Виталий Вавикин - Дети ночных цветов. Том 1
Иногда, засыпая в одиноком номере отеле, Сэнди думала, что доработает последнюю неделю и вернется домой. Хватит с нее этой неопределенности. Каждому свое… Хорошо это говорить, когда работаешь управляющим или шерифом, а если ты официантка? Не очень хочется в двадцать лет признавать, что твой удел – убирать со столов грязную посуду, прислуживая тем, кто едет отдыхать и развлекаться в город твоей мечты. Но и домой возвращаться не хотелось.
Сэнди знала, что стоит вернуться в Огайо, и ее тут же сосватают с каким-нибудь местным лесорубом. Он будет сильным и хмурым, пропахшим потом и со свалявшейся густой бородой. За обедом он будет съедать в шесть, а то и в десять раз больше, чем Сэнди, а дети, которых она родит ему, будут мечтать с пеленок, что, когда они вырастут, тоже станут лесорубами. Нет, домой нельзя. По крайней мере, до тех пор, пока эти мысли сводят с ума. Да и что говорить, если возвращаться?! Мама, папа, простите меня, но я сбежала, потому что не хочу быть женой лесоруба, не хочу жить той жизнью, которой живете вы?
Да-а-а… Так точно прощения не заслужишь. Одно дело – отправлять на День матери открытки домой и говорить в нескольких строках, что у тебя все хорошо, и совершенно другое – ехать назад, признавая, что все твои мечты и надежды рухнули. Поэтому назад нельзя. К тому же чем отличается жизнь здесь от жизни в Огайо? В отеле Палермо хотя бы нет лесорубов, упреков и всего, что опостылело с детства. К тому же это Невада – почти мечта. Люди едут в Вегас, говорят о Вегасе. А о чем говорят в Огайо? О соседских детях? О стиральных порошках, которые лучше всего выводят с одежды древесную смолу?
Сэнди тяжело вздохнула. Как же так получилось, что все это не проникло в нее с рождения? Разве ее семьей не была семья лесоруба? Разве ее мать не была счастлива со своим мужем? Разве отец, приходя с работы, не играл с Сэнди, не поднимал ее на руки, откуда весь мир начинал казаться таким маленьким? Разве в этом не было смысла, не было ничего хорошего? Конечно, было. И много. Но почему тогда все это стало так ненавистно? Хотя…
Сэнди болезненно поджала губы. А может, и не было никакой ненависти? Может, это просто непонимание? Почему в семье лесорубов не может родиться ребенок, который, став взрослым, не захочет валить лес? Мысль пришлась Сэнди по душе, и она широко улыбнулась.
Нэтти увидела эту улыбку и машинально улыбнулась в ответ.
– Сэнди О’Хара? – спросила она официантку, желая показать, что помнит ее. Имя можно было прочитать на нашивке нагрудного кармана формы Сэнди, но вот фамилию нужно было знать.
– Шериф Стибингс? – Сэнди поднялась из-за стола, польщенная, что Нэтти знает ее фамилию. – Удивлена, что вы помните меня.
– У меня просто хорошая память на лица и имена, – добродушно улыбнулась Нэтти. Девушка определенно нравилась ей. Что-то в ней было простое и открытое. Взгляд, черты лица, слова, походка, фразы – ничего, что может вызвать желание сжечь эту картину.
Нэтти еще раз улыбнулась официантке и медленно перевела взгляд на ее собеседника.
– А вы, я так понимаю, Стэнли Донован? – спросила она, пытаясь сразу понять, какие чувства испытывает к этому человеку.
Странно, но на первый взгляд Донован нравился и не нравился ей одновременно. Ничего определенного. Лицо без лица. Даже с хорошей памятью можно не узнать его спустя пару дней, встретив в толпе. Особенно взгляд… Взгляд человека многое говорит, но с Донованом Нэтти не могла сделать никаких выводов. Он смотрел на нее и одновременно смотрел куда-то сквозь. Нет, во взгляде не было ни отрешенности, ни пренебрежения, ни безразличия. Взгляд напоминал Нэтти взгляд странника, зашедшего в придорожное кафе, чтобы выпить чашку кофе и продолжить свой путь. Он не ищет неприятностей и готов улыбаться каждому, с кем сведет его судьба, но и друзей он не ищет. Он приходит с целью выпить кофе и все. Ничего другого ему не надо. А когда чашка будет пуста, он уйдет, и никто не вспомнит о нем, так же, как не вспомнит он сам о тех, кто был в кафе, где он останавливался выпить кофе.
– Что-то не так? – спросил Донован, смущенный пристальным взглядом шерифа. Нэтти вздрогнула и тряхнула головой. – Надеюсь, мертвец еще там, где я его нашел? – неудачно попытался пошутить Донован.
Сэнди растерянно хлопнула глазами, заискивающе глянув на шерифа, надеясь, что та не обидится на шутку. Нэтти не обиделась. Наоборот. Неудачная шутка качнула весы в пользу Донована. Сомнения развеялись. Этот парень определенно нравился ей. Сколько ему было? Двадцать три? Двадцать пять? Еще одна безликая картина, которую, скорее всего, не придется стирать.
– Вы ведь оказались здесь случайно? – спросила Нэтти, позволив себе едва заметную улыбку, которую может заметить лишь тот, кому она предназначена. – Вы… – Нэтти замялась, не желая обижать незнакомца.
– Я бродяга, – помог Донован. Было видно, что говорить об этом ему не нравится, но он заставляет себя привыкать. – Сэнди называет меня пилигримом, но думаю, она просто не знает, кто такие пилигримы, если, конечно, не подразумевается, что я совершаю паломничество в Вегас.
– А вы совершаете? – Нэтти нахмурилась, заставляя себя пересмотреть первоначальные взгляды.
За свою жизнь она встречала много бродяг, которые катились через вверенную ей территорию, словно пустынные колючки, и большинство из них были похожи между собой. Может быть, во времена старого шерифа Кнульпа бродяги и были другими, но сейчас все на один лад – глупые, наглые, потерянные, сбитые с толку, напуганные и оттого злые и вспыльчивые, как раненые звери. Но сейчас, здесь…
Нэтти наградила Донована внимательным взглядом. Да что же не так с ним?! Он словно… словно… словно только что сошел со страниц историй старого шерифа о шестидесятых годах, когда молодые люди мечтали лишь об одном – быть свободными как птицы, скитаться по стране и любить друг друга. Но сейчас такого уже нет. Все намного проще. Люди либо теряют все и не знают, куда прибиться, либо рождаются бродягами, либо совершают что-то такое, что не позволяет им подолгу оставаться на одном месте. Другого, как правило, не бывает.
– От кого вы бежите, мистер Донован? – решила проверить свое подозрение Нэтти.
– Бегу? – растерянно переспросил он. – Что вы имеете в виду? – бродяга встретился с шерифом взглядом и смущенно опустил глаза. – Ничего такого, что должно вас волновать, – сказал он, поднимая чашку с недопитым кофе.
– И все же… – терпеливо потребовала Нэтти. Вряд ли этот парень мог совершить серьезное преступление или провернуть аферу, но почему бы не выяснить все до конца. – Будьте так добры, мистер Донован, объясните, почему вы оказались здесь? Прогорели на бирже? Проигрались в рулетку? Испугались ответственности?
