Игорь Денисов - Судья
Тот, что сидел перед ней на корточках, прижал палец к губам.
— Тс-с. Не кричи. Соседи услышат. Ты же не хочешь потревожить хороших людей?
Ствол пистолета уткнулся Инне в живот.
Глаза в прорезях маски холодно сверкнули.
— Не обманывай меня. Мы с тобой должны поладить. Тогда все будет хорошо. Поняла?
Его ласковый, заботливый тон заставил Инну разрыдаться. Человек в маске погладил ее по волосам.
— Ну все, все. Тихо. Вот хорошая девочка. Итак, где папка?
Из кухни вышел Геша, хрустя яблоком, которое достал из холодильника.
— Все чисто, — чавкая, сообщил он. — Мужика нету.
Человек в маске, который бил Инну, с ненавистью взглянул на Гешу.
— Ты чего, приперся сюда яблоки жрать?
— А что? — «курьер» обиженно взглянул на подельника. Тот выбил надкусанное яблоко из рук Геши. Яблоко, подскакивая на месте укуса, с грохотом укатилось в кухню. Бандит в маске схватил «курьера» за ворот куртки, притянул к себе.
— Вот из-за таких уродов все накрывается. Взяли лоха на свою голову!
Геша со страхом смотрел на бандита. Губы дрогнули, глаза наполнились слезами.
Он вырвался, отступил на два шага.
— Отвали от меня! — тонким голосом завизжал Геша. — Думаешь, ты круче меня? Никто меня не брал. Я сам! И не зассал. А ты уже в штаны наложил!
— Ну, сука, — бандит двинулся на Гешу, поднимая пистолет.
Лидер выпрямился.
— Ну, вы оба, заткнитесь! Ведете себя как дети.
— Палыч, скажи ему, — жалобно сказал Геша.
— Нет, он прав. Ты расслабился. Но ты больше не будешь. Верно?
— Да, — с готовностью кивнул Геша.
— «Мамочка, прости меня, я больше не буду», — передразнил третий бандит, клички которого Инна до сих пор не услышала. Про себя она назвала его Никто.
Геша с ненавистью взглянул на него.
Палыч, покосившись на Инну, спросил:
— Геша, ты говоришь, никого нет?
— Да. То есть нет. Никого нет.
— Ты всю квартиру обыскал?
— Всю. Кроме этой комнаты.
Он указал пальцем на дверь, за которой скрывалась Вероника.
Инна похолодела. Глаза Палыча нашли ее.
— Что это за комната? — глухо спросил он.
— Это детская, — сказала Инна, подбавив в голос страха и неуверенности. — Там жил сын хозяйки.
— Сын хозяйки? А где он сейчас? Только говори правду.
— «Обещаю говорить правду и только правду», — сказал безымянный бандит в маске. Он стоял возле трюмо, спиной к остальным, брал флаконы с духами, открывал и нюхал.
Лидер окинул его взглядом, в котором сквозила усталая безнадежность. Повернулся к Инне.
Повел стволом пистолета.
— Он уже давно не живет здесь, — сказала Инна. — Я его видела только один раз, как въехала. Он показал мне, как включать газовую колонку. Кажется, он теперь в Москве.
— А хозяйка?
— В отпуске на югах. Вернется через неделю.
Палыч несколько секунд сверлил ее пронзительным взглядом голубых глаз.
— Ключи у тебя есть?
Инна покачала головой. Ее сердце отчаянно колотилось в груди. Это не укрылось от глаз бандита.
Он подошел к двери. Подергал ручку. Дверь не поддалась.
Инна старалась, с одной стороны, не следить напряженным взглядом за действиями бандита, с другой — не притворяться слишком равнодушной. Она нервно вздрагивала, бросая испуганные взгляды на всех троих, отводила глаза, если встречалась с кем-нибудь взглядом. И в то же время недоуменно хмурилась, словно не понимала смысла происходящего.
Другая часть ее сознания с убийственной четкостью осознавала, что связка ключей от всех комнат лежит на трюмо, возле которого стоит Никто, нюхая ее парфюмы.
Палыч два раза обрушился на дверь плечом, толкая снизу вверх и вперед. Дверь выдержала.
Он остановился, тяжело дыша.
Никто, обвонявшись женскими духами, подошел к Палычу.
— Э, понюхай, вкусно? — он сунул под нос Палычу рукав куртки. Тот поморщился.
— Господи, что за мерзость? Где ты нашел эту дрянь?
— Там, на зеркале.
Павел, оглянувшись, увидел связку ключей.
— Иди-ка, принеси мне ключи.
Он сурово взглянул на Инну.
Никто принес ему связку ключей. Павел начал пробовать один за другим. Инна уже не скрывала тревоги. Напряженно следила за тем, как бандит вставляет ключ в замочную скважину. Ее нервы натянулись.
«Как только он откроет дверь, вскочу и вцеплюсь зубами ему в глотку».
Она попыталась подняться. Никто направил на нее ствол пистолета.
— Сидеть, сука.
Инна ответила ему взглядом, полным ненависти.
Палыч вставил в скважину последний ключ. Звук отпираемого замка казался Инне грохотом катящихся с горы валунов. Бандит толкнул дверь, она со скрипом открылась.
Инна, издав отчаянный вопль, вскочила и кинулась на Палыча.
Никто схватил ее за руку, толкнул на стену. Она почувствовала в затылке тепло. Волосы намокли от крови.
В следующий миг кулак врезался в ее левую скулу. Инна осела на пол вдоль стены.
— Подонки, — простонала она. — Сволочи!
Палыч с сочувствием посмотрел на нее. Повернулся к дружку.
— Женщин бить нехорошо.
Никто, кривясь, сплюнул на пол. Бледный «курьер» испуганно смотрел на Инну.
Палыч шагнул в комнату Вероники. Инна дернулась. Никто прижал к ее виску пистолет.
Инна с ужасом слушала, как скрипят половицы под тяжелой поступью бандита. Ее слух обострился.
Вот он подошел к окну. Отогнул занавеску. Выдвинул все три ящика стола, вытряхнул содержимое на пол. Открыл шкаф, начал рыться в детских вещах. Инна прикусила губу. Где Вероника? Спряталась под кроватью? Что этот подонок сделает, когда найдет девочку?
Инна услышала тихий стук, когда Палыч опустился на одно колено. Заглянул под кровать.
Тишина.
Инна, парализованная ужасом, перестала дышать. Никто, нервно сжимая рукоятку направленного ей в лицо пистолета, спросил:
— Палыч, че там?
После секундной заминки — бесстрастный ответ:
— Ничего.
В напряженной тишине Инна шумно выдохнула застрявший в легких воздух. Вероника сумела надежно спрятаться. Но где?
Палыч вышел из комнаты. В глазах — глухая угроза. Он снова опустился перед Инной на корточки. Инна снова почувствовала себя пригвожденной к стене стальным взглядом.
— Ты говорила, в этой комнате жил сын хозяйки.
Инна молчала, глядя в сторону.
— Смотри мне в глаза.
Инна подняла глаза.
Бандит показал ей маленького плюшевого зайца, сжимающего в мохнатых лапках тряпичную морковку.
— Это — его любимая игрушка?
Инна молчала. Она уже не играла по его правилам. Вероника в безопасности — это главное. С ней же пусть делают что хотят.
