Ирина Крыховецкая - Поломанные Константы
Отец Георгий задумчиво смотрел на нее. Даша застегивала сумку и говорила:
– А потом со мной на связь вышли светлые силы, а может, это ангелы. С тех пор я как проводник, а вы как приемник, отец Георгий, – Даша краем глаза заметила улыбку священника. – Кроме того, после школы в шестнадцать лет я поступила в медико-технический лицей и через три дня получу диплом медтехника.
Отец Георгий вопросительно поднял брови.
– Я буду иметь дело с мутантами, в тот момент их жизни, когда они будут проходить очищение. Только я, приговоренный ребенок и аппарат, оператором которого я являюсь. А это… – Даша задумалась. – В общем, через неделю я буду работать в Центре Преображения, в том, в который распределят. Бог укажет нужный…
Теперь по дороге, ведущей в город, с шумом неслись машины Службы Справедливости. Церквушка отца Георгия осталась далеко позади, и вдалеке уже маячили белые дома.
Даша сошла с трассы, машины ревущим потоком промчались мимо нее. Куда это они?
За последние четыре года утекло много воды. СС уже не скрывала своих дел. Рушились церкви и храмы в городах, запрещались многие фильмы, уничтожались книги, картины, затирались песни. Запрещали Бога. Кто там был у руля? Кто правил страной и давил, как рабовладелец, на остальной мир? Сатана или Диктатор. Его мало кто видел, его правление сравнивали с властью, пришедшей в начале ХХ века. Когда Даша родилась, Диктатор стоял у власти уже несколько лет, но она считала, вернее знала, кем является на самом деле Диктатор. Она понимала, Сатана низвержен на землю и готовится к ответному удару.
Практически каждая область имела свой Центр Преображения. Это гарантировало стопроцентную безопасность имеющейся власти, защиту от мутантов, от промысла Бога. Диктатор мутантов остерегался. Они были верны Богу и несли в себе Весть. Поэтому каждый ребенок до шестнадцати лет был подозреваем. Потом он либо оказывался нормален, либо проходил чистку… Дарья ее избежала.
В центре города скопилась пробка, улицы, ведущие к главной площади, оказались забиты городским транспортом и машинами СС. Люди и солдаты в черной форме спешили к центру. Такое суматошное движение напомнило Даше муравейник, частицей которого она должна была стать, чтобы попасть к вокзалу. И Даша затерялась в потоке людей и машин, в хитром переплетении старинных улиц…
На небольшой площади, лежащей на Дарьином пути, воздвигли баррикаду из поставленных плотными кольцами машин, сваленных легких киосков. На вершине баррикады находились люди, среди которых особенно выделялся один – маленький худой человек с бородкой и длинными волосами, в допотопной одежде. Он размахивал руками и громко говорил в микрофон.
– Люди, – кричал он, – проснитесь! Посмотрите на звезды! Ведь есть же мы! Есть Бог! Радость и грусть, смех и печаль, Вера и жизнь, все это в наших руках! Но разве вы, сильные духом, не видите творящееся вокруг? Сатана правит миром, он пытается отобрать у нас самое святое – веру в Бога, он специально обезличивает наших детей, ведь… – он не договорил.
Эсэсовцы с каменным равнодушием разбросали людей на баррикаде. Какой-то молодой офицер сорвал оратора с его пьедестала и поволок через толпу, кричащую под ударами эсэсовских палок, к своей машине.
Идиот! – мысленно крикнула Даша неудачливому оратору. Тот удивленно замер, но эсэсовец потащил его дальше. Человек вертел головой в поисках говорящего с ним.
Не время кричать на перекрестках! Ты что, захотел новой чистки? Сейчас будешь делать так, как я скажу!
Человек обмяк и больше не пытался вырваться. Даша шла через толпу, и люди расступались, сами не зная почему. Она преградила дорогу эсэсовцу и замерла. Перед ней в форме лейтенанта СС стоял сосед Венеры, вернее, ее поклонник Егор Торин. Егор удивился, увидев перед собой девушку:
– В чем дело? – грубо спросил он.
– Я думаю, Егор, Венера еще больше станет ненавидеть тебя, – сказала Даша.
Изумленные глаза Егора остановились на Дашином лице. Этого хватило, Егор оцепенел. И Даша наконец-таки схватила за руку оратора.
– Бежим! – крикнула она. – Через минуту он очнется!
Скоро они затерялись в толпе, но все еще бежали. Где-то вдалеке завыла сирена патрульной машины. Даша мчалась по лабиринтам улиц, а за ней, безропотно подчиняясь, спасенный оратор. Он тяжело дышал, но остановиться не мог. Только за городом Даша прекратила бег. Прислонившись к дереву, растущему у кромки леса, она осмотрела человека. Он не мог отдышаться и сильно кашлял, нагибаясь и держась за грудь. Ему было лет двадцать семь, но лицо казалось не по возрасту усталым и изможденным.
– Ты что, сумасшедший? – спросила Даша.
– Нет, – чуть успокоившись, ответил человек. – Они не понимают, что…
– Хватит! – перебила Даша. – Не время кричать на перекрестках. Тебе необходимо спрятаться, возможно, на тебя охотится вся СС. Ты для них – опасный преступник.
– Но где спрятаться? – промямлил парень.
– Пошли, только через лес. Как тебя зовут?
– Горский.
Его звали Демид Горский, и ему действительно было 27 лет. Он родился за тысячи километров отсюда, в Сибири, в самом сердце тайги. И, живя с родителями в уединении, не прошел чистки в шестнадцать лет. А кто догадается потом? Он рос в окружении старых, ныне запрещенных книг. Рядом с домом была маленькая часовня с иконами, и Демид ходил туда, учился читать в тишине и окружении староцерковных книг. Там он решил стать священником, и родители, будучи христианами, одобрили его решение.
Так Горский появился здесь. Он был потрясен, подавлен происходящим. Но, положась на Бога, воспрянул как феникс в духе и начал бродяжничать из города в город, проповедуя запрещенное. На него охотились, но Демиду везло…
– А куда мы? – неожиданно спросил Демид.
– Я веду тебя к священнослужителю, отцу Георгию, – ответила Даша.
– К настоящему?!
– К самому что ни на есть, – улыбнулась Даша.
– А как тебе удалось все это, ты… – Демид запнулся.
– Да, я мутант, – договорила за Горского Дарья.
– А с виду не скажешь.
– И с виду скажешь, у меня сиреневые глаза.
– Но они же черные!
– Линзы, – отмахнулась Даша.
– Ух ты! – всплеснул руками Демид. – А как же ты чистку вашу пропустила?
– Так уж вышло.
Дверь старой церквушки, как всегда, открыл отец Георгий.
– Даша?! – воскликнул он и вопросительно посмотрел на Горского.
Даша все рассказала Георгию. Священник слушал и кивал, а затем сказал, радушно улыбаясь:
– Что ж! Особо опасный теперь преступник, Демид, милости прошу в мои апартаменты. Но как же теперь ты, Даша?
– Не знаю. Я опаздываю, через двадцать пять минут начинаются экзамены… А до дома два с половиной часа.
