн - Добро пожаловать в мертвый дом
– Пити… что с тобой, маленький? – крикнула я, но пес даже не шелохнулся. – Пити? Ты что, забыл свое имя? Пити?
– Как же от него воняет! – сморщился Джош.
– Ничего. Дома мы его сразу вымоем. – Голос у меня дрогнул. Мне было грустно. И почему-то страшно.
– А может быть, это не Пити, – задумчиво проговорил Джош и посветил на него фонариком.
В глазах собаки снова сверкнули красные огоньки.
– Нет, это Пити, – сказала я. – Посмотри. У него ошейник и поводок. Бери его, Джош, и пойдем домой.
– Сама бери! – возразил Джош. – Он воняет.
– Возьми за поводок. Я же не прошу тебя тащить его на руках.
– Нет. Ты возьми, – заупрямился Джош. Если Джош заупрямился, с ним лучше не спорить. Себе дороже. Я пожала плечами:
– Ладно. Я возьму. Только мне нужен свет.
Я вырвала у Джоша фонарик и побежала за Пити.
– Сидеть, Пити. Сидеть!
Это единственная команда, которую Пити выполнял всегда.
Но на этот раз он не послушался, он развернулся и потрусил прочь, свесив голову.
– Пити, стой! Пити, дурная собака! – Я уже начинала злиться. – Делать мне больше нечего, как за тобой гоняться.
– Держи его, а то убежит! – закричал Джош, бросаясь следом за мной.
Я провела по земле фонариком.
– Где он?
– Пити! Пити! – отчаянно и пронзительно орал Джош.
Пити снова куда-то пропал.
– Так. Только не говори мне, что он опять потерялся! – Я готова была расплакаться. Мы принялись звать его на разные голоса.
– Да что с ним такое? – Я была в полном смятении.
Мы стояли между двумя рядами надгробных плит. Я еще раз провела фонариком сначала вдоль одного ряда, потом быстро – вдоль второго. Пити не было.
– Пити! Пити!
На мгновение круг света остановился на одном из гранитных надгробий.
Я машинально прочитала имя, высеченное на камне.
Меня едва не хватил удар.
– Джош, посмотри! – Я вцепилась в его рукав.
– Что там? – спросил он в замешательстве.
– Имя на камне. Прочти.
– Карен Сомерсет, – прочел Джош и озадаченно уставился на меня.
– Ну и что?
– Карен. Моя новая подруга. Мы с ней все время болтаем на стадионе.
– Так это, наверное, ее бабушка или еще кто-нибудь. – Джош на секунду умолк и нетерпеливо позвал: – Пойдем. Надо найти Пити.
– Нет, ты посмотри на годы.
Под именем Карен Сомерсет стояли даты: 1960—1972.
– Это не может быть ее бабушка или мама. – Я продолжала светить на камень, хотя у меня так дрожали руки, что я боялась, что не удержу фонарик. – Девочка умерла, когда ей было двенадцать лет. И Карен тоже двенадцать. Она мне говорила.
– Аманда… – Джош раздраженно поморщился и отвернулся.
Но я подошла поближе и посветила фонариком на соседнее надгробие. Имя, выбитое на камне, было мне незнакомо. Я перешла к следующему камню. Снова незнакомое имя.
– Аманда, пойдем! – крикнул мне Джош. Но я застыла на месте.
Потому что на следующем камне было выбито: Джордж Карпентер. 1975—1988.
– Джош, посмотри. Это же наш Джордж. Со стадиона.
– Аманда, нам надо искать Пити! – взвился Джош.
Но я не могла отойти от могил. Я переходила от одного камня к другому и читала надписи, освещая их фонариком.
Все внутри у меня сжималось от страха.
Я нашла Джерри Франклина. А за ним – Билли Грегори.
С ними мы каждый день играли в софтбол на школьном стадионе… Они все были мертвые.
У каждого из них была могила.
Я уже ничего не соображала от ужаса. Сердце колотилось так, что, казалось, сейчас разорвется. Я дошла до последнего камня в ряду. Руки так дрожали, что я едва не выронила фонарик, когда направила луч света на надпись на камне и прочла:
– Рэй Терстон. 1977—1988.
– Эй, ты идешь? – крикнул мне Джош. Он еще что-то кричал, но я уже не разбирала слов.
У меня было чувство, что я выпала из времени и пространства и оказалась в черной пустоте, где были только слова, высвеченные фонариком: Рэй Терстон. 1977—1988.
Я снова и снова читала эту жуткую надпись, пока буквы и цифры не утратили всякое значение и не превратились в бессмысленные закорючки на сером камне.
Тем временем Рэй бесшумно подкрался к могиле и стоял прямо напротив меня. Нас разделял только надгробный камень.
– Рэй… – выдавила я и провела фонариком по имени, высеченном на камне. – Рэй, это… ты!
Его глаза сверкнули в темноте, точно угли догорающего костра.
– Да, это я, – сказал он совсем тихо. – Аманда, мне очень жаль, что все так получилось.
Я в страхе попятилась. Стало вдруг нечем дышать. Все словно замерло. Ни звука, ни шороха, ни шелеста. Даже воздух застыл неподвижно.
«Здесь все мертвое», – подумала я.
Вокруг меня – только смерть.
Я оцепенела, не в силах вздохнуть, не в силах пошелохнуться. Закружилась голова. Тьма клубилась вокруг меня, точно черный туман. Серые могильные камни потонули в черноте.
И сквозь это круговращение пробилась мысль: что он собирается со мной сделать?
– Рэй… – выдавила я, преодолевая оцепенение, и так тихо, что сама едва себя слышала. – Рэй… Ты вправду мертвый?
– Мне очень жаль, – повторил он. – Вы пока не должны были этого знать. – Его глухой голос как будто с трудом пробивался сквозь неподвижный воздух.
– Но… как?! То есть… я ничего не понимаю…
Я смотрела мимо него на подрагивающий круг белого света. Джош был уже далеко. Почти у ворот. Он по-прежнему искал Пити.
– Пити! – в ужасе прошептала я, и у меня сжалось сердце.
– Собаки первые все понимают, – проговорил Рэй. – Они быстро распознают живых мертвецов. Вот почему их убирают сразу. Потому что они знают.
– Ты хочешь сказать, Пити… мертв? – На последнем слове мой голос дрогнул.
Рэй кивнул.
– Собак убивают первыми.
– Нет! – Я попятилась от него, нога подвернулась, и я едва не упала на низкое мраморное надгробие. В ужасе я отскочила в сторону.
– Вам нельзя было это видеть. – Лицо Рэя было непроницаемым, и только в глазах читалась искренняя печаль. – Вам нельзя было ничего знать. Две-три недели по меньшей мере. Я наблюдатель. Я должен был наблюдать. И сделать так, чтобы вы до поры до времени ничего не узнали.
Он шагнул ко мне. В его глазах сверкнул красный огонь.
– Это ты следил за мной из окна? – спросила я. – Ты был у меня в комнате?
Он опять кивнул.
– Я раньше жил в вашем доме. – Рэй сделал еще один шаг в мою сторону, тесня меня к мраморному надгробию. – Я наблюдатель.
Я заставила себя отвести взгляд, не смотреть в его глаза, горящие красным огнем. Надо крикнуть Джошу, чтобы он привел кого-нибудь на помощь. Но Джош был слишком далеко. Вряд ли он меня услышит. А я сама не могла сдвинуться с места. Меня будто парализовало.
– Нам нужна свежая кровь, – сказал Рэй.
