Николас Конде - Щупальца веры
Его спина снова выгнулась.
Он инстинктивно сопротивлялся, словно пытаясь побороть противника в схватке. Темная туча закручивалась в водовороте перед его глазами. Или она была внутри него самого? Вокруг него? Он был поражен той силой, которая сжимала его тело, как будто змея обвилась вокруг него, питон, который все крепче и крепче сдавливал его тело.
Он, вращаясь, вслепую ухватился за стол и снова крикнул в пустоту.
Он услышал свой собственный голос, который громко звал на помощь. Это был крик ярости. Обвинения. Страдания. Крик отдавался непрекращающимся многократным эхом, крик умирающего человека, раздавленного живьем на дне ямы.
— К-э-э-э-э-э-э-т!
Он держался за стол, но затем снова эта ужасная сила оторвала его от стола и бросила на пол. Он был брошен в пустоту, в пространство. Он двигался по тоннелю, который был проложен сквозь время. Он не мог вспомнить ни то, каким образом попал в это место, ни сколько времени он там провел. Это был длинный тоннель, а за ним виднелось вспаханное поле, восходящее солнце, или, может быть, заходящее? Перед ним была какая-то армия, какая-то древняя армия, которую вело за собой черное облако с пылающими глазами и лязгом брони. Кэл взглянул на себя и увидел, что у него не было тела. Он был чистым воздухом, чистым разумом.
Душа.
Он крикнул: Нет!
И вот он снова возле стола, и Кэт осторожно помогает ему сесть на стул.
— Кэл?
Он увидел свое отражение в окне, но черты его лица непрерывно двигались, меняя форму, становясь аморфными и неясными. Затем его лицо стало превращаться в черное облако, и оно было у него перед глазами. Изнутри облака раздался голос, в котором слышался звук ветра, летящего по тоннелю:
моя лошадь
сильнее
во имя Олофи правителя
небес творец Обатала
— не слова, но ритм. Откуда шли эти звуки? Какой это был язык? Это было на бессознательном уровне.
Из тоннеля появилась еще одна фигура — высокая стена огня. Языки пламени плясали прямо перед его глазами, казалось, что стена двигалась —
НА ЗЕМЛЕ
МАЛЬЧИК
МБУА СКАЧЕТ
— и говорила громким шепотом, пронзительным шепотом:
ИЗ ПЛОТИ
ОН МАЛЬЧИК ИЗ ПЛОТИ
ИЗ ШАНГО
ИЗ
ИЗ
— и затем послышался звук облаков, воющий ветер —
Олофи прогнал тебя
Я скачу на лошади
— свирепствовало в тоннеле, облако окружило пламя. Звук, исходивший от огня, постепенно смолк. Огонь
со всех сторон окутал черное облако.
Свет на кухне потускнел. Кэл снова увидел свое отражение в окне, на мгновение это было его лицо, затем оно слилось с огнем и дымом, и его глаза засверкали золотом. За ним в отражении в окне он увидел Оскара Сезина, Челестину, Раймона Суареса и других гостей с güemilere. Оскар поднимал его со стула, что-то набрасывая на него. У Оскара была забинтована голова. Он вспомнил, что ударил его. В другой жизни?
Он услышал голос Оскара:
— Кэл, ты встречаешься со своей судьбой. Эту миссию тебе назначили боги.
Кэл почувствовал, что снова теряет с ним связь. Теперь перед ним было изображение комнаты, коридора, гостиной, и, двигаясь вместе с ним, как движется луна вместе с вами, когда вы идете, плыли черное облако и огонь. Пока он боролся, чтобы не потерять с ними связь, их голоса потонули в шуме его дыхания. Но мираж остался и увеличился, заполнив все поле его зрения. Черное облако и пламя слились в одно целое, разъединились, соединились, отделились друг от друга, и между ними Кэл увидел распростертое тело спящего Криса: ноги его были вытянуты, голова прислонена к ножке стула, а рядом лежала банка газировки. Остаток древней и исчезнувшей цивилизации.
Он взял сына на руки. Передняя дверь мастерской манила его к себе, звала его уйти прочь.
ПРОЧЬ ШАНГО
ОН ПРИНАДЛЕЖИТ ЗЕМЛЕ
БОГ ЛЮ БОГ ОГУ ПОСЛАЛ ТЕБЯ
ПРОЧЬ С ЗЕМЛИ
МАЛЬЧИК НЕ ТВОЙ МАЛЬЧИК
ПРИНАДЛЕЖИТ ЗЕМЛЕ
ИЗ ПЛОТИ
И облако обрушилось на пламя, окутывая его, и послышался пронзительный звук ветра
нет нет нет нет
отдай Шанго
отдай Шанго
плоть кровь
кровь
— церковное пение, песня, ритмы, а не слова.
Крис лежал перед ним в бассейне с водой. В ванне. Оскар что-то напевал и добавлял травы и разноцветные
масла.
Пламя промчалось по облаку.
Глаза Криса были закрыты. Он широко и исступленно улыбался. По поверхности воды в ванне над его розовым телом плыли ароматические травы. Его волосы блестели, ароматная мыльная пена стекала по его телу.
Мальчик открыл глаза.
— Папа, я иду к маме. Возьми меня. Ты и Шанго.
Кэл искупал его.
Боги боролись. Пламя Мбуа и Шанго. Кэл следил, как их духи боролись в воздухе перед ним, затем внутри его головы, затем внутри него.
Он боролся сам с собой.
Высоко над его головой, под потолком. Он покинул свое тело, оставив пламя и облако бушевать внутри него. Полем их сражения был он сам.
Он наблюдал за тем, как он сам понес Криса в заднюю часть квартиры. Над серединой прохода из деревьев и
моя! кровь! моя!
ПРОЧЬ ШАНГО ПРОЧЬ
дайте его мне
Владыки! Разрежь его разрежь разрежь
Я СОТВОРЮ ЗАКЛИНАНИЕ ПРОТИВ ШАНГО
растений, картотечные шкафчики отодвинуты в сторону. В глубине прохода алтарь. Над ним маски, подвешенные на цепях. Они были в упаковке от ваз. Но вазы исчезли. Теперь на их месте был стол, ломившийся от блюд с пищей. В центре стола стоял большой деревянный горшок.
Кэл направился к алтарю, находящемуся в конце прохода. Очень далеко. Рядом с собой он увидел женщину в коричневом платье, миссис Эскобар. Мужчина с серебряными волосами, дантист. И приятель манекенщицы. Их было около дюжины, и они толпились по углам комнаты.
Кэл, пошатываясь, дошел до конца прохода. Он посмотрел вниз. Теперь глаза Криса были закрыты. Кэл посмотрел вверх. На верхней части алтаря он увидел несколько черных и желтых четок, а среди них бутылки, банки и горшки.
Он мог видеть себя сверху.
Крик сорвался с его губ:
— Нет, я не дам его, нет!
Это был его голос, теперь он входил в пространство между облаком и огнем, он выглядел как… как белый обелиск, окутанный огнем и дымом.
