Стефани Майер - Гостья
— Не плачь, Анни. Не плачь. Ты останешься со мной.
— Восемь полных жизней, — прошептала я, касаясь губами его щеки; мой голос дрогнул. — Восемь полных жизней, восемь планет, и ни на одной я не встретила того, за кем пошла бы куда угодно. Я так и не встретила любимого. Почему сейчас? Почему ты? Ты даже не Душа. Как я могу тебя любить?
— Это странная Вселенная, — пробормотал он.
— Это нечестно, — пожаловалась я, повторяя слова Санни. Это было нечестно.
В самый последний миг я нашла любовь, и теперь приходилось от нее отказаться — разве это честно? Разве честно, что мои тело и Душа никак не желали примириться? А моя любовь к Мелани? И разве честно, что Иен страдал вместе со мной? Он как никто другой заслуживал счастья. Это было нечестно, неправильно, ненормально. И виновата в его мучениях была я.
— Я тебя люблю, — прошептала я.
— Ты так это говоришь, как будто прощаешься. Я действительно прощалась.
— Я, Душа по имени Странница, люблю тебя, человек Иен. — Я подбирала слова осторожно, чтобы в них не прокралась ложь. — И буду любить всегда, в любом обличье: Дельфином, Медведем, Цветком, неважно… Я буду всегда любить тебя, всегда помнить. Ты навеки останешься моим единственным.
Его руки напряглись, крепче сжались вокруг меня, и я снова почувствовала его сдерживаемую ярость. Стало трудно дышать.
— Все, больше никаких странствий. Ты останешься здесь.
— Иен…
Теперь его голос звучал сердито и по деловому.
— И дело не только во мне. Ты — член нашего сообщества, и просто так, без обсуждения, никто тебя не выгонит. Ты слишком много для нас значишь — даже для тех, кто никогда в этом не признается. Ты нам нужна.
— Иен, меня никто не гонит.
— Вот именно — не гонит. И не выгонит никто — даже ты сама.
Иен еще раз меня поцеловал, чуть грубее, еще сердясь. Его рука сжалась в кулак, захватив мои волосы, и слегка потянула, на дюйм отстранив мое лицо.
— Приятно или не очень? — спросил он.
— Приятно.
— Я так и думал, — сдавленно взревел Иен и снова прильнул к моим губам. Сильные руки сжали меня так сильно, что захрустели ребра, а губы яростно набросились на мои. У меня закружилась голова, я стала задыхаться. Иен ослабил объятия и шепнул мне на ухо: — Пошли.
— Куда? Куда ты собрался? — Вот я никуда не собиралась. Это уж точно. И все таки сердце забилось быстрее, едва я представила, что куда то иду с Иеном. С моим Иеном. Он был моим, а Джаред не будет никогда. И это тело никогда не будет принадлежать Иену.
— Не мучай меня. Я и так еле соображаю. — Он встал и поднял меня.
— Куда?
— Пойдешь по восточному туннелю, мимо поля, до самого конца.
— В игровую?
— Да. Я подойду позже, только соберу остальных.
— Зачем? — Бред какой то. Он что, собрался в футбол играть? Снять напряжение?
— Потому что это надо обсудить. Я созываю суд, Странница, и ты подчинишься его решению.
Глава 57
Завершение
В этот раз на суд собралось куда меньше народу: Иен привел только Джеба, дока и Джареда. Иену не пришлось лишний раз напоминать, что Джейми еще слишком юн для подобных мероприятий. За меня с Джейми попрощается Мелани — я не видела другого выхода. И пускай мой отказ выглядел как трусость, это было сильнее меня.
Горела одна голубая лампа, тусклый кружок на каменном полу. Мы сели по краю круга света; я — в гордом одиночестве, лицом к четырем мужчинам. Джеб даже приволок ружье — видно, ему казалось, что ружье сойдет за молоток судьи и придаст официальности нашему собранию.
Запах серы воскресил в памяти дни моей скорби; оказалось, что есть немало нежелательных воспоминаний, по которым я бы точно не стала скучать. Кое что я бы охотно забыла.
— Как она? — поспешила спросить я у дока. Суд я воспринимала как пустую трату и без того небольшого запаса оставшегося мне времени. Я переживала из за куда более важных вещей.
— Которая из двух? — устало поинтересовался он. Несколько секунд я в недоумении смотрела на него.
— Санни извлекли? Уже?
— Кайл не мог смотреть, как она мучается. Она была… несчастна.
— Жаль, я не успела попрощаться, — прошептала я. — Надо было пожелать ей удачи. Как Джоди?
— Пока не очнулась.
— А неизвестная?
— Труди ее забрала. Кажется, они пошли на кухню, перекусить. Они подыскивают временное имя: согласись, не очень приятно, когда тебя называют «тело». — Док криво усмехнулся.
— Она придет в себя, вот увидите. — Мне и самой хотелось в это верить. — И Джоди тоже. Все образуется.
Никто не уличил меня во лжи. Они знали, что я просто пытаюсь взять себя в руки.
— Не хочу оставлять Джоди одну, — вздохнул док. — Вдруг ей что нибудь понадобится.
— Верно, — согласилась я. — Чем скорее мы здесь закончим, тем лучше.
Неважно, к какому решению придет суд: док уже согласился на мои условия. И все же какая то наивная часть меня продолжала надеяться на чудо… Она не теряла надежды, что все образуется, что неким чудесным образом я останусь с Иеном, а Мелани — с Джаредом и никто, абсолютно никто не пострадает. Пришла пора спуститься с небес на землю.
— Ладно, — сказал Джаред. — Анни, какова твоя позиция?
— Я верну Мелани. — Коротко и четко, не поспоришь.
— Иен, а ты что считаешь?
— Анни нужна нам здесь, — так же коротко и четко ответил Иен.
— Мда, как все запутано… — задумчиво кивнул Джеб. — Анни, почему я должен принять твою сторону?
— Представь себя на месте Мелани. Ты бы захотел вернуть себе свое тело? Мы не можем отказать Мел в ее законном праве.
— Иен? — спросил Джеб.
— Джеб, мы должны думать об общем благе. Анни столько сделала для нашей безопасности и здоровья! От нее, и ни от кого другого, зависит выживание нашего сообщества. Разве можно сравнивать интересы одного человека и спасение человечества?
«Он прав», — подала голос Мелани.
«Тебя забыли спросить».
— Анни, а Мел что говорит? — спросил Джаред. «Ха!» — сказала Мел.
Я заглянула Джареду в глаза, и произошла удивительнейшая вещь. Новый, только что выкованный душевный стержень вдруг оказался в том крохотном уголке моего тела, который я занимала физически. Остальная часть меня рвалась к Джареду с тем отчаянным безрассудным желанием, которое горело во мне со времени нашей первой встречи. Это тело не принадлежало ни мне, ни Ме лани с тех самых пор, как Джаред заявил на него свои права.
Для нас обеих здесь было слишком тесно.
— Мелани хочет вернуть свое тело. Вернуть свою жизнь.
«Лгунья. Скажи им правду», — потребовала Мелани. «Нет».
