Лорел Гамильтон - Нарцисс в цепях
— Это третья попытка, — ответила Черри.
— Грустно это слышать. Потеря ее... друга вряд ли способствует снижению стресса.
— Это еще слабо сказано, — сказала Кристина.
— Дура она, что продолжает пытаться, — заявила Черри. — Нам не доносить ребенка до родов, и ничего тут не поделаешь.
Я посмотрела на нее:
— Еще раз, пожалуйста. И помедленнее.
— Перемена — процесс слишком бурный, и она влечет выкидыш. — Черри это сказала по-деловому, без эмоций. Потом на моих глазах до нее дошло, и она прошептала: — Анита, я... прости. Не так тебе надо было об этом узнать. Извини.
Я пожала плечами, потом покачала головой:
— Но у Мак-Нейров двое детей, вот они передо мной. У Дженет сын.
— Мой вид оборотничества наследуется, — сказала Дженет. — Он не связан с луной. Я избегала перемены, пока не родился Энди.
Я поглядела на Нилишу.
— А я — кобра. Я могу выносить ребенка либо как млекопитающее, либо как змея.
— Вы откладывали яйца?
Она кивнула.
— Я не могла выносить их в теле. Слишком суровы бывали перемены. Но у меня был другой вариант.
Несказанное: «А у тебя нет» повисло в воздухе. Слишком трудно было об этом думать. Не то чтобы я когда-нибудь вообще задумывалась о детях. При той жизни, которую я веду, заводить детей? Но вслух я сказала:
— Так, будем решать проблемы по одной. Кто пропал первым?
Оказалось, что первой жертвой стал Генри Мак-Нейр, и он отбивался сильнее всех. Потом оборотень-лев, Джозеф, Энди Тэлбот, собака-оборотень, как оказалось, и последней — Урса медведей, Ребекка Мортон.
В последний раз, когда пропало столько оборотней, виноват был прежний лебединый царь, который их поставлял для охоты нелегальным ловцам острых ощущений.
Я взглянула на Донована Рииса. Он либо прочел мою мысль, либо предупредил ее.
— Не правда ли, интересное совпадение, что я появился в городе как раз тогда, когда начали пропадать другие?
— Ну и ну, Донован. Вы прочли мою мысль.
— Я вам клянусь, что ничего об этом не знаю.
Нилиша подалась вперед:
— Я все знаю о предательстве прежнего царя лебедей. Но я ручаюсь вам жизнью своего мужа, что Донован не виноват.
Я пожала плечами:
— Увидим.
— Вы не верите моему суждению, — сказала она.
— Я ничьему суждению особо не доверяю, кроме своего. Тут ничего личного.
— Мама! — Оливия взяла Нилишу за руку. Та глубоко вздохнула и успокоилась. Уже хорошо.
— Первое, что я собираюсь предложить, это чтобы мы обратились в полицию.
Идея ни у кого не вызвала восторга.
— Видите ли, у них есть возможности, которых нет у меня: компьютерный поиск, судебно-медицинская экспертиза.
— Нет, — сказала Нилиша. — Это мы должны уладить среди нас.
— Я знаю правило, что мы не обращаемся к людским властям, но, ребята, у нас пропало четверо, и еще были покушения на лебедей и леопардов.
— Вы думаете, что за этим стоят змеелюди и их ручной лев? — спросил Донован.
— Слишком большое было бы совпадение, если нет, — ответила я.
— Согласен, — сказал Мика.
До сих пор он молчал, тщательно следя, чтобы не сесть или не встать слишком близко, будто не хотел вносить путаницы. Он давал мне командовать, не нависая за плечом.
— О'кей, так кто же эти типы и зачем им столько видов оборотней?
Мы еще часа два проговорили, но ничего гениального не придумали. За этим стоят змеи. Но зачем? Когда это оборотни интересовались другими оборотнями не своего вида? Если бы нападению подверглись только кобры, то это могла бы быть война змей за территорию, хотя, откровенно говоря, война между разными видами змей тоже была бы вещью необычной. Город достаточно велик для всех, если они принадлежат к другому виду.
Я думала, что Нилиша Мак-Нейр права и ее мужа нет в живых. Если кого-то похищают и не хотят денег, то хотят чего-то похуже, обычно крови, боли и, в конечном счете, смерти. Наверное, все они мертвы, а если нет, то, чтобы сохранить им жизнь, надо идти в полицию.
Оказалось, что все сообщили о пропавших, только не стали упоминать, что это оборотни.
— Но как вы не понимаете! Полиция знает о пропавшем студенте колледжа двадцати одного года, сорокапятилетнем отце семейства, одинокой женщине тридцати с чем-то лет и женатом мужчине того же возраста. Кроме того, что все они белые, нет никакого общего знаменателя, связывающего эти случаи. Но если бы я могла сообщить копам, что все они оборотни, то вот она — связь. Ребята, вы живете в разных местах города. Над каждым случаем работают разные отделения полиции. Они никогда не свяжут эти дела друг с другом, если мы не скажем им, какая нужна связь.
Первой кивнула Дженет Тэлбот:
— Энди вот-вот должен был получить диплом медицинского училища. Если узнают, кто он, врачом ему уже не бывать, но сейчас мне важнее всего его спасти. Так что я согласна: идем в полицию.
— Я не могу говорить за Амбер, — сказала Кристина, — но уверена, что она бы согласилась.
— Я бы должен был спросить у других, но ладно, черт с ним, сейчас главное — найти Ребекку, даже если придется звать копов.
Мы повернулись к Нилише Мак-Нейр.
— Нет. Если они узнают, всем нам конец.
Оливия взяла ее за руку:
— Мать, если отца не будет, какая нам разница?
Я не знала, согласится ли она — ведь муж обманывал ее, — но она кивнула и согласилась. Странная штука иногда — любовь. Но каков бы ни был ее мотив, а я теперь могла обратиться к Дольфу, и даже врать не надо будет.
Глава 45
Дольф снял трубку со второго звонка:
— Дольф.
Он никогда не говорил ни «Региональная Группа Расследования Противоестественных Событий», ни даже «полиция», ни фамилии, ни даже полного имени. Просто «Дольф» или «Дольф слушает». Кто-нибудь выражал претензии? Вряд ли.
Голос его был так близок к удивленному, как только мог быть.
— Анита, я не ожидал, что ты появишься, пока мы не оформим все бумаги на последнюю партию трупов. — Я услышала рядом с ним мужской голос, но слов не разобрала. — Зебровски говорит, что, если ты там еще кого-нибудь убила, припрячь пока тело, чтобы нам не начинать работу с бумажками заново.
— Я достаточно знаю процедуру и помню, что ему все равно писать новый рапорт. Отдельное преступление — отдельный рапорт. Правильно?
— У тебя действительно там новый труп? — спросил он устало, но без удивления.
— Нет.
— Так чему обязаны честью?
— У меня есть информация относительно нескольких преступлений и разрешение заинтересованных лиц говорить тебе правду и всю правду. Как, нравится?
Я почти ощутила, как он согнулся над телефоном.
— Я коп, и правда мне всегда нравится. Давай свои ослепительные откровения.
