Питер Джеймс - Алхимик
— Где я, черт побери?
— Не буду утомлять вас географическими подробностями, доктор Баннерман. Нам предстоит обсудить более важные темы.
Кроу прикрыл дверь и подошел к постели.
— Я предпочел бы действовать иным способом; редко удается добиваться доброго согласия от человека, угрожая ему, но порой другой альтернативы не остается. Понимаем ли мы друг друга?
Баннерман смерил его взглядом:
— Я не думаю, что вы вообще в состоянии меня понять, Кроу. Вы можете делать со мной все, что вам заблагорассудится, но я и пальцем не шевельну, чтобы помочь вам и вашей вонючей компании. Ясно?
Исполнительный директор склонил голову:
— Я не исключаю, что вы еще измените свое мнение. — Он повернулся, многозначительно показал на телевизор в углу комнаты и сказал: — Видите ли, доктор Баннерман, пострадать придется не вам.
Кроу включил телевизор. На экране появилась операционная. Два человека в хирургических халатах вкатили каталку. Они поставили ее прямо под массивной восьмиугольной лампой, опустили тормоз, который заблокировал колеса, и исчезли из вида.
Когда они это сделали, Дик Баннерман четко увидел, что на каталке лежит его дочь. Кожаные ремни, перекинутые через ноги, руки и шею, полностью обездвиживали ее. Камера сменила фокус и словно специально для него крупным планом показала лицо Монти, искаженное смертельным ужасом.
— Поговорим попозже, доктор Баннерман, — сказал Кроу. — Предоставляю вам возможность как следует все обдумать.
За ним закрылась дверь.
Коннор в отчаянии смотрел на свои часы. Время, которое он, все подсчитав, отвел на переговоры, стремительно уходило. Костяшки пальцев опухли, потому что он постоянно колотил ими по стенам, и, лизнув их, он почувствовал медный привкус крови.
Дверь открылась. Вошел охранник, держа в руке пистолет.
— Доктор Кроу хочет вам кое-что показать, мистер Моллой, — ухмыльнулся он.
— Я должен поговорить с доктором Кроу, — сказал Коннор. — И поговорить немедля. Можете доставить меня к нему? Я должен поговорить с ним.
Охранник покачал головой:
— Жаль, но не могу. — Не отводя от Коннора пистолета, он вставил карточку и одним пальцем набрал на панели кодовый номер. Несколько мгновений спустя экран ожил. Переведя взгляд с Коннора на панель и обратно на Коннора, он продолжил набирать ключ. После паузы на экране появилось четкое изображение операционной. Коннор увидел, как Монти лежит привязанная к каталке и несколько человек в операционных халатах собрались вокруг нее.
Коннор задохнулся от ужаса.
— Что происходит? Что там, черт побери, делается?
— Доктор Кроу подумал, что вам будет интересно посмотреть, — самодовольно сказал охранник.
Коннор снова бросил взгляд на экран. Он видел ужас на лице Монти. Различить других людей было трудно. Он видел, как Кроу прикрыл маской рот и нос, а рядом с ним лощеный мужчина натягивал хирургические перчатки.
— Ради бога, что они собираются с ней делать?
Камера опустилась еще ниже к лицу Монти, а затем отошла, дав широкий угол обзора. Что-то привлекло его внимание на потолке, как раз над монитором, только в рамке — оранжевый лист с предупреждением и форсунки пожарной системы, такие же, как и здесь. Инертный газ.
Он в упор посмотрел на стражника — прямо в глаза. Тот ответил ему уверенным, самодовольным взглядом. Коннор продолжил впиваться взглядом в него, все сильнее и настойчивее, и, как бы его ни терзала слепая паника, он продолжал концентрироваться, чтобы вся его энергия имела целью эти две круглые пуговицы. Продолжай смотреть! Ухмылка стражника поблекла, челюсть отвисла. Рука с пистолетом начала опускаться. Глаза стражника остекленели, рассеянно расползлись в разные стороны. Поплыли…
Итак!
Коннор подошел к нему, левой рукой взял запястье той его руки, которая держала орудие, услышал щелчок, когда он поставил его на предохранитель. Костяшками правого кулака он со всей силой ударил охранника по носу и, повалив на стол, резко ударил коленом ему между ног. Он ударил его еще раз и еще раз; выкрутив руку и прижав ее к столу, он вырвал оружие, которое со стуком упало на пол.
Охранник, который пытался отбиваться свободной рукой, скользящим ударом задел ухо Коннора. Тот в слепой ярости схватил противника за волосы и ударил физиономией о клавиатуру.
— Где она, мать вашу, подонки? — Он еще несколько раз приложил его физиономию.
Охранник вскрикнул:
— Пожалуйста, не надо! Остановись! Прошу тебя, остановись!
Схватив за волосы, Коннор развернул его.
— Где она? Выкладывай немедленно! — Он с силой сжал мошонку противника.
Охранник взвыл.
— Где? Говори, а то я оторву твои гребаные яйца!
— Вто… второй уровень.
Коннор сжал мошонку посильнее.
— Л…л…лифт. На второй уровень. — Он тяжело дышал, из носа и рта тянулись стройки крови. — П…п…поворот направо. Там знак. Отмечено.
Не выпуская его волос из захвата, Коннор вытащил карточку из щели приемника и поднес ее к носу охранника.
— Пользоваться этой?
Охранник кивнул.
— Номер кода? Какой тут долбаный код?
— Ноль шесть два шесть.
— Если ты соврал, я вернусь за тобой, понял?
Выражение глаз охранника сообщило, что он все понял.
Взяв карточку в зубы, Коннор как можно дальше отогнул назад голову охранника и с силой врезал кулаком ему в подбородок. У мерзавца закатились глаза. Коннор выпустил его, и тот безжизненной массой рухнул на пол.
Наклонившись, Коннор схватил пистолет и побежал к лифту.
129
В комнате пахло антисептиком. Монти моргнула и прищурилась от яркого света лампы над головой. Ей казалось, что руки и ноги зажаты в тисках. Она попыталась приподнять голову, повернуть ее, но не смогла.
Она смотрела на изразцовые стены, и горло пересыхало от страха. С краю каталки, спинами к ней стояла группа людей в хирургических халатах, но предмет их внимания был скрыт от ее взгляда. Порой они поворачивались посмотреть на нее, но над обрезом маски были видны только их глаза. Кроу. Зелигман. Линда Фармер, с которой ей довелось встречаться лишь однажды, начальник отдела медицинской информации, и еще одна женщина, которую она не знала.
Раздавалось позвякивание инструментов. Она видела, как Зелигман длинным пинцетом поднес к свету маленький окровавленный предмет и внимательно изучил его. Через несколько секунд он опустил его и столь же пристально изучил другой такой же. Состоялся тихий обмен словами, несколько членов группы снова повернулись и посмотрели на Монти.
Она с молчаливым отчаянием стала молиться. Она попыталась представить себе золотой крест; она думала о квадрате Лумиела, лежащем в ее сумочке. Затем, теряя надежду, — об изуродованном теле Табиты Донахью на крыше ее автомобиля.
Женщина, которую она раньше не видела, неторопливо и осторожно подошла к ней, неся перед собой металлический поднос с таким видом, словно подносит дары к алтарю. Большая лягушка беспомощно ползала на подносе. Там, где полагалось быть ее глазам, Монти увидела пустые кровавые глазницы.
Горло у Монти перехватило спазмом. Она задохнулась от ужаса.
Женщина поднесла лягушку поближе — так, что она чуть не коснулась носа Монти. Охваченная дрожью, судорожно глотая воздух, она обоняла запах создания, видела складки кожи у нее под шеей, которые пульсировали, когда лягушка дышала. Она плотно закрыла глаза. Им не удастся заставить ее смотреть. Этой свободой она еще обладала.
Когда она снова открыла глаза, женщина отошла. Монти сглотнула. Через несколько секунд женщина вернулась с другим подносом, который она тоже для осмотра поднесла вплотную к лицу Монти. На ложе из мелко колотого льда аккуратно лежали окровавленные глазные яблоки лягушки.
Все ее внутренности скрючило от паники. Она попыталась вырвать из хватки ремней ноги, запястья, шею.
Кто-то подкатил к ней другую каталку. Теперь вокруг нее собралась вся группа. Склоняясь над ней, Зелигман порылся в наборе инструментов на подносе, выбрал сначала маленький блестящий скальпель, который, держа в одной руке, поднял и рассмотрел, а затем взял какой-то инструмент с тонкой длинной ручкой и приплюснутой стальной ложкой на другом конце.
— Не-е-е-е-ет! — отчаянно завопила Монти.
Зелигман большим и указательным пальцами покрутил ложку. Она отбрасывала яркие блики света.
— Нет! — сказала Монти. — Прошу вас, не надо. Все, что угодно. Все, что вы хотите, но только не мои глаза, не…
— Не волнуйтесь, я успею, — совершенно бесстрастно сказал ей Зелигман. — При работе с глазами очень важна быстрота действий, потому что окончания зрительных нервов умирают почти мгновенно. — Затем выражение его лица отвердело. — Лягушка — холоднокровное создание, мисс Баннерман. Таковые создания почти не ощущают боли. Вам это известно?
