Джек Финней - Похитители Плоти
Тут я хмыкнул:
– Через минуту объясню, когда доберемся до моего дома.
Она вопросительно подняла брови, и моя улыбка сделалась шире.
– Не беспокойся, ты в полной безопасности: там Мэнни Кауфман и Беличеки; за тобой будет кому присмотреть.
Бекки с минуту смотрела на меня, потом вдруг поежилась: ночная прохлада давала себя знать, а рубашка на ней была из тонкого нейлона. Она крепче обняла меня за шею и плотнее прижалась, снова закрыв глаза.
– Чересчур плохо, – пробормотала она. – Самое интересное приключение в моей жизни: похищена прямо из постели интересным мужчиной в пижаме. Потом меня несут по улицам, будто пленницу. А теперь еще он заботится о моей нравственности. – Бекки открыла глаза и весело улыбнулась.
Руки у меня ужасно болели, в спине было такое ощущение, будто кто-то нажимал на хребет здоровенным тупым ножом, я едва разгибал колени после каждого шага. И все равно это было замечательно, и я не хотел, чтобы дорога кончилась; чрезвычайно приятно было держать Бекки в объятиях, я остро ощущал нежное тепло ее упругого тела.
Мэнни приехал: я увидел его машину, которая стояла рядом с моей. На веранде я опустил Бекки, размышляя, смогу ли я распрямиться, не рассыпавшись на кусочки. Потом я отдал ей свой плащ – это нужно было сделать раньше, но я не сообразил. Она оделась и не спеша застегнула пуговицы. Мы вошли в комнату, где нас ждали Мэнни и Джек.
Они оба уставились на нее, раскрыв рты, но Бекки очаровательно улыбнулась и поздоровалась, словно просто зашла на чашку чая. Я тоже напустил равнодушный вид, наслаждаясь выражением их лиц, и намекнул Бекки, что для ночной рубашки достаточно холодно. Я сказал ей, где можно найти старые джинсы, которые сели и стали малы на меня, чистую белую рубашку, шерстяные носки и пару кедов; она кивнула и пошла наверх.
Я повернулся к Мэнни и Джеку, усаживаясь в пустое кресло.
– Иногда я испытываю одиночество, – небрежно заметил я. – И когда это случается, мне нужна компания.
Мэнни устало посмотрел на меня:
– То же самое? – тихо вымолвил он, кивая в сторону лестницы, по которой только что поднялась Бекки. – Нашел такое и у нее?
– Да, – кивнул я, снова делаясь серьезным. – В подвале.
– Ладно. – Мэнни встал. – Я хочу их посмотреть. Хотя бы одно. У нее или у Джека.
Я согласился:
– Хорошо. Лучше у Джека. У Бекки отец дома. Я только оденусь.
Наверху мы оба оделись, я в спальне, Бекки в ванной по соседству, негромко разговаривая. Натягивая на себя брюки, носки и старый синий свитер, я рассказал ей как можно спокойнее, без лишних подробностей то, о чем она уже догадывалась.
Я опасался, как она это воспримет, хотя вообще трудно предвидеть, как что-то воспримет женщина. Одетые, мы вышли в коридор, и Бекки дружелюбно улыбнулась мне. Выглядела она чудесно. В брюках, закатанных до колен, в белых носках и кедах, с засученными рукавами и расстегнутым воротником, она напоминала молодую девушку с рекламы туристского бюро. Я заметил, что глаза у нее оживленные, без гнетущего страха, и понял, что она даже довольна всей этой суматохой, потому что не видела того, что видел я.
– Мы едем к Джеку, – сообщил я. – Поедешь с нами? – Я приготовился отговаривать ее.
Она покачала головой:
– Нет, кто-то должен остаться с Теодорой. Вы поезжайте. – Она повернулась и направилась к комнате, где спала Теодора, а я спустился вниз.
Мы сели в мою машину на переднее сиденье. Через несколько кварталов Джек нарушил молчание:
– Что вы думаете, Мэнни?
Мэнни только покачал головой, рассеянно следя за стрелкой спидометра.
– Еще не знаю, – произнес он. – Просто не знаю.
На востоке занимался рассвет, но вокруг нас еще стояла густая тьма.
Мы взобрались по грязной дороге на холм, сделали последний поворот, и мне показалось, что в доме Джека всюду включен свет. Сначала меня это испугало – я ожидал увидеть совершенно темный дом – и я мгновенно представил себе полуживую голую фигуру, которая бесцельно слоняется по комнатам, клацая выключателями. Но тут же сообразил, что Джек с Теодорой просто не позаботились выключить свет, в панике покидая дом, и немного успокоился.
Я остановил машину у открытого гаража и заметил, что горизонт к этому времени значительно посветлел. Вокруг уже можно было различить темные стволы деревьев, распознать неровности почвы и пока еще сероватую траву под ногами. Свет в окнах слабел и становился оранжевым в первых проблесках рассвета. Мы молча направились в гараж, и наши подошвы загрохотали по цементному полу. Оттуда мы перешли в подвал. Свет, который оставила Теодора, просачивался через полуоткрытую дверь бильярдной. Джек, он шел первым, толкнул ее.
Джек остановился так неожиданно, что Мэнни с ходу налетел на него.
Вскоре Джек медленно сдвинулся с места, и мы с Мэнни вошли следом за ним.
Тела на столе не было. В ярком круге света виднелась изумрудная зелень сукна, а посредине стола лежал толстый слой серого пуха, насыпавшегося, видимо, из-под балок.
На мгновение Джек с раскрытым ртом уставился взглядом в стол. Затем он резко обернулся к Мэнни и произнес тоном, который одновременно опровергал и требовал доверия:
– Оно было тут, на столе! Мэнни, оно было!
Мэнни доброжелательно улыбнулся, кивая головой:
– Я вам верю, Джек, вы все это видели. – Он пожал плечами. – А теперь кто-то его забрал. Тут какая-то тайна. Не исключаю. Пошли отсюда. Кажется, я должен вам кое-что рассказать.
Глава 7
Мы сидели на траве на обочине перед домом Джека рядом с моей машиной и курили, глядя на город внизу. Я нередко видел его таким, возвращаясь с ночных вызовов. Верхушки крыш были еще серые, бесцветные, но уже во всем городе окна отблескивали розовыми вспышками в почти прямых лучах восходящего солнца. На наших глазах матовые окна приобретали более яркий оттенок по мере того, как краешек солнца медленно поднимался из-за горизонта. Кое-где над трубами заклубились тоненькие струйки дыма.
Джек пробормотал, скорее про себя, качая головой и рассматривая игрушечные домики внизу:
– Страшно даже подумать, сколько этой гадости сейчас находится в городе, спрятанной в потайных местах…
Мэнни улыбнулся:
– Ни одной, – произнес ом, – ни единой.
Мы уставились на него.
– Послушайте, – спокойно начал он, – вы действительно держали тайну в руках – настоящую тайну. Чье это было тело? Где оно сейчас?
Мы сидели слева от него, и Мэнни повернул голову, чтобы проследить за выражением наших лиц, а потом добавил:
