Антология - Монстры Лавкрафта (сборник)
Обзор книги Антология - Монстры Лавкрафта (сборник)
Легионы поклонников Лавкрафта продолжают посещать причудливые пейзажи его мира и встречать неумолимых монстров. Присоединяйтесь к ним в этом путешествии… если, конечно, осмелитесь.
Впервые на русском языке!
Монстры Лавкрафта (сборник)
Нил Гейман, Кейтлин Кирнан, Говард Уолдроп и другие
LOVECRAFT'S MONSTERS
Copyright © 2014 by Ellen Datlow
© Н. Коваленко, перевод на русский язык, 2016
© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Э», 2016
Благодарности
Спасибо Виктории Блейк и Майклу Буковски за первоначальный замысел и вдохновение.
Спасибо Стефану Джемьяновичу, Гэри Тернеру, Марку Лэдлоу, Дарелу Швайцеру и Джераду Уолтерсу за их помощь.
Спасибо Джону Култарту за сказочные иллюстрации всех лавкрафтовских тварей, а Рэйчел Фагундес – за их описание.
Кроме того, хочу поблагодарить Джил Робертс за ее работу, терпение и отклик на все проблемы, с которыми я сталкивалась, готовя этот сборник.
Предисловие
Ктулху! Йог-Сотот! Азатот! Шуб-Ниггурат! Ньярлатотеп! Разве есть более вызывающие названия существ во всей литературе ужасов? Само их написание подразумевает что-то чужеродное и экстравагантное. А это странное сочетание звуков и необходимость называть их вслух приравнивают непроизносимое к невыразимому словами.
Все это – монстры Г. Ф. Лавкрафта, одни из самых поразительных и ужасающих существ во всей литературе о сверхъестественном. Колоссальные существа, невероятные с точки зрения биологии, пришедшие из других измерений, появляются в рассказах Лавкрафта лишь изредка. Но когда это происходит, они отметают людей как рой надоедливых мошек, оставляя за собой следы разрушения и хаоса. Эти пятеро – лишь самые известные монстры Лавкрафта. В его полный бестиарий входят йети, люди-рыбы, комковатая протоплазма, называемая шогготами, кровососущие упыри, ночные нежити с крыльями летучей мыши, живые грибы и многое другое. Некоторые монстры Лавкрафта существуют только как форма сознания в теле человека, которое они постепенно присваивают себе, а затем оставляют. У других нет определенных очертаний или состояния, они известны только своим пагубным влиянием на органическую и неорганическую материю, находящуюся в непосредственной от них близости.
Монстры Лавкрафта служат визитной карточкой, по которой его рассказы узнает большинство читателей, – как любители литературы ужасов, так и те, кто предпочитает другие жанры. Но они имеют гораздо большее значение, чем другие монстры в сверхъестественной литературе, что Лавкрафт и старался ими выразить. В письме своему другу Фрэнку Белкнапу Лонгу в 1931 году он назвал псевдомифологию монстров, которую развивал в своих книгах, «Йог-Сототери». Лавкрафт описал ее как способ преодоления «личных ограничений, вызванных ощущением внешности», который он пытался выразить в своих рассказах. Он презирал истории, основанные на традиционных народных мифах, за их «явное ребячество и противоречивый опыт, который можно было бы облагородить или сгладить с помощью включения сверхъестественных персонажей». Лавкрафт рассматривал «новые искусственно созданные мифы» Йог-Сототери как возможную «изящную кристаллизацию» жгучего и неугасимого чувства одновременного удивления и угнетения, которые испытывает человек с живым воображением, выходя за рамки относительно безбрежной и вызывающей пропасти неизвестного».
Лавкрафт считал, что автору странной прозы необходимо придавать форму неизвестному, но не ослаблять его, а буквально переносить на землю. В своем эссе «Сверхъестественный ужас в литературе» он изложил необходимые условия «настоящего странного рассказа»: «В ней должна быть ощутимая атмосфера беспредельного и необъяснимого ужаса перед внешними и неведомыми силами; в ней должен быть намек, высказанный всерьез, как и приличествует предмету, на самую ужасную мысль человека – о страшной и реальной приостановке или полной остановке действия тех непреложных законов Природы, которые являются нашей единственной защитой против хаоса и демонов запредельного пространства».[1] Как лучше вызвать «полную остановку действия непреложных законов Природы», если не добавив чудовищ, само существование которых высмеивало их?
Лавкрафт начал придумывать монстров почти с самого начала своей карьеры. В первом профессионально изданном рассказе «Дагон» повествуется о моряке, потерпевшем кораблекрушение и выброшенном на необитаемый остров, где он натыкается на монолит с гротескным изображением водных существ: «Они были дьявольски человекоподобными в своих общих очертаниях, несмотря на перепончатые руки и ноги, неестественно широкие и отвислые губы, стеклянные выпученные глаза и другие особенности, вспоминать о которых мне и вовсе неприятно».[2] Герой ошибочно принимает их за изображения богов, которым поклонялось доисторическое племя моряков, а затем в ужасе наблюдает, как живые изображения чудовищных существ возникают из океана.
Пять лет спустя Лавкрафт опубликовал «Зов Ктулху» – рассказ, который лучше всего описывал эстетику настоящего странного рассказа. Сюжет представляет собой череду несвязанных событий, которые рассказчик объединяет, чтобы показать Ктулху – чудовищное существо, пришедшее из другого измерения, чье существование настолько непостижимо всему человеческому роду, что люди воспринимают его как божество. Вид тотема Ктулху не оставлял сомнений, что это было внеземное существо:
Это было некое чудовище, или символ, представляющий чудовище, или просто нечто рожденное больным воображением. Если я скажу, что в моем воображении, тоже отличающемся экстравагантностью, возникли одновременно образы осьминога, дракона и карикатуры на человека, то, думается, я смогу передать дух изображенного существа. Мясистая голова, снабженная щупальцами, венчала нелепое чешуйчатое тело с недоразвитыми крыльями; причем именно общий контур этой фигуры делал ее столь пугающе ужасной.[3]
Но это небольшое изображение вряд ли можно считать правдоподобным описанием монстра, и, когда в конце рассказа громадный Ктулху предстает во плоти (если это можно так назвать), Лавкрафт подчеркивает его превосходство, объясняя свою позицию:
Существо описать было невозможно – ибо нет языка, подходящего для передачи таких пучин кричащего вневременного безумия, такого жуткого противоречия всем законам материи, энергии и космического порядка. Шагающая, или, точнее, ковыляющая, горная вершина.[4]
«Зов Ктулху» – это рассказ, который заложил основы литературы космического, лавкрафтовского ужаса. Когда редактор Фэрнсуорт Райт опубликовал «Зов Ктулху» в журнале «Странные истории» («Weird Tales»), после того как однажды его отклонил, Лавкрафт произнес известное теперь высказывание: «Все мои рассказы основаны на единой фундаментальной предпосылке: человеческие законы, интересы и эмоции не имеют ни малейшей ценности в космическом континууме».[5]
