Мэйв Флай (ЛП) - Лид С. Дж.

- Да, знаешь, у нас с приятелями, - говорит парень проктолога, - есть такой групповой чат...

- Не начинай про групповой чат, - говорит проктолог.

- Почему бы и нет? Мы уже затронули эту тему.

- Не здесь. Ради Бога, мы же на вечеринке по случаю помолвки.

Он игнорирует ее и поворачивается ко мне. Она долго отпивает из своего бокала и зовет официанта за другим. Я пытаюсь схватить один, но мне мешает начало этого восторженного рассказа.

- Итак, - говорит он, глядя на меня с маниакальным удовольствием, - у нас есть групповой чат с моими старейшими приятелями, нас восемь человек, и мы каждый день посылаем друг другу видео. Догадываешься, что это за видео?

- У меня ничего не выходит, - говорю я.

- Итак, каждый день, когда я сажусь справить нужду, я кладу камеру между ног и снимаю это. И все мои приятели делают то же самое, и мы пересылаем видео друг другу. Вот, я тебе кое-что покажу.

- Том, убери это, - говорит проктолог. - Извини, он шутит.

- Я имею в виду, я не шучу. Видишь? Ей все равно. Мэй все равно, да, Мэй? Тебе это нравится. У тебя очень красивое лицо, милое, понимаешь? Кто-нибудь говорил тебе об этом?

Я посмотрела уже четыре ролика с испражнениями, когда позади меня раздалось горловое дыхание.

- Не возражаете, если я присоединюсь к вам, ребята? Похоже, вы веселитесь больше, чем остальные участники вечеринки.

Голос кажется знакомым, но я не могу его определить. Я поднимаю глаза и вижу перед собой еще одну куклу Кена. Но эту я знаю, мы познакомились всего несколько дней назад. Я закатываю глаза.

- Кейт и тебя сюда притащила? - говорит Гидеон.

Пара, держащая меня в заложниках, представляется. Мне удается выхватить еще один бокал шампанского и выпить его. Но этого недостаточно. Я смотрю на Кейт и ее мужчину, она выглядит так, будто ей очень нравится. Рука мужчины лежит чуть выше ее поясницы.

- Что-нибудь хорошее? - спрашивает Гидеон, наклоняя подбородок к все еще протянутому телефону.

- Вполне, - отвечаю я. - Я как раз собиралась показать своим новым друзьям видеозапись моего неудачного кесарева сечения.

Возникает пауза, а затем,

- Твоего...? - начала проктолог Тома.

- Я участвовала в исследовании. Экспериментальном, знаете ли, - говорю я. - Так что они снимали это, и я сохранила запись. Это просто одна из таких вещей. Ребенок жив, просто немного деформирован. Я решила удалить его на пару месяцев раньше, в рамках исследования. Оказывается, плаценту можно есть, даже если она извлечена через туловище. Она немного мясистая, но ее можно смешать в смузи, и она станет немного лучше. Можно сказать, более нежной. Вот, у меня где-то есть видео.

Они оба побледнели.

- Гм, - говорит проктолог, - мы не поздоровались с невестой.

- Да, - говорит ее парень. - Да. О'кей. Хорошо.

Они уходят, а я наблюдаю, как мужчина кладет руку на спину Кейт, придвигается ближе.

- Я предпочитаю лазанью, - говорит Гидеон. - Хотя, я слышал, что из плаценты также получается отличный чили.

- И вот оно, искрометное остроумие, благодаря которому ты попал в Гарвард.

Он поднимает бровь.

- Очаровательная покладистость, благодаря которой ты оказалась в Стэнфорде.

Я замираю и поднимаю на него глаза.

- Я не училась в Стэнфорде.

- Кейт сказала, что ты поступила.

- Нет.

- Ты поступилa на полную академическую стипендию и бросилa учебу через две недели.

- Ты ничего обо мне не знаешь.

- Твои родители отреклись от тебя, и ты каким-то образом оказалась здесь.

Я пристально смотрю на него и прохожу мимо, чтобы найти туалет. Позже я поговорю с Кейт по поводу разглашения конфиденциальной информации. Я достаю из сумки телефон, чтобы вызвать машину, как вдруг земля уходит из-под ног. Моя первая мысль - о кукле. Что каким-то образом эта нечестивая вещь стала причиной всего этого.

Но потом я вижу, понимаю, как в замедленной съемке. Это не я, это все. Кто-то задыхается. Падают стаканы, комната раскачивается. Конечно. Они, как правило, приходят один за другим. Землетрясения приходят либо в виде "сотрясений", либо в виде "качков". То, которое мы пережили в "Вавилоне", было "сотрясением". Они более сильные, более внезапные. Но мне всегда казалось, что "качки" гораздо тревожнее.

Земля колеблется под нами, как будто мы катаемся на серфинге, комната вздымается и обрушивается, достаточно, чтобы дестабилизировать нас всех. Я теряю опору и падаю. По пути вниз я протягиваю руку за чем-нибудь, натыкаюсь на что-то и хватаюсь за него. Проходит слишком много времени, прежде чем я понимаю, за что хватается моя рука. Но это не имеет значения.

Я падаю.

А потом нет.

Я смотрю в потолок и каким-то образом подвешена над землей. Земля замирает, успокаивается. В поле зрения появляется лицо брата Кейт. Его руки обхватывают мою спину, и он держит меня, не более чем в футе над полом. Его сумка по-прежнему крепко зажата в моей руке. Я разжимаю пальцы и отпускаю ее.

- Спасибо, - говорит он. - Ты держалa еe немного крепко.

Я прочищаю горло. Я открываю рот для ответа, но ничего не выходит.

- Ты в порядке? - спрашивает он.

- Пожалуйста, опустите меня, - говорю я.

Он поднимает нас обоих на ноги и отпускает меня. В комнате раздается смех, проверяют, нет ли потерянных очков и столь любимых контактных линз. Я не единственная, кто упал, и несколько гостей отряхиваются, поднимают бокалы с шампанским. Я тянусь за бокалом с любым алкоголем, что окажется под рукой, и осушаю его. Ставлю его на уже помятый стол, а Гидеон стоит с моим телефоном в руках и что-то печатает. А может, и не печатает. А вытирает что-то. Не знаю. Он протягивает его мне и улыбается.

- Спасибо, - говорю я.

Я кладу его обратно в сумку и ухожу от этого человека, который привязался ко мне, и с которым я предпочла бы не общаться, желательно, никогда больше. Я не вижу Кейт и должна убедиться, что с ней все в порядке.

И тогда я смогу спасти эту ночь. У меня появилась новая цель в социальных сетях. Я купила старую VHS-копию документального фильма о хищниках 1998 года "Чувство и запах" и одну копию "Битлджуса", и обе должны были доставить сегодня. И еще Cибиан^[12].

- Мэйв.

Голос Гидеона раздается позади меня. Я поворачиваюсь, во мне нарастает ярость, не соответствующая ситуации. Я вздыхаю и требую, чтобы это прекратилось. Уснуло. Он держит в руках мою книгу. Экземпляр "Истории глаза", в котором я сделала пометки и перечитала десять раз, тот самый, который я читала, когда мы только познакомились. Он выпал из моей сумки и открыт на странице с моими заметками. Я вижу, что его взгляд зацепился за одну из них. Я ощущаю, что он как будто положил глаз на мою обнаженную кожу. Это был проблеск, который не должен был увидеть ни он, ни кто-либо другой. Он закрывает книгу и протягивает ее мне.

- Давай я отвезу тебя домой, - говорит он. - Эта вечеринка - отстой. И это самое меньшее, что я могу сделать после того, что ты мне подарила.

- Нет, спасибо, - говорю я и беру свою книгу.

10

Кейт чувствует себя хорошо после землетрясения и не готова покинуть вечеринку. Ей кажется, что этот мужчина, за которого она держится, имеет отношение к фильму, в который она пытается попасть на пробы. Я наблюдаю за ним издалека, и ничего не замечаю. Он безобиден. Настолько, насколько это вообще возможно.

На улице мой телефон глючит от падения и отключается на полпути заказа машины. Я пытаюсь мысленно подсчитать, сколько времени займет дорога до дома или стоит ли уговаривать какого-нибудь мужчину внутри подвезти меня. Но мне не хочется выкладываться, не сегодня, да и наверняка этого ждут. Отвлечься было бы неплохо, но зрительный контакт, человеческая компания... Я не хочу этого взаимодействия. Обмен и последующее истощение энергии при общении с другими говорящими млекопитающими. На мне черные бабушкины сапоги "Прада" на плоской подошве - самое дорогое, на что я была готова пойти ради такого случая. Они выдерживают удары.