Антология - Монстры Лавкрафта (сборник)
Три недели спустя, когда Хикс уже прогуливался по санаторию «Туевник», я не удивился, увидев оставленное им сообщение: «ЗАКРОЙ ОДНУ ДЫРУ И ОТКРОЕТСЯ ДРУГОЕ».
Забавный, забавный мир. Мою охотничью экспедицию на американский Запад оплачивает Таттл.
9
Помощник шерифа Леви назвал это превентивным заключением.[27] Они бросили меня на нары в камере.
Мертаг распорядился, чтобы сторонники Джейка меня не трогали. Они напились в «Длинном стволе», оплакивая кончину Джейка. Мертаг же нисколько не сожалел о том, что они похоронили этого «пьянчугу и сукиного сына». Шериф пообещал разузнать у Троспера подробности нашего с ним разговора. К завтраку все прояснится.
Я провалился в смолу и утонул в ней.
Все слепилось в коллаж…
Хикс злобно смотрит на меня через решетку и улыбается до ушей.
Пшеничные волосы Виолетты, которая наклонилась у меня между ног, а я, такой безвольный от виски, могу только потеть и наблюдать, как таракан отбрасывает тень в виде бога Кришны под керосиновой лампой, пока шериф пердит и храпит за своим столом.
Джейк гадит прямо под себя и беззвучно кричит, пока мой ботинок, как молот богов, опускается на него.
Линкольн машет людям, стоящим на балконах. И переводит взгляд прямо на меня.
Мне двадцать два, и я – сущий дьявол. Через три минуты я совершу свое первое убийство. Запоздалый промах.
– Однажды я потерялся. Теперь меня нашли. Подруга Солдата, сестра М. помогла мне, так точно, сэр, да, сэр.
– Я бросил колоться и пристрастился к выпивке, как младенец к молоку матери.
– Я никогда не был женат, да и жена мне была не нужна. Я выбрал себе жизнь кочевника и обручился со своим пистолетом.
Мужчина в костюме снимает цилиндр и сует голову в пасть скучающего льва. Челюсти закрываются.
Розовые блестящие губы подрагивают и начинают растягиваться в улыбке – орхидея, наполненная древними звездами.
– Скольких людей ты убил, Иона? – Виолетта гладит меня по горящему лбу.
– Сегодня?
– Нет, дурачок! Вообще.
– Более двадцати. И с каждым днем – все больше.
Солнце съедает звезды. Луна съедает солнце. Черная дыра съедает Землю.
Хикс подмигивает окровавленным глазом, дурацкая ящерица. Затем томно и сентиментально целует шерифа, и его слюни блестят, как слизь улитки. Пелена пепла уплывает в небытие, и я снова могу видеть. Зверя больше нет – если он вообще был.
Дверь скрипит от урагана. Открывается. Закрывается.
Виолетта вздыхает над моей потной грудью и засыпает, снова обретя невинность. На потолке трещина, из нее капает вода.
10
Я сделал кое-что разумное – залег на дно в номере своего отеля на неделю. Похмелялся и имел Виолетту до потери сознания.
Я узнал, что ее папочка был шахтером и умер от взрыва. У нее не было ни матери, ни других родственников, которые помогли бы ей выбраться из этого захолустья. Но у нее были хорошие зубы и милая попка. Новое мясо для конюшни мадам Октавии. Мисс Виолетте было восемнадцать, и она пользовалась большой популярностью среди мужчин. Она складывала свои деньги в носок, чтобы однажды сесть в почтовый поезд в Сан-Франциско и устроиться там работать танцовщицей в престижном клубе. Черт, да она могла бы уехать в Чикаго по железной дороге, познакомиться там с «Маленьким Египтом», которых все в городе просто обожали. Да уж.
Наконец она спросила меня, был ли я когда-нибудь женат. Было совершенно очевидно, что на тот момент я не состоял в браке. Я ответил «нет». Почему нет? Наверное, повезло.
– Боже, Иона, у тебя тут столько странных книг, – Виолетта лежала на животе, листая «Псевдомонархию демонов» на латыни. Ее волосы спутались, а капельки пота блестели на гладких боках.
Я развалился голышом у изголовья кровати и курил, чистя и смазывая свой «винчестер» модели 1886 года. Это лучшая винтовка, которая у меня когда-либо была, – достаточно тяжелая, чтобы завалить буйвола и идеальная для человека. Тогда я немного задумался и решил, что вряд ли мне придется использовать ее против Хикса. Я полагал, что буду стрелять с близкого расстояния.
За окном – серость и желтизна. На улице – болото. Я наблюдал, как люди слонялись без дела, бросая доски, чтобы сделать бревенчатую дорогу для повозок.
Иногда раздавались выстрелы.
За автограф и десять долларов помощник шерифа Леви составил список смертей и исчезновений в Пардоне и его окрестностях, зафиксированых за последние четыре месяца, и собственноручно доставил их к моему порогу. Две страницы. В основном это была бесполезная информация – обычные перестрелки и стычки, драки в барах и ресторанах, множество несчастных случаев. Я отметил имена трех исчезнувших золотоискателей. Они работали на участках, расположенных далеко от негостеприимной земли. Каждый оставил что-то после себя – еду, оборудование, личные вещи. Но никаких денег. Ни наличных, ни золотого песка.
Виолетта охнула, когда дошла до неприятных и весьма вычурных иллюстраций.
– Божечки! Это… ужасно. Ты веришь в демонов, Иона? – В ее голосе было слышно любопытство и подозрение.
– Не-а. Но другие ребята верят.
– А Томми Маллен? Он верит?
Ее глаза округлились.
У меня в голове промелькнул образ Хикса – костлявого сатира. Ленивый и распутный, он занимается пьянством и охотой за нимфами, которые слоняются в гостиной «Пчелы», в то время как девушки тянут жребий, который окончательно решит их судьбу.
– Думаю, верит, – я шлепнул по ее бледному бедру. – Иди-ка сюда, сладенькая. Тебе не нужно об этом беспокоиться, – и, чтобы смягчить страх, охвативший ее трясущееся тело, добавил: – Он сломя голову умчался в другое место. Я только впустую трачу время в этом городишке, – она накрыла меня своими милым ротиком и задвигала языком грубо, но услужливо. Я схватился за кроватный столбик. – Извини, не совсем впустую.
Три шахтера. Ясная картинка – одинокие, оторванные от мира хижины. Черный силуэт неторопливо появляется из открытой двери, оставляя ее болтаться на петлях. Вороны каркают в ветвях тополей.
Я задремал. Мальчик-посыльный постучал в дверь и сообщил, что в холле меня ждет один китаец. Он принес приглашение от Лэнгстона Батлера. Для друга, от профессора Батлера. Записка была написана красивым почерком:
Отправляйся в лагерь «Сороковая миля», и я расскажу, как заманить Железного Человека в ловушку.
Сердечно твой, Л. БатлерЯ поспешно оделся. Виолетта застонала и стала подниматься, но я поцеловал ее в губы и попросил взять днем выходной. На всякий случай я оставил деньги на туалетном столике. Много денег. Эта сумма практически кричала: «Не будь дурой и садись в ближайший поезд до Сан-Франциско. Следующая остановка – Город ветров».[28]
