Виктор Точинов - Ностальгия
— Вам чего? — спросила продавщица, прервав свое занятие.
О, как это прозвучало! Два слова — но в интонации прямо-таки вся квинтэссенция знаменитого совковского сервиса! Интересно, здесь для пущей достоверности на специальных курсах обучают персонал хамить покупателям? Или в тетечке бродит старая закваска советской торговли? Судя по ее возрасту, — вполне возможный вариант.
— Могу я увидеть администратора? — поинтересовался Сергей, не сомневаясь, каким будет ответ.
Продавщица оправдала ожидания. Рявкнула:
— Жалобная книга вон там! — размашистый указующий жест в неопределимом направлении. — Не мешайте работать!
Не-ет, какие там курсы, — старая школа, сразу видно.
Он не стал мешать работать. Вспомнил наконец про два советских червонца — от долгого нахождения в руке они изрядно помялись, но платежеспособность не потеряли. Выбил чек в кассе, пристроился к винно-водочной очереди — коньяк КВВК стоил девятнадцать восемьдесят, удачно все сложилось. Проверим качество здешнего контрафакта…
Пока стоял, в разговоры соседей не вслушивался — обычный треп пьяноватых маргиналов. Поглядывал по сторонам — цепким взглядом, профессиональным, высматривал детали и детальки, характерные штрихи, которые смогут пригодиться в будущем очерке. (Будет очерк, Сергей уже решил для себя, — как бы ни повернулось дело, потребуется разоблачительная публикация, или нет, — но очерк он напишет, больно уж тема интересная…)
А вот этот эпизод, кстати, можно использовать для вступительного пассажа: женщина в предпенсионных годах, хорошо и модно одетая, застыла как изваяние, уставившись на витрину бакалейного отдела. И явно сейчас она не здесь — там, в своей молодости. И глаза у дамы что-то больно уж подозрительно поблескивают…
Очередь двигалась быстро — не разливают же, не взвешивают — и вскоре Сергей обменял свой чек на коньяк. Отошел от прилавка, осмотрел придирчиво: на вид все в порядке, пробка закатана фабричным способом, этикетку от настоящей не отличить. Но — старого образца, нет штрих-кода, поминаются и СССР, и Дагестанская АССР.
Не попробовав, не поймешь, что внутри, — однако не устраивать же дегустацию из горлышка прямо здесь, в зале. Дома разберемся…
Сейчас предстоит выяснить кое-что другое… А именно — что находится за неприметной дверью в стене, как раз между рыбным и овощным отделами?
«Посторонним вход воспрещен!» — сурово предупреждала табличка на двери.
«Пресса! — мысленно парировал Сергей. — Даешь свободу информации!»
3
Что дверь не заперта, он заметил, еще стоя в очереди. Даже приотворена — видна узенькая щель, в такую не просочится и кошка.
Что за дверью, догадаться нетрудно. Подсобные помещения, а в них наверняка много чего интересного. Скорее всего, производство «советских» расфасованных продуктов налажено именно здесь. Иначе возможны накладки — остановит, к примеру, ГИБДД машину, а в ней совсем не тот товар, что указан в накладной. Проблема решаемая — можно сляпать фальшивые документы на груз, можно загодя договориться с гаишным начальством… Но зачем посвящать в тайну лишних людей?
Ладно, сейчас разберемся. Грузчики, упаковщики и прочий мелкий подсобный люд — контингент весьма разговорчивый, особенно если их словоохотливость слегка простимулировать. И узнать кое-какую предварительную информацию от них куда легче, чем от директора или администратора.
…Момент Сергей выбрал удачно: продавщица из овощного отдела куда-то отлучилась, а та, что в рыбном, была занята важным делом: пыталась отколоть несколько рыбин от смерзшейся глыбы не то минтая, не то хека. Товар этот, как ни странно, время от времени покупали, несмотря на крайне неаппетитный вид. В основном старушки, не иначе как для кошек. Цена тридцативосьмикопеечного продукта в переводе на современные деньги получалась более чем умеренная.
Пытаться прошмыгнуть в дверь незаметно Сергей не стал. Шагнул к ней не таясь, уверенно. Если так идет в подсобные помещения магазина солидно выглядящий человек, сразу ясно: направляется он туда не затем, чтобы стибрить бутылку портвейна из оставленного без присмотра ящика. Что вид у него достаточно солидный, Сергей не сомневался: под распахнутым кожаным пальто — дорогим и стильным — строгий деловой костюм с галстуком.
Расчет полностью оправдался. Никто не крикнул в спину: «Эй, гражданин, куда это вы?!»
Дверь скрипнула и пропустила Сергея внутрь.
Глава восьмая. Посторонним вход воспрещен, выход — тем более
1
Смелое журналистское расследование едва не завершилось весьма плачевно после первого же шага. В самом прямом смысле после первого — Сергей шагнул в темноту и едва не загремел вниз по крутой лестнице, начинавшейся сразу за дверью.
Совсем уж непроглядной тьма не была, светила там некая пародия на лампочку, ватт на пятнадцать, никак не ярче. Но после залитого светом торгового зала — все равно что и не светила, ступени Сергей не разглядел.
По счастью, обошлось, — закачался, взмахнул руками, но все же удержал равновесие.
Спускался осторожно, глаза постепенно привыкали к полумраку. Лестница оказалась невысока, не больше десятка ступеней. Дальше тянулся длинный коридор, освещенный тоже весьма скудно — несколько столь же тусклых лампочек на большом расстоянии одна от другой.
Сергей двинулся вперед, пожалев об отсутствии фонаря: двери, если таковые имелись в стенах коридора, можно было отыскать лишь на ощупь. Но впереди он увидел нечто, внушавшее надежду: неровный освещенный прямоугольник — свет наверняка падал из распахнутой двери.
Подошел, заглянул, — никого. Зашел, осмотрелся. Две длинных деревянных скамьи, вдоль стены — ряд высоких узких шкафчиков. И еще пара дверей. Надо полагать, именно здесь переодеваются грузчики, мясники и прочие подсобники. Так, а что здесь? Душевая, тоже пустая… Продолжим разведку…
За второй дверью послышались голоса. «Похоже, мне туда», — решил Сергей, но тотчас же понял, что ошибся.
Уверенный, начальственный баритон кого-то распекал — слов не разобрать, но интонация места для сомнений не оставляла. Нет уж, к начальству надо ходить официально — позвонить, договориться о встрече. И беседовать в директорском кабинете, а не темной подсобке, куда пришлось пробраться не совсем легально.
Баритон слышался всё громче, все отчетливей — и Сергей поспешно вышел из раздевалки, быстро и бесшумно пошагал дальше по коридору. Пусть начальник уйдет, а затем можно будет поближе познакомиться с объектом или объектами его гнева.
