Энн Бишоп - Дочь крови
Он потянулся к Сэйтану. Нашел лишь смертельную усталость и убийственную ярость.
Деймон нанес удар первым.
«Тише, Жрец. — Он подождал немного и зачерпнул еще немного силы, склеивавшей чашу воедино. — Используй все, что можешь, чтобы создать привязь. И приготовься к битве. Я веду ее назад».
Затем он потянулся к своему телу. Оно по-прежнему лежало на Алтаре вплотную к ее измученной плоти. Он укрепил эту слабую связь ровно настолько, чтобы тело начало повторять его движения.
Улыбнувшись, Деймон медленно перекатился и оказался над ней, а затем нежно завел руки Ведьмы ей за голову и сжал их.
Он целовал ее, ласкал по мере того, как они поднимались все выше и выше.
Она потерлась о его тело.
«Любовник», — захныкала она.
«Скоро, — солгал он. — Уже скоро».
Все выше и выше…
Еще несколько мгновений — и он вернулся бы в свое тело, но тут ее глаза неожиданно распахнулись, и она почувствовала, как ловушка захлопнулась.
«Нет!» — закричала Ведьма.
Оскалив зубы, Деймон загнал их обоих обратно в тела.
Ее крики заполнили помещение Алтаря. Кровь потоком лилась между ног.
«Исцели тело, Джанелль! — крикнул Деймон, пытаясь удержать ее сознание в теле, пока она пыталась сбросить его. — Исцели его!»
Ее страх бился о границы его разума.
«Ты солгал мне! Ты СОЛГАЛ!»
«Я готов был сказать и сделать все, что угодно, чтобы вернуть тебя! — взревел он, вонзив ногти ей в плечи, чтобы удержать на месте. — Исцели его!»
«Пусти-пусти-пусти!»
Тела боролись. Сущности боролись. Пока они смешались в яростной схватке, Деймон почувствовал, как Сэйтан накинул петлю ей на ногу.
Один-единственный выброс силы разорвал бы его на части и освободил ее. Вместо этого она умоляла его:
«Деймон, пожалуйста. Ты же мой друг. Пожалуйста».
Было очень больно слышать ее мольбы.
«Ведьмочка». Голос Сэйтана, надтреснутый и дрожащий.
Джанелль перестала бороться.
«Сэйтан?»
«Мы не хотим потерять тебя, ведьмочка».
«Вы не потеряете меня. Я могу видеть всех вас в туманном месте».
Слова Сэйтана падали медленно, словно каждое из них причиняло ему страшную боль:
«Нет, Джанелль, не сможешь. Ты не увидишь никого из нас в туманном месте. Если ты не исцелишь свое тело, мы с Деймоном будем уничтожены».
Деймон, шипя, выдохнул сквозь зубы. Оказывается, не один Садист умел плести смертельные ловушки.
Ее плач наполнил их сознания, а затем и уши, когда детское тело повторило тот же звук.
Деймон ощутил нарастающую волну темной силы, поднимающейся из бездны, почувствовал, как она наполняет юное тело, которое он по-прежнему сжимал в объятиях, излечивая разорванную плоть.
Она расслабилась и теперь лежала неподвижно.
«Я больна», — приглушенно произнесла Джанелль, уткнувшись носом ему в грудь.
«Нет, милая, — нежно поправил он. — Тебе больно. Это совсем другое. Но мы отвезем тебя в безопасное место и…»
Святилище содрогнулось, когда кто-то выпустил энергию темного Камня.
Рассерженный мужской голос сорвался на вопль, исполненный ужаса.
Джанелль закричала.
Деймон нырнул в бездну за мгновение до того, как это сделала она, поймав ее на уровне Красного. Она пыталась сбежать из тела.
Вытягивая силу из чаши, он вцепился в Джанелль.
Осколки опасно зашатались.
«Нет, Деймон! — пронзительно крикнула она. — Ты не можешь! Ты не можешь так поступить! — Неожиданно Джанелль прижалась к его груди. — Я исцелила тело. Ему еще больно, но это пройдет. Отпусти меня. Пожалуйста, отпусти меня. Можешь оставить тело себе. Можешь его использовать».
Деймон прижал ее к себе и прильнул щекой к золотистой гриве.
«Нет, милая. Никто не будет использовать твое тело, кроме тебя самой. — Он закрыл глаза и сжал ее в объятиях. — Послушайте, моя Леди Ведьма. Я солгал вам, и мне очень жаль. Но я солгал только потому, что люблю вас. Я надеюсь, вы поймете это однажды».
Она расслабилась, прижавшись к нему спиной, и ничего не ответила.
«Выслушай меня, — тихо продолжал он. — Мы увезем твое тело отсюда. Оно будет в безопасности. Скажи, есть ли в том туманном царстве какое-нибудь особенное место, которое ты всегда сможешь найти?»
Джанелль утомленно кивнула.
«Вокруг твоей ноги петля. Сними ее и привяжи к этому месту. Тогда, как только ты будешь готова, она покажет тебе обратную дорогу. — Деймон не сразу нашел в себе силы сказать остальное. — Пожалуйста, Джанелль, прошу тебя, восстанови чашу. Отыщи все осколки и сложи их вместе. Вернись в тело, когда Жрец скажет тебе, что это безопасно. Повзрослей и живи полной, счастливой жизнью. Вы очень нужны нам, Леди. Возвращайтесь и оставайтесь с теми, кто любит вас, кто давно ждал вашего появления». С этими словами он отпустил ее.
Джанелль поколебалась, а затем отскочила прочь. Когда они оказались поодаль друг от друга, она обернулась.
Деймон сглотнул.
«Постарайся не забыть, что я люблю тебя. И если можешь, пожалуйста, прости меня».
Он почувствовал легкое прикосновение к своему разуму, почувствовал, как ее темная сила восстанавливает пленку, удерживавшую осколки чаши вместе. Джанелль закрыла свои сапфировые глаза. Он наблюдал за тем, как меняется ее облик.
Открыв глаза, Джанелль вновь предстала перед ним еще не женщиной, но уже и не ребенком.
«Деймон», — произнесла она — тихо, нежно, ласково. А затем Джанелль нырнула в бездну, и его сердце разбилось. Он в последний раз поднялся наверх и вернулся в свое тело.
Он услышал гневные мужские голоса, доносившиеся из внешних помещений Святилища, услышал раздававшиеся крики боли. Услышал, как взрывается камень. Услышал шипение одной силы, столкнувшейся с другой.
Он не поднялся на ноги. Даже не попытался. Он только положил голову на грудь Джанелль и заплакал — молча, горько.
«Деймон. — Сэйтан вновь коснулся его разума и тут же отпрянул. — Деймон, что ты наделал?»
«Я отпустил ее, — рыдая, ответил тот. — Я сказал, что ты сообщишь ей, когда будет безопасно вернуться. Она знает о петле. Я отпустил ее, Жрец. Благая Тьма, я отпустил ее…»
«Что ты сделал с самим собой?!»
«Разбил чашу. Я солгал ей. Соблазнил ее, заставил довериться — и солгал».
Краткое прикосновение, мягкое и неуверенное.
«Она поймет, тезка. Со временем она все поймет. — Голос угас, но тут же снова окреп. — Я больше не могу держать связь. Кассандра откроет Врата и уведет вас…» Сэйтан исчез.
Деймон вытер лицо рукавом. Еще чуть-чуть. Нужно было продержаться еще самую малость. Но он чувствовал себя совсем опустошенным и очень, очень одиноким.
