Ночная жизнь (ЛП) - Гартон Рэй "Артур Даркнелл, Джозеф Локи"

В комнату вошла ещё одна фигура, на этот раз большая, мужская.

- Я нашёл это во дворе, - произнёс мужчина.

Бенедек поднял голову ровно настолько, чтобы сквозь потрескавшиеся линзы увидеть, что вампир держит цепь. Это была цепь, к которой Бенедек пристёгивал Бруно, когда тот выходил на улицу. Он не хотел, чтобы Бруно бегал, где ему вздумалось, и мог выскочить на дорогу и попасть под машину, поэтому на некоторое время привязывал его к столбу на крыльце на длинной цепи, в то время, как рядом стояли еда и вода.

Вампир сложил цепь вдвое и намотал часть её на руку. Цепь издала лёгкий свистящий звук, когда вампир обрушил её, подобно кнуту, на Бенедека. Конец вонзился Уолтеру в лицо, открыв под глазом разрез длиной в дюйм.

- Нет! - закричал Бенедек, переворачиваясь на живот.

Цепь несколько раз тяжело опустилась ему на спину.

Бенедек закричал от злости и боли. Он хотел убить вампира, хлеставшего его. Он знал, что не сможет этого сделать, но был уже не в силах вынести ударов.

Когда цепь снова опустилась, он перевернулся, но на этот раз поймал её и резко дёрнул. Вампир споткнулся о край кровати.

Бенедек стиснул зубы и зарычал:

- Брось её, мать твою. - Затем подтянул ноги и попытался встать.

Женщина снова ударила его прикладом ружья в голову, на этот раз по виску. В глазах полыхнула белая вспышка, и Бенедек снова обнаружил, что лежит на кровати.

Обнажённая женщина забралась на кровать и оседлала его. У неё были короткие рыжие волосы и ангельское веснушчатое лицо. Она влажно отрывисто кашляла, а её глаза опухли и блестели от слез.

Бенедек почувствовал себя слабым, неспособным сопротивляться.

Наклонившись, женщина произнесла:

- Это тебе за то, что ты написал ту грёбаную статью. - Она повернула его голову набок и вонзила клыки ему в шею.

Боль от укуса казалась сильной, но вскоре она была подавлена сосанием, которое он почувствовал. Губы женщины прижались к его шее. Кончик её языка находился на его коже.

Казалось, что от шеи Бенедека к его гениталиям пробежал небольшой электрический разряд, и он возбудился.

- Не увлекайся, - сказал голый мужчина. – Мне причитается половина, помни.

Бенедек старался мыслить ясно. Они нашли его, и он был уверен, что это не совпадение, что они нашли его в тот же день, когда его посетила Карен Моффет. Они следовали за ней - её нужно было предупредить.

Но он знал, что не сможет этого сделать, потому что они собираются выпить из него всю кровь.

Женщина продолжала сосать, и Бенедек чувствовал, будто его душа вытекает из него. Из него уходила вся энергия и желание жить.

В комнате стало темно.

Женщина отстранилась от Уолтера, облизываясь и причмокивая губами, после чего встала с кровати.

- Вот, - сказала она, - остальное твоё.

Бенедек ощутил укус в другую сторону шеи, но даже не осознал его, потому что не мог сосредоточиться.

Звуки сосания продолжились, и Уолтер почувствовал, что он обескровлен.

В комнате стало совсем темно, и Бенедек отключился навсегда.

Женщину звали Полли, и ей уже на протяжении пятидесяти восьми лет было девятнадцать лет. Она чувствовала себя сытой и немного сонной – хотелось чуток вздремнуть. Но придётся подождать, пока она вернётся в город. С чесноком в доме спать невозможно. От него у неё щипало глаза, они опухли и слезились, а горло отекло. Она продолжала кашлять и давиться.

- Помнишь, мы должны взять голову с собой, - сказала Полли. Голос у неё был хриплый и осипший.

Её партнера звали Вуди. Убитого - Джеком.

- Я помню, - ответил Вуди. - Я полагаю, ты хочешь, чтобы я её отрезал.

- Ты же знаешь, что я не могу справиться с этим, Вуди. Найди на кухне хороший мясной нож. Или тесак, если обнаружишь его. И поторопись - этот чеснок меня достаёт.

Вуди вышел из спальни. Пока его не было, Полли бродила и осматривала вещи.

Верх одного комода был закрыт фотографиями в рамках. Полли не понимала смертных и их воспоминания - казалось, они так или иначе проводили половину своей жизни в прошлом. Им нужно было сфотографировать всё, а затем они показывали фотографии другим, которые обычно не интересовались никакими фотками, кроме своих. Они делали детские книжки, альбомы с вырезками и ежегодники - все они были так погружены в своё прошлое, что не видели, что сейчас происходит вокруг них.

Полли жила настоящим моментом. Десятилетия назад она решила, что, если она планирует жить вечно, то не собирается загромождать свою жизнь такими вещами, как воспоминания и ностальгия. Настоящее являлось единственным, что имело значение, а в настоящем она предпочла бы танцевать в клубе.

Вуди вернулся с большим мясным ножом, кашляя в руку.

- Я не смог найти тесак, - прохрипел он.

- Постарайся побыстрее, хорошо?

Вуди подошёл к телу и не стал терять времени зря. Он начал резать вокруг шеи.

Полли вышла из комнаты и остановилась в коридоре. Она не отличалась крепким желудком - если только не кормилась, а в этом случае кровь и насилие её нисколько не беспокоили - и не хотела слышать звуки того, как Вуди отрезает голову. В коридоре же их не было слышно.

- Ну вот, я закончил, - сказал Вуди, и Полли вернулась в спальню. – Надо бы раздобыть что-нибудь, в чем её нести.

- Что ж, давай посмотрим, что мы сможем найти, - сказала Полли, подходя к шкафу. - А, он являлся игроком в боулинг. - Она нагнулась, расстегнула сине-белую сумку для боулинга, вынула шар и положила его на пол. Затем повернулась и передала сумку Вуди. - Вот, положи сюда.

- Прекрасно, - произнёс тот.

- Теперь мы можем убраться отсюда к чёрту? - спросила Полли перед тем, как несколько раз кашлянуть. - Чеснок меня совсем достал. И от этих маленьких городков у меня просто мурашки по коже.

ГЛАВА 10

Дэйви и Кейси развалились в шезлонгах и смотрели шоу "Джимми Киммел в прямом эфире" на плоской крыше своего бассейна. На бёдрах Кейси лежал открытый ноутбук. Из небольшого плазменного телевизора раздались аплодисменты, после чего ночное ток-шоу прервалось на рекламу.

Стояла тёплая летняя ночь, и небо было чистым. Сквозь дымку смога мерцали звезды. С крыши бассейна они могли видеть огни дома Перри Стейблера на другой стороне каньона - Перри работал кинематографистом и устраивал множество вечеринок.

Пальцы Кейси быстро забегали по клавиатуре, затем она произнесла:

- Оливер говорит: "Знаешь, иногда ты слишком сильно напоминаешь мне мою мать".

Между шезлонгами располагался небольшой стол с круглой столешницей, в центре которого находилась тарелка с виноградом и нарезанными яблоками, а по бокам - по бокалу с кровью. Дэйви жевал виноград, обдумывая её фразу. Затем он вымолвил:

- Рэйчел говорит: "Я не удивлена, что напоминаю тебе твою мать - это то, что ты ищешь!".

Пальцы Кейси застучали по клавиатуре, и она ответила:

- Оливер говорит: "Не анализируй меня! Я и так плачу кое-кому за это очень хорошие деньги, и одного раза в неделю достаточно".

Дэйви засмеялся:

- Эй, мне это нравится.

Кейси улыбнулась.

- Да, мне тоже. - Она взяла высокий бокал со своей стороны стола и сначала пригубила из него, затем сделала пару больших глотков, прежде чем поставить его на место.

Дэйви увидел, как она смотрит в телевизор. Он знал, что Кейси не смотрит рекламу - она погрузилась в мысли, и что-то её беспокоило.

- Тебя тревожит то, что будет завтра? - спросил он.

- А тебя нет? Хоть чуть-чуть?

- Конечно, да. Более чем чуть-чуть. Я делаю это больше для Уолтера, чем по какой-либо другой причине.

- Да, но, если история Уолтера станет известна всем, то и наша история тоже станет известна всем.

- Я знаю, и я много раз беседовал об этом с Уолтером. Я всегда говорил ему, что хочу, чтобы он не привлекал внимания к нашим персонам. Он понимает. Я не хочу быть символом большого вампирского каминг-аута.