Ярослава Лазарева - Возмездие полнолуния
– Еще бы! – заметила я. – Чем больше употребляешь крови, тем злее становишься!
– А ты пробовала человеческую? – изумился он.
– Что ты! – рассмеялась я. – Славы не людоеды! И никогда ими не были! Это мое предположение.
– И оно верно! – нервно ответил Гал. – Когда меня обратили в вампира, я чуть с ума не сошел от запаха человеческой крови. Я слышал только его и убивал всех подряд. Девушка-скульптор, создавшая меня, именно из-за этого сошла с ума. Получилось, что она выпустила в мир чудовище, а не прекрасного юношу, как она хотела. Хорошо, что довольно быстро моя изначальная природа статуи взяла верх. И я уже давно почти аскет. Крови употребляю мало, и исключительно животных. Это быстро охладило меня и уравновесило внутренний мир. Только вот скука мучает. Если бы я мог умереть, то даже был бы рад этому! Но ведь мы вечны!
Я глянула на Гала. Он выглядел абсолютно искренним. Я жадно хотела жить, и его отношение к смерти не могло не удивить. И опять-таки я понимала, что жить вечно наверняка не так уж и весело.
Мы вошли в ворота поместья. Солнце уже поднялось, но легкие хлопья тумана по-прежнему покрывали некоторые укромные уголки огромного двора. Из-за этого низкий в два этажа и длинный дом выглядел немного таинственным. Я вдруг представила, что Нора и Злата вполне могут затаиться в подвальном помещении, и вздрогнула. Холодок пробежал по спине и заставил поежиться. Я подняла голову. Защищающий купол, если и имелся, то я его не видела.
– Не бойся! – мягко заметил Гал. – Вампиров здесь нет. Я бы их чувствовал.
– А купол? – уточнила я.
– Солнце уже встало, так что купол исчез, – пояснил он. – Но я точно знаю, что ни один вампир, кроме меня, конечно, не удостоился личного приглашения хозяина.
При этих словах я вздохнула с облегчением, так как вспомнила, что вход в дом в этом случае ни для одного вампира невозможен. А значит, в подвале никто не затаился, и я могу спокойно выспаться.
– А вот и твой муж! – сказал Гал, и я подняла голову.
Второй этаж был с длинной узкой террасой, которую украшали перилла и колонны, поддерживающие крышу. Влад стоял, облокотившись о перилла, и внимательно смотрел на нас. Мое зрение мгновенно обострилось, я четко видела его лицо. Влад явно недавно проснулся, но выглядел хмурым и раздраженным. Его глаза следили за нами, и я поняла, что он недоволен моей прогулкой в компании вампира.
– Знаешь, – еле слышно сказала я, – давай не будем никого посвящать в то, что я встретилась с вампиршами. А уж тем более Влада! Это дело касается только меня. И я не хочу зря его тревожить!
– Как скажешь! – улыбнулся Гал. – К тому же ты ведь могла только что выйти во двор, просто прогуляться. А тут я… случайно оказался. А вообще, не хочу вам мешать! – добавил он.
И не успела я ответить, как серый коршун взмыл в небо и исчез из вида. Я пожала плечами и пошла в дом.
Влад ждал меня возле двери в спальню. Его лицо по-прежнему было хмурым и недовольным.
– Любимый! – ласково произнесла я и обняла его. – Не будешь же ты ревновать меня к вампиру!
– А зачем ты вышла во двор? – настороженно спросил он.
– Ноги размять, – с улыбкой ответила я. – Заря меня разбудила. Я увидела ее розовый свет. Захотелось глотнуть свежего воздуха. Но не успела я выйти из дома, как возле меня возник Гал.
– Что ему было нужно? – хмуро поинтересовался Влад.
– А ничего! – беспечно ответила я. – Ему просто скучно. Мы все спим, а он тут болтается без дела. Вот и обрадовался, что хоть кто-то может составить ему компанию.
– Понятно! – пробормотал он.
Но я видела, что его лицо разгладилось. По всей видимости, мое объяснение показалось ему весьма удовлетворительным.
– А ты чего поднялся? – мягко спросила я.
– Замерз без тебя! – улыбнулся Влад и крепко меня обнял. – Пошли еще поваляемся немного?
– Да, я бы поспала!
Мы отправились в нашу комнату. Влад плотно закрыл дверь. Его глаза блестели. Желание мгновенно охватило меня. Я уже не раз отмечала, что нам и слов не нужно. Мы понимали друг друга без них. От Влада начал исходить призыв такой силы, что мое тело тут же откликнулось. Мы упали в кровать, не разжимая объятий…
Уснула я мгновенно. И когда очнулась, увидела, что лежу в постели одна. Я села и протерла глаза. Влада в комнате не было. По высоким солнечным лучам я поняла, что уже день. Вскочив, выглянула в окно. Двор был пуст, в доме стояла тишина.
– Куда они все провалились? – изумилась я и начала натягивать джинсы.
В гостиной Снежан и Гал резались на диване в карты. Братьев не наблюдалось.
– А вот и прекрасная Лилечка! – сказал Снежан, глянув на меня, но тут же опустив взгляд в карты.
– Братья отправились прогуляться, – сообщил Гал. – Уже с полчаса как ушли. Сказали, что ты еще отдыхаешь.
– Уже полдень, – рассеянно заметил Снежан. – А вот тебе валет пик! – нервно добавил он и кинул карту на стол. – Обедать будешь?
– Позже! – ответила я. – Как братья вернутся.
– Да… да, – пробормотал Снежан.
– Не буду вам мешать, – сказала я.
– Да… да… – раздалось в ответ.
Я улыбнулась и вернулась в комнату.
Я была даже рада, что осталась в одиночестве. Необходимо было кое-что обдумать. Из головы не выходили слова Норы о черной жемчужине. Она считала, что даже такой «полуфабрикат», как у меня, обладает силой. Я понимала, что она не все мне рассказала. Но ведь вампирши нашли меня только для того, чтобы попытаться выяснить, у меня ли жемчужина, – уже одно это говорило о многом. Если бы это была просто бусина, они бы не искали ее так упорно.
Я закрыла дверь на задвижку, вынула сумку и достала бархатную коробочку для кольца. Именно в ней я хранила жемчужину. Сев на кровать, осторожно открыла коробочку. Мне показалось, что жемчужина как-то изменилась. Однако она выглядела все так же. Это была небольшая, неровных очертаний бусина, на вид мертвая. Матово-чернильный с каким-то неприятным оттенком запекшейся крови цвет не вызывал у меня восхищения. Я понюхала ее, запах показался неприятным. Лизнула, сама не зная зачем. И жемчужина вдруг «ожила». Я это видела по ее мгновенно изменившемуся цвету, будто внутри зажегся огонек. Но все равно она оставалась черной с еле видным багровым свечением, неровно горящим внутри.
«А если вынуть мою малиновую жемчужину, – мелькнула мысль, – и вставить в язык эту? Ведь ясно, что ее оживляет именно непосредственный контакт, а вне моего тела она в покое».
До меня дошло, что происходит, и я ужаснулась. Выходило, что это вовсе не «полуфабрикат», а вполне себе живая субстанция, неизвестно на что способная. Я тщательно вытерла жемчужину и уложила ее обратно в коробочку.
