Максим Перфильев - Нечто в лодке по ту сторону озера...
Когда ты наконец-то выбираешься хоть ненадолго из этой глубокой пропасти своей адской болезни — первая мысль, которая тебе приходит в голову: "Ну чо, суки! Я еще жив! Готовься, гребанный мир, щас я тебя буду трахать!… Ну ладно, не трахать… Просто я тебя немного подкорректирую!… потому что такой ты мне не нравишься". Злость на самом деле не плохое чувство. Просто русло, в которое эта злость направляется, должно быть правильным. "Готовься, тьма! Это моя территория! Сатана здесь надолго не останется!", — появляются мысли, сублимированные от злости и долгого пребывания тела в болезненном состоянии. Но тут же эти мысли перебиваются неудовлетворенной сексуальной потребностью, и приходит осознание того, что придется отдать предпочтение чему-то одному.
Теперь у меня возникал вопрос — как я мог удовлетворить эту потребность? Я мог бы трахнуть Марину, ага, причем именно сейчас, когда она была наиболее слаба и беззащитна, утешить ее таким образом, ну-ну, и полностью разрушить наши отношения, так как понимал, что кроме секса мне от нее в общем-то больше ничего не нужно и по определенным причинам мы никогда не будем вместе и скорее всего я в результате уйду от нее. Я мог бы трахнуть Катю и разрушить все то, что строил долгое время, что вкладывал в ее разум, формируя у нее те или иные принципы мышления. Да, мы поругались, но я был уверен — скорее всего, мы помиримся, с 90 %-ной вероятностью она позвонит мне или напишет и наши приятельские отношения возобновятся, и тогда я сам позову их с Викой на природу с палаткой.
Но я не мог себе всего этого позволить, потому что у меня были долбанные принципы. Точнее я мог, но — я делал выбор и шел по пути наименьших последствий.
А что будешь делать ты, оказавшись в сложной ситуации? Пойдешь по пути наименьших последствий или пойдешь разрушать этот мир? Катя вот, например, оказавшись в тяжелой ситуации, ушла в иллюзию, став лесбиянкой. Некоторые мужчины, оказавшись в тяжелой ситуации, разрушают свои семьи и калечат жизнь своим детям, которые потом растут без отца. А что будешь делать ты, когда окажешься в тяжелой жизненном положении?
Я открыл на компьютере папку своих документов и отыскал фотографию той проститутки, которая мне понравилась. Набрав название страницы в браузере, я вышел на сайт с анкетами. Я некоторое время смотрел на анкету этой девушки, понимая, что она действительно очень сильно нравится мне. Затем забил ее номер в телефон в список контактов.
"Сейчас или никогда… — подумал я, — Сейчас… Потом возможности может не быть".
Как позже оказалось, это был действительно идеальный момент для такого действия. Вряд ли совпадение. Воскресное позднее утро, когда моя мама и большинство моих знакомых были в церкви и в экзальтации распевали там всякие разные радостные христианские победные песни, я, уже давно абстрагировавшись от этого забавного тусняка, набирал номер телефона проститутки.
"Нателла, — думал я про себя, — Что за имя? Неужели настоящее? По-любому выдуманное".
— Да… — ответил мне на удивление милый приятный голос.
— Аллё… Нателла?
— Да.
— Я видел этот номер на сайте интим-услуг, — решил для начала подстраховаться я, — Работаешь?
— Ну… да, работаю.
— Сколько стоишь?
Хотя цену я видел в анкете.
— Три тысячи час… Два часа… пять тысяч…
И тут я заметил, что девушка в этом телефонном разговоре волновалась, кажется, не меньше, чем я. Мне это было странно.
— Ага, понятно… А как насчет массажа?
— Все включено.
— Хорошо… Ну, что тогда… Давай встретимся?…
— Зачем? — услышал я несколько шутливое и уже достаточно сильно волнующимся голосом.
— Нууу, как зачем?… — заулыбался я, что естественно изменяло и мою интонацию, — …Ну дак что? Где находишься-то? Куда подъехать?
— Тааак… А как зовут-то… тебя?
Голос девушки реально дрожал, и дыхание сбивалось, хотя голос оставался твердым и веселым с нотками какого-то кокетства.
— Костя… Константин.
— Тааак… Костя… Хорошо… Значит… Знаешь, где Дворец Правосудия?
— Дворец Правосудия?
"Хм… Дворец Правосудия… Как символично, — подумал я, — Просто жесть какая-то нереальная".
— Нет… Видимо я не знаю, где у нас Дворец Правосудия, — ответил я.
Я реально был без понятия, где там у нас в городе еще какой-то Дворец Правосудия.
— В общем, там за Дворцом Правосудия… Тааак… Адрес…
Она сказала мне адрес, который я тут же записал — но адрес не полный.
— И что там? — спросил я.
— Там — квартира.
— И — номер квартиры? — продолжал я, улыбаясь. Как будто еще нужно было развести эту проститутку, кроме как просто заплатить.
— Вот… Когда приедешь — там скажу номер квартиры, — продолжал я улавливать в веселом волнующемся голосе какие-то легкие нотки кокетства. Но меня это кокетство нисколько не раздражало, оно казалось мне каким-то совсем не пошлым.
— Ага… Понятно… хорошо.
— И… когда ты подъедешь?
— Ну… Могу где-нибудь через час… через полтора.
— Хорошо… Я буду готова…
— Ага…
— Ну… все тогда… жду тебя… Костя.
— Угу… Пока.
"Фуууух", — выдохнул я и тут же вспомнил, что забыл кое-что очень важное.
Я позвонил снова:
— Нателлочка, еще такой момент — у тебя презервативы есть?
— Конечно, — услышал я все тот же приятный, веселый и с нотками все того же какого-то милого кокетства, голос.
— Ой, как замечательно… Ну все тогда… щас скоро подъеду.
"Типа, сервис", — подумал я про себя, закрывая флип телефона, и быстренько побежал в ванну принять душ.
Затем я вызвал такси по телефону и начал собираться.
"За Дворцом Правосудия, — думал я про себя, — Ишь ты, блин".
Преодолевая волнение, я на всякий случай взял с собой ножик, положив его в карман. Мало ли, что меня там ждет. Каких разводок только не бывает. В самый кульминационный момент зайдут в квартиру два братка, долбанут по башке битой, заберут себе твои деньги, сотовый, почку, честь и совесть.
До места назначения я ехал с водителем такси, лицо и голос которого почему-то успокаивали мои расшатанные болезнью нервы. По дороге мы с ним забавно побеседовали на всякие отвлеченных темы, и он все время как-то так хитро прищуривался, как будто понимал, куда я еду. Адрес пункта назначения я сказал заранее еще оператору по телефону.
