Стефани Майер - Рассвет
Джейкоб как-то странно фыркнул.
И вдруг, буквально через пару секунд, процессия замедлила ход. Оборвалась еле слышная мелодия слаженного шага, при этом не нарушив безупречной синхронности. Вольтури замерли на месте в один и тот же миг, остановившись в сотне метров от нас.
За моей спиной с обеих сторон донесся стук громадных сердец – ближе, чем прежде. Я украдкой скосила глаза налево-направо, пытаясь понять, почему Вольтури не движутся дальше.
Наш отряд усилился волками.
Они продолжили наш неровный строй в обе стороны, вытянувшись двумя длинными рукавами. Секундного взгляда хватило, чтобы определить – их больше десяти, и кого-то из них я знаю, а кого-то вижу впервые. В итоге они рассредоточились позади нас полукругом, и оказалось, что их шестнадцать (Джейкоб – семнадцатый). Судя по росту и непропорционально большим лапам, все новички – почти подростки. Следовало ожидать. С таким наплывом вампиров по соседству неудивительно, что популяция оборотней должна была резко увеличиться.
Дети погибнут. Я поразилась, как Сэм такое допустил, и тут же поняла, что у него не было выбора. Если к нам примкнул один волк, Вольтури обязательно разыщут остальных. Значит, на карту поставлено само существование оборотней как вида.
А карта будет бита.
И тут меня охватила ярость. Я закипела от гнева. Безнадежность и отчаяние испарились. Темные фигуры как будто окружило красным ореолом; я хотела только одного – вонзиться в них клыками, растерзать, нагромоздить штабелями и поджечь. А потом в остервенелой пляске скакать вокруг костров, дожидаясь, пока Вольтури сгорят заживо. И хохотать над курящимся пеплом. Губы сами поползли вверх, обнажая клыки, а горло разорвал свирепый рык, поднимающийся откуда-то из живота. Я с удивлением обнаружила, что уголки рта изогнулись в улыбке.
На приглушенное рычание откликнулись эхом Зафрина и Сенна. Эдвард предостерегающе сжал мою руку.
Скрытые под капюшонами лица Вольтури по-прежнему хранили бесстрастность. Только две пары глаз вдруг ожили. В самом центре строя шедшие рука об руку Аро и Кай остановились оценить обстановку – ас ними замерла в ожидании приказа вся свита. Двое старейшин, не глядя друг на друга, явно обменивались мнениями. При этом Марк, стоявший по другую руку от Аро, участия в обсуждении не принимал. На лице его, хоть и не таком бездумном, как у свиты, не отражалось ничего. Сплошная беспросветная скука, с которой он смотрел и в прошлую, единственную мою встречу с Вольтури.
Их свидетели стояли у кромки леса, на приличном расстоянии от воинов, и, подавшись вперед, испепеляли взглядом меня и Ренесми. Только Ирина держалась почти вплотную к Вольтури, поближе к женам старейшин (светловолосым, с мучнистой кожей и подернутыми пленкой глазами) и двум внушительным телохранителям.
Прямо за Аро стояла женщина в темно-сером плаще. И, кажется, касалась рукой плеча старейшины. Это и есть его щит? Знаменитая Рената? Я задалась тем же вопросом, что Елеазар – сможет ли она «отразить» меня.
Впрочем, тратить свои мизерные шансы на Аро и Кая было бы неправильно. Есть задачи поважнее.
Побегав глазами, я без труда отыскала в самой середине свиты две крошечные фигурки в графитно-серых накидках. Алек и Джейн, миниатюрная парочка, пристроились по другую руку от Марка, между ним и Деметрием. Гладкие, миловидные лица замкнуты, на плечах самые темные по оттенку плащи, темнее только угольно-черный у старейшин. Колдовская двойня, как их окрестил Владимир. Два столпа, на которых зиждется боевая мощь Вольтури. Жемчужины коллекции Аро.
Я напрягла мускулы, рот наполнился ядом.
Подернутые пленкой красные глаза Аро и Кая шарили по нашему строю. Снова и снова Аро ощупывал взглядом наши лица в поисках недостающего, и я видела, как растет его разочарование. Губы старейшины сжались от досады.
Вот тут я мысленно похвалила Элис за побег.
Молчание затягивалось. Я услышала, как вдруг участилось дыхание Эдварда.
– Эдвард? – тревожным шепотом окликнул Карлайл.
– Они не знают, как поступить. Взвешивают, выбирают основные жертвы – меня, тебя, конечно, Елеазара, Таню. Марк просчитывает крепость наших уз, пытается нащупать слабые места. Еще им очень не нравится присутствие румын. Беспокоят незнакомые лица – Зафрина и Сенна прежде всего. И волки, само собой. Вольтури впервые столкнулись с численным превосходством. Это и заставило их остановиться.
– Нас больше? – не поверила Таня.
– Их свидетели не в счет. Для свиты они пустое место. Просто Аро не может без зрителей.
– Я поговорю? – вызвался Карлайл.
Эдвард, помедлив, кивнул.
– Другой возможности не будет.
Карлайл расправил плечи и, покинув строй, вышел вперед на несколько шагов. Мне больно было смотреть на его одинокую и беззащитную фигуру.
Раскинув руки в приветственном жесте, он обратился к «гостям».
– Аро, друг мой! Сколько лет, сколько зим!
На бесконечно долгий миг заснеженное поле окутала мертвая тишина. Эдвард с мучительным напряжением вслушивался, как воспринимает Аро слова Карлайла. Секунда ползла за секундой, ждать становилось все тягостнее.
Наконец Аро вышел вперед. За ним, как пришитая, не отрывая пальцев от его плаща, качнулась Рената.
Свита не осталась безучастной. По рядам пробежал злобный ропот, брови сошлись на переносице, рты ощерились. Кто-то даже припал к земле перед прыжком.
Аро остановил их жестом.
– Тихо!
Пройдя еще несколько шагов, он вопросительно склонил голову набок. В мутных глазах вспыхнуло любопытство.
– Приятно слышать, Карлайл. Только что проку, если на словах одно, а на деле другое? Ты, гляжу, целую армию собрал – на погибель мне и моим близким?
Карлайл, отрицательно помотав головой, вытянул руку – будто их с Аро не разделяло расстояние в сотню метров.
– Одно касание, и ты поймешь, что у меня подобного и в мыслях не было.
Аро прищурил глаза.
– Какая разница, что было у тебя в мыслях, дорогой Карлайл, если они расходятся с делом? – Он нахмурился, и печальная тень пробежала по его лицу – насколько искренняя, не берусь судить.
– Я не совершал проступка, за который ты явился меня наказывать.
– Тогда отойди и не мешай нам покарать истинных преступников. Поверь, для меня не будет большей радости, чем сохранить сегодня твою жизнь.
– Закон никто не нарушал, Аро. Позволь объяснить. – Карлайл снова протянул руку.
К Аро, не дав ответить, вдруг подлетел Кай.
– Вы сами себе создали столько ненужных правил и пустых законов, Карлайл, – прошелестел белый как лунь старейшина. – Зачем же оправдывать нарушение единственно верного?
– Закон не нарушен. Выслушайте…
– Карлайл, мы видим ребенка! – рявкнул Кай. – Не держи нас за дураков!
