Анна Зимова - Ходячие. Второй шаг
Но если бы вы знали, как тошно от ее любви. От того, что он не может ей втолковать, что она зря теряет время. Он дерзил ей, а сам все думал – ну взорвись же ты, Варя, выйди наконец из себя. Скажи, что я козел. Уйди сама и не мучай меня больше. Потому что я так больше не могу. Но она, добрая душа, все терпела. Плакала в подушку, а стоило ему на нее посмотреть, жалко улыбалась. И вот она умерла. Что он чувствует? Так просто не объяснишь. Будто ты случайно ранил милую невинную зверюшку, и тебе придется ее добить, чтоб не мучилась. Как называется это чувство?
Ему повезло – Варю «добила» не его рука. Все наверняка полагают, что он мучается от того, что мог бы спасти свою подругу, если бы остался с ней. Он никому не скажет, – но Варю было уже не спасти. И убил ее он. Еще два месяца назад. Теперь – концы в воду. Только что-то нет радости от того, что все решилось.
Чета Огневых
– Да здесь одного печенья на год хватит! Автомат с кофе! Что еще нужно!
– Лидия, спасатели вряд ли придут.
– Обязательно куда-то лететь? – Лидия Вячеславовна одной рукой вцепилась в мужнин рукав, другой утирала слезы. – Зачем в другой город? Когда-нибудь же нас спасут!
– Горецкий правильно говорит – нас не спасают, потому что, наверное, уже некому. В аэропорту была какая-то эпидемия.
– Но в городе, может, все совсем не так! – В подсобке кафе не было стульев, и она прислонилась к холодильнику с напитками – вполне удобно.
– Давай посмотрим правде в глаза. Хоть кто-нибудь в городе снял трубку? Приехала хоть одна скорая? Еда закончится. Все равно придется выйти. Надо проситься в другие города. Может, в Москве, в Новгороде все в порядке. В Якутске, в конце концов!
– Страшно… Старая я уже летать туда-сюда. Говорила я тебе – не надо в Таиланд, – она высморкалась, – но тебя разве переспоришь…
– Будто если бы мы поехали в другое место… – Семен Семенович тайком от жены отправил в рот таблетку.
– Тебе бы все летать. Сидели бы на даче и горя не знали, – Лидия Вячеславовна тихо накрыла рукой ладонь мужа. Та слегка подрагивала.
Аида и Стас Тюленины
– Хоть кто-нибудь со мной согласен? – поинтересовалась Лидия Вячеславовна.
– Я! – подняла руку заплаканная Вика и толкнула своего парня: – Стас, давай никуда не полетим. Пересидим.
Но Стас вздохнул:
– Вика, у тебя шок. Тут опасно. Надо лететь.
– Но я не хочу, чтобы нас как Варю!
– Ведешь себя как моя морская свинка, – буркнула сестра Стаса, Аида, – та тоже всего боится и не вылезет из клетки, пока не закончится корм. Потому что мозгов мало. Не хочешь лететь – торчи тут, а мы будем спасаться.
– Не надо так, – начал Стас.
Но Вика даже встала, чтобы произнести ответную речь:
– А ты, Аида, ведешь себя как стерва. Бесишься, что у брата есть девушка. Раз у тебя никого, пусть и он ходит один? А может быть, мы сами разберемся, лететь нам или нет?
– Во-первых, Стас сам решит, лететь ему или остаться. Во-вторых, мы с ним решили, что хотим разыскать родителей. Тебе на своих, может быть, наплевать. Нам на своих – нет. Лети, спасай шкуру. Счастливого пути.
– Ты думаешь, что сможешь кого-нибудь спасти? – прищурилась Вика. – Да ты не дотопаешь до города на своих коротких ножках.
Аида, вспыхнув, тоже вскочила.
– Угомонитесь обе! – рявкнул Стас. – Егора бы постеснялись.
– Она просто выпендривается перед тобой, – Аида демонстративно отвернулась.
– А ты ревнуешь и пытаешься контролировать брата.
Александра Калашникова и Вера Марченко
Казалось бы, что у них общего, а между тем они – лучшие подруги. Александра писаная красавица и модница. Она, Вера, если честно, даже и без шрама во всю щеку выглядела бы не как кинозвезда. У Александры сеть салонов красоты, Вера вечно считает копейки, потому что, сколько внеурочных ни взял бы руководитель детского хора, сыт он все равно не будет. Александра ворочает серьезными делами. А она, чего греха таить, вечно витает в облаках. Но они не могут друг без друга, и дорожки их после школы так и не разошлись.
Со временем у них все же появилось кое-что общее. К своим почти сорока годам обе они бездетны. Это, как оказалось, скрепляет дружбу посильнее всяких там общих интересов. Люди с детьми, как выяснилось, живут на другой планете, где Вере и Александре трудно освоиться и где им вечно не хватает воздуха. Но если Александра несет крест бесплодия с достоинством, ее, Веру, легко выбить из колеи вопросом «почему у тебя нет детей?». Люди жестоки и могут в лоб поинтересоваться, почему Вера Марченко так много занимается чужими ребятишками и не заведет своих. Они спокойно ковыряют пальцем корочку на ее ране, которая то подживет, то снова начинает саднить. И только подруга все понимает.
Есть еще один недостаток бездетности – ты не можешь давать советы или выражать истинные чувства по отношению к чужим детям. Тебе немедленно посоветуют: «своих нарожай, а потом учи». Поэтому сказать мальчику Севе, что он зарывается, или попросить его мать приструнить мальца, она не может. Мать раздует скандал. Но уже нет никаких сил терпеть Севино нытье.
– Мама, пить, – громко шептал мальчишка, печатая слова в такт шагам.
Голос его далеко разносился под сводами аэропорта.
– Сыночка, попозже попьешь, – тихо отвечала мать.
– Нет, сейчас! Сейчас!
Эта женщина со злым ртом-прорезью и противным именем Каролина совсем распустила мальчишку. Сначала орет на ребенка благим матом, потом – зацеловывает до полусмерти, устыдившись своей резкости. Что этот мальчик должен понимать из ее поведения? Что у нее настроение меняется каждые пять минут? И то, что было «хорошо», вдруг резко может стать «плохо»? А папаша – тот еще валенок. Чадо ни в грош не ставит родителей.
Они уже благополучно миновали балюстраду и ступили на эскалатор, ведущий в зону вылета.
– Тише там, – шикнул Горецкий, который шел впереди. – Мы сейчас как на ладони. Здесь спрятаться негде, угомонитесь.
– Мальчик, успокойся, потом попьешь, – прошептала Александра, которая, как всегда, читала Верины мысли.
– Его зовут Сева! – вспылила мать и, ткнув дрожащим пальцем в Александру, добавила: – Я сама разберусь со своим сыном.
– Так разберитесь, – поддержала Вера подругу.
Расценив материно заступничество как зеленый свет, Сева принялся канючить еще громче:
