Кэмерон Джейс - Безумие 2. Выдумка
Пиллар молчит. Надеюсь, он думает над этим.
— Ладно. Попробую уложиться за одну минуту. — Вздыхает он. Впервые за все время, я заставляю его потакать моим желаниям. — Давай посмотрим. Имена, что ты прочла на бирках, не имеют ничего общего. Что нам известно наверняка, так это возраст детей, который не очень- то помогает нам в поисках. Мальчики и девочки, пол здесь не имеет никакого значения. Я проверил имена, пока мы говорили: все дети, либо из бедных семей, либо от выходцев среднего класса. Никого из богачей. Но опять же, большинство преступлений по всему миру совершается против бедняков..
— Какова вероятность, что маффины оставил не Чешир? — перебиваю я, щелкая пальцем. — Что если дети вначале сами покупали маффины?
— Еще не доводилось видеть детей, которые бы лопали маффины прямо в упаковке. Звучит не очень аппетитно.
— Вы не понимаете, Пиллар. Позднее, Чешир запечатал маффины, которые они купили. — Я не констатирую факты, просто думаю вслух. — Я говорю о том, что детей выбрали потому что они купили Мяу — Маффин…или же очень сильно хотели купить.
— Возможно, — отвечает Пиллар. — И что?
Я пытаюсь выяснить это, снова глядя на детей. С какой стати ему убивать детей, которые покупают эти маффины?
— Две минуты.
— Подождите! — я вскидываю палец в воздух. — Забудьте о том, что я только что сказала. Я ошибалась.
— Признание ошибки — редкая добродетель.
— Но я была права кое в чем другом, — вскрикиваю я. — Дети!
— Что там с ними?
— Они… — я щурюсь, чтобы убедиться. Неужели разгадка с самого начала была настолько простой? Будь ты проклят, Чешир.
— Что?
Я бросаюсь к мешкам с телами и расстегиваю детей сверху донизу, чтобы увидеть их тела целиком. Почему я прежде была так напугана, чтобы взглянуть на их тела?
— Что это, Алиса? — Пиллар взволнован и испуган одновременно.
— Разгадка не в головах! — вскрикиваю я.
— Как это так?
— Так же, как и арбузы предназначены для того, чтобы одурачить полицию, чтобы мы смогли найти маффины, детские головы не более чем трюк, чтобы пустить полицию по ложному следу, — объясняю я. — Настоящая разгадка кроется в телах. — Все органы целы, не видно ни капли крови. — Тела аккуратно одеты. — Я говорю ему то, что вижу. — Не думаю, что дети были одеты в этом во время совершения преступления. Детей переодели позже. То есть, тела детей переодели позже.
— Значит, головы послужили тем самым Х, что помечают зарытый клад. — Имеет смысл, с тех самых пор, как полиция обнаружила тела в домах, через несколько часов после нахождения голов. — Пиллар взволнован. — Так в чем зацепка? Почти одна минута, Алиса. Лучше пошевеливайся.
— Карманы детей набиты бесчисленным количеством конфет, батончиков и шоколадок.
Пиллар молчит.
— Батончики Веселые Весельчаки, коробочки Там-Там и пирожные Дама Червей (прим. пер. Queen of Hearts — Красная Королева, Червонная Королева), — говорю я, читая названия. — Все это сейчас продается в Англии?
Не припоминаю ничего такого два года назад, но опять же, я ничего не помню за последние два года.
— Да. Это все тенденции Страны Чудес в пищевой промышленности, начиная с убийств Чешира на прошлой неделе. Менее одной минуты, Алиса. Поспеши. Расскажи мне о подсказке.
— Поначалу, я подумала, что костюмы слишком велики для детей, а после нашла полные карманы конфет.
— Насколько велики?
— Довольно, огромные. ХХL, не иначе, — отвечаю я. — То есть, четырнадцатилетний мальчик или девочка не должны быть такими…
— Дети — жирдяи, Алиса? — без обиняков спрашивает Пиллар.
— Почти такие же полные, как и дети из Ричмондской Начальной Школе. В чем тут дело?
— Все умершие дети, толстые, Алиса? У всех избыточный вес?
— Да. — Киваю я. Ошибки быть не может. Наконец, это становится очевидным, когда я переворачиваю детей и вижу на спине метки XXL. Однозначно, это проделки убийцы. — Что это за преступление такое?
— Значит, подсказка заключается в том, что все дети, которых убивает Чешир — толстяки? — выдвигает предположение Пиллар.
— Определенно.
— Отлично. Снимай куртку и обувь, Алиса, — говорит Пиллар. — И прыгай в мешок. Гробовщик должен прибыть…
Сигнал пропадает.
— Пиллар, — я тяжело дышу, снимая обувь и куртку, и бросаю из за стол. — Вы меня слышите? — я забираюсь в мешок и начинаю застегивать себя изнутри, что на самом деле оказывается сложно, но мне удается застегнуть себя до самого лба, когда я ложусь на спину.
Внутри мешка, я сую телефон в карман и ставлю его на беззвучный режим, боясь, что он зазвонит в присутствии гробовщика. Я начинаю дышать так медленно, как только могу.
Успокойся, Алиса. Всего лишь через несколько минут, ты окажешься в безопасности.
Я закрываю глаза, когда снаружи доносятся приближающиеся шаги. Металлическая дверь открывается. Делаю глубокий вдох и пытаюсь подумать о чем-то расслабляющем, чтобы не запаниковать. Я могу думать лишь об одном человеке, который заставляет меня чувствовать себя подобным образом. Думаю о единственном человеке, который привносит смысл в мою жизнь, и лишь он один мне не безразличен, даже если это и бессмысленно, и даже если он настолько чокнутый, чтобы называть себя Джеком Даймондсом.
Глава 16
Шаги гробовщика, который оказывается слегка грузной женщиной. Мраморный пол скрипит под ее дешевой спортивной обувью. Или мне хочется в это верить. Трудно сказать наверняка.
Шаги тяжелые. Очень медленные. Уставшие.
Я стараюсь дышать медленней, поскольку мне не хватает воздуха внутри мешка. Скоро все должно закончиться. Мне нужно, чтобы она просто выкатила мой стол из этой комнаты. Она, должно быть, ищет мой идентификатор или что-то, чтобы распознать мое тело.
Гробовщица останавливается через пару столов от меня. Затем, она снова передвигается. Я слышу, как она постукивает чем-то, предполагаю, что это медицинская карта. Ее дыхание затруднено, словно дрожащая газовая труба, которая вот-вот взорвется.
Я снова пытаюсь чем-то отвлечь свой ум, чтобы успокоиться. Сначала — это Джек. О, Джек, вместе со своей абсурдностью, глупостями и милыми ямочками. Но затем, образ Джека тает из-за звуков музыки снаружи моего мешка. Гробовщица, скорее всего пользуется Ай Падом с маленькими динамиками. Песня мне хорошо знакома: «Не бойся Смерти» Blue Öyster Cult.Интересно.
Это займет какое-то время. Не думаю, что она спешит. Все, что я могу сделать — это ждать, пока она подберет меня. Словно в замедленной съемке, гробовщица прикуривает сигарету. Я не виню ее. Время, должно быть, самая бесполезная вещь для женщины, которая коротает свои деньки среди покойников.
